Роза с шипами - Наталья Якобсон

Благовония и все прочие ароматические масла предназначались для того, чтобы отбить зловонный трупный запах. Гниение уже тронуло посеревшую плоть, хотя раны были свежими, будто недавно нанесенными и тонкая полоса кожи вокруг ран оставалась чистой. Странно. Я покачал головой, выражая полное недоумение и едав удержался от того, чтобы зажать ноздри. Еще рано было убегать с места чужого преступления. Мне надо было еще кое-что сделать. В один прыжок я оказался у стола с хрустальным шаром, порылся в ящиках. Ничего не найти я просто вытряхнул на пол их содержимое. Баночки с мазями, пучки трав, саше грудой вывались на пол. Колода карт на миг взмыла в воздух, как осенний листопад при дуновении ветра и веером рассыпалась по ковру. Рядом с обычными тройками, шестерками, дамами, валетами и тузами выпали три карты таро: висельник, колеса фортуны и смерть. Вот бы Винсент рассмеялся, если бы ему бессмертному вдруг выпала карта смерти. Он бы потом еще долго подшучивал над шарлатаном. Но в этом случае шарлатан или провидец, как его не называй, уже сам был мертв. В нижнем ящике мне удалось нащупать что-то плоское. Наверное, книга в кожаном переплете. Я достал ее, открыл и вместо печатной книги нашел внутри переплета лишь рукописные страницы, аккуратно сшитые друг с другом. Тетрадь или вернее самодельный блокнот для записей. Интересно, о чем же писал ясновидящий? Вместо обычных алфавитных букв бумагу испещрили витиеватые символы, которые вряд ли были бы понятны даже хорошо образованному человеку. Я смог прочесть их без труда. Открыв страницу наугад, я наткнулся на запись, сделанную числом позже моего ухода:

"Пророчество сбылось! Он пришел, красивый и смертоносный, каким его и описывал мой властелин. Еще ни разу злу не удавалось выбрать себе такую безупречную оболочку. Идеальная маска, ни одного изъяна, лишь глаза выдают его сущность. Я встретился с ним взглядом и испытал такой же страх, как когда впервые ночью, в уединении, в кругу вызвал моего владыку. Но мой властелин может не все, его власть ограничена, а этот...в отличие от сатаны он свободен и неотразим. Как он смог увидеть шатер и прочесть символы? Впервые столкнувшись с ним, разве можно поверить, что этот мальчишка и есть самый могущественный из нас. Когда он только переступил порог, я тоже почти не верил, но...за ним летел черный, чудовищный спутник, мрачное, крылатое, свирепое творение с двумя горящими рубиновыми глазами - тень Люцифера. С собой он привел двоих, знатного смертного и чернокнижника. Второму, не взирая на порочность души, удалось сохранить юный, почти по-детски невинный лик.

Златокудрый демон ушел разгневанным, и я знаю однажды он вернется, но тогда уже будет поздно".

Поздно! Что он имел в виду? Поздно для кого? Я с опаской взглянул на мертвые тела, будто они могли на миг ожить и дать мне ответ. Может подсказка в записях. Я пролистал блокнот. Обо мне больше не было ни одного упоминания. Первая обветшавшая страница была датированная прошлым столетием. Как-то не очень верилось, что старику было не семьдесят и не восемьдесят, а больше ста лет. Всюду речь шла о каком-то повелителе, а на последних страницах о госте, который должен прийти со дня на день. Вряд ли предсказатель судьбы мог знать, что приду именно я, значит, он ждал кого-то другого. Строки были пронизаны ожиданием, волнением, осознанием неизбежности грядущего. Попадались краткие упоминания о чьих-то судьбах, о уделе неизвестных, безымянных визитеров, которые иногда допускались в невидимый другим шатер и ни одного слова о моей судьбе. Даже провидец не мог заглянуть так далеко. Границы вечности ему были недостижимы. Перед уходом я погасил все лампады, чтобы они не стали причиной пожара. Раз Виньена предназначена мне в наследство, значит, я должен заботиться о каждом ее уголке. Я поклялся, что здешних великолепных строений никогда не коснется огонь, и пока что успешно сдерживал свою клятву. Город, который принадлежит мне не по праву силы, а по праву наследства. Разве это не поразительно? Хотя бы из соображений благородства я должен был относиться гуманно по отношению к его жителям. Даже если они избегают, боятся и сторонятся наследника с репутацией злодея, это еще не повод разрушать их жизни и дома. К тому же в Виньене мне стало нравиться все: каждая арка, каждое дерево, каждый камень на главной площади. Розе тоже понравиться здесь, когда она не будет ощущать погони у себя за спиной или крадущихся тихих шагов преследователя по собственным следам.

Я возвращался назад по тем же окраинам города, минуя главные улицы и широкие проспекты, где даже ночью можно было повстречать частые патрули и бодрствующих зевак. Я касался рукой каменной кладки зданий, ощущал на лице капли моросящего дождя. Кроме частого дробного стука дождинок по каркасам крыш и окнам, других звуков не было. Только проходя мимо одного дома с низкими подвальными оконцами, я услышал звуки менуэта, тихие, едва различимые. Они доносились откуда-то из-под земли, скорее всего из самого глубоко подвала. Даже, когда этот дом остался позади, мелодия все еще повторялась в голове, звенела в ушах.

В поместье возле заросшего сорняками фонтана я обнаружил еще одного мертвеца. Длинное двуствольное ружье взорвалось у него в руках. Обезображенная рука запуталась в плюще, обвивавшем фонтан. Рядом валились брошенный кинжал и пищаль. Я накрыл погибшего его же курткой, чтобы не видеть разнесенное взрывом почти до кости лицо. Выяснить у Винсента или Розы, что произошло, не представлялось возможным. Винсент на все вопросы отвечал, что он ничего не знает, а Роза только заявила, что по ее мнению кремневое ружье - опасная вещь, особенно, если стрелок не умеет им пользоваться. Она прижимала к себе мою книгу и утверждала, что ни в чем не виновата.

-- Он целился в окно, скорее всего, решил подстрелить Винсента и мне очень захотелось как-то помешать, а потом раздался взрыв, - Роза пожала плечами, давая понять, что ей трудно это объяснить.

-- Избавься от тела, сбрось его в колодец, - после минутного раздумья предложила она.

-- Что с тобой происходит? - я опустился на одно колено, перед креслом, где сидела Роза.

-- Я не знаю, - она еще крепче прижала к груди книгу, тонкие кисти рук цепко обхватили переплет и на миг мне почудилось, будто сквозь ее зрачки на меня взглянул один из вредных озорных духов, обитающих на страницах книги.

-- Может, вам будет безопаснее вернуться в замок? - предложил я.

-- Иначе нас обвинят в убийствах? - тут же ощетинился Винсент.

-- Я просто считаю, что тебе как-то надо разнообразить свое унылое существование, здесь нечем заняться, и ты вынужденно бездельничаешь, а в окрестностях замка найдется много интересных занятий.