Я – необитаемый остров - Наташа Маркович

sweet_larry: Забота эта типа харашо, но вовсе и не абизательна, достатачна проста трахаца. Хатя, с другой стораны, идея, скажым, будить па утрам минетом кажыца мне давольна удачной. Так што тут явна есть дальнейшые поле для размышлений.

romtzr: Кроме бытовых приятностей – выполнение наших просьб. Их, на самом деле, немного: иногда помолчать, иногда позволить что-то, обычно неодобряемое.

vento_caldo: Восприятия нас именно такими, каковы мы есть! Без попыток переделать, перестроить, перевоспитать под себя. Остальное можно считать мелочами индивидуального восприятия.

alekzander: В принятии на себя кучи разных необязательных, но комфортных мелочей. То, чего мужчина сам, скорее всего, не сделает просто потому, что не вспомнит, или ему даже в голову это не придет. Уют, в общем.

middtrich: Терпимость, терпимость и еще раз терпимость к нам, мужчинам.

print_manager: Доверять, дипломатично вникать, мониторить напряги. Сопереживать. Усиливать радость и сглаживать печаль.

timoha67: В неравнодушии, в какой-то бытовой устроенности, а так: приласкать, успокоить, не трепать нервы…

grax: ХЗ. У меня было неприятное прошлое, и я долгое время был один, поэтому стал самодостаточен. Женская забота – это хорошо, но и без нее можно обойтись.

falcon: Интересоваться жизнью, помнить о том, что для меня важно. Ну и все в таком духе.

Витя: Завтрак. Чистое белье. Понимание.

Убей в себе дурака!

Шутки шутками, а я, между прочим, помыла утром все грязные кружки. И не говорите, что это бред. Я посуду лет семь не мою. Мне легче новый бизнес открыть, чем домашними делами заниматься. Буду учиться делать и то, и другое.

Юра еще спал. Я оставила ему теплую записку ни о чем и удрала работать.

Он выспался и догнал меня. Решил болеть амбулаторно, то есть на рабочем месте.

Следующая неделя так же прошла под слоганом – «Забудь про секс, отдайся работе». Я с удовольствием отдалась, оставив время лишь на то, чтобы мыть кружки и заботиться о Юре в те моменты, когда мы с ним встречаемся. Впрочем, их оказалось совсем мало. Выяснилось, что мы оба – трудоголики. А может, это наш способ избегания отношений.

Мозговой штурм расставил все по своим местам. Мы откорректировали рубрики, решили, чем их наполнять, а, главное, придумали, наконец, название и слоган.

«Shit end Rouses».

Да. Можно будет писать «Щит end Rouses» и нарисовать розу на щите в крайнем случае. Ужас-ужас, пошлятина, но стеб-то каков? И не придерешься ведь, к «щиту».

Слоган еще хуже. Но зато он отражает то, что нужно. Ну очень не для слабых умов.

«Убей в себе дурака!»

Наверное, меня закидают тухлыми помидорами.

Так же мы временно наняли меня главным редактором, а затем нашли мне заместителя – красивую девушку Леру, весьма шуструю и толковую, слегка нахальную, неплохо разбирающуюся в журнальном бизнесе. Несколько лет в «Harper’s bazaar» даром не проходят. Мне сосватал ее мой старый друг, закоренелый холостяк, который, кажется, скоропостижно влюбился в Леру.

Самое интересное, что мы с ним всего несколько недель назад сидели и жаловались друг другу на отсутствие кандидатур для совместного счастья. Тогда же мы в шутку решили пожениться через полгода, если к тому времени эти кандидатуры не найдутся. Не успели мы ударить по рукам, как он встретил Леру, а я Юру. Видно, те, кто ткут наши судьбы, перепугались не на шутку…

Теперь он даже эсэмэски пишет в стихах, пугая меня состоянием своей психики.

Конечно же я повешу на Леру практически все свои дела, но принимать материалы и весь номер – это уж моя прерогатива.

Так я ухитрилась оставить на себе творческую часть, а нудную текучку свалить почти полностью. Я вообще всегда была неплохим руководителем по одной простой причине: я страшно бестолкова и хорошо это понимаю. А также умею с этим взаимодействовать.

Я постоянно что-нибудь забываю и теряю. Утро у меня начинается с поисков нижнего белья. В поездки я забываю брать почти все. Бензин в автомобиле заканчивается примерно раз в месяц – забываю заправить. Однажды пришла на прием к стоматологу, разделась и обнаружила, что дома забыла надеть юбку.

Недавно вытерла в ресторане руки о кусок масла. Просто и масло и салфетки были желтого цвета.

Когда у меня увеличивается объем работы, я максимально сосредотачиваюсь на нескольких, самых важных участках работы и делаю все четко и организованно. Но, словно по закону равновесия, во всех остальных местах моей жизни начинается полный деструктив и кавардак. Ключи, флешки, сумки, вещи, деньги, люди, компьютеры, машины, косметика, телефоны – все вращается в круговороте, совершенно неподвластном моему контролю. Все ведет себя так, как удобно ему. Ужас, сколько неприятностей мне это причиняет. Сколько лишних телодвижений приходится сделать, возвращаясь утром домой за телефоном, деньгами, документами, ключами от машины… И слава богу еще, если вернулась, а то и без документов уезжала не раз.

При этом, как уже было заявлено, я ухитряюсь оставаться дисциплинированным координатором и хоть и не гениальным, но и не самым плохим руководителем. Секрет прост. Я знаю свои особенности и делегирую все, что можно. Я четко знаю, что любой, самый задрипанный администратор все сделает лучше меня в сто раз, и потому я этому администратору доверяю безмерно. А что мне остается, – проконтролировать процесс я не в состоянии, ориентируюсь лишь на результат. Администратор, не зная истинных причин моего доверия, чувствует, тем не менее, его в полной мере и старается изо всех сил меня не подвести. Любому человеку очень важно оправдать доверие своего начальника. При условии, что и начальник, и подчиненный не конченые, а нормальные люди.

В общем, всё всегда прекрасно устаканивается и мне удается годами скрывать свою неорганизованность.

Наверно, в гигантском бизнесе это не прокатит, но я туда даже и не лезу, меня устраивает маленький семейный бизнес, где все строится на отношениях, а не на правилах.

Девушка Лера, не успев еще оформиться, развернула мощную трудовую деятельность и притащила целую команду профессионалов из разнообразных журналов. Дизайнера, литературного редактора, бильд-редактора, то есть человека, который будет отвечать за картинки, и даже верстальщика.

Юля в это время подала журнал на регистрацию, сколотила штат технических сотрудников, а Леша подтянул маркетинговые кадры.

И вот уже создан маленький настоящий коллектив из штатных и внештатных сотрудников, и мы организовали первое собрание.

– Привет, – начала я свой спич, сев на стол в своей комнате.

Штатные и внештатные сотрудники расселись кругом.

– Меня зовут Наташа, и я главный редактор нашего с вами нового журнала. Я рада вас видеть, хотя бы потому, что в издательском бизнесе я полный ноль, а среди вас есть профессионалы. Но это, конечно, не единственная причина моей радости. Я рада вас видеть, потому что вы первые люди, которые будут делать этот чудесный, сумасшедший проект. Вы – группа, которая очень скоро должна превратиться в команду людей, влюбленных в дело. Я бы хотела, чтобы вы были честны перед собой и мной и относились к делу ответственно, добросовестно и с энтузиазмом. Это важно, ибо мы хотим, чтобы наш проект потряс души читателей. Если же идея журнала в вас не вызывает особого энтузиазма и вас уже тошнит от самой идеи, меня, своих должностных обязанностей и журнального бизнеса вообще, то лучше скажите об этом честно, и мы отпустим вас с миром. Если же нет, то добро пожаловать в новый проект. Предполагаю, что первую неделю-две здесь будет полная катавасия, поэтому я призываю вас быть не тупыми исполнителями чужой воли, а настоящими творческими личностями, созидателями всего того, что происходит вокруг вас и с вами. Отмазы, типа, «а че я», «а мне не сказали», приниматься не будут. Взамен мы обещаем вам свободу самовыражения и поддержку творческих начинаний. Надеюсь, мы сработаемся. На этой мажорной ноте разрешите откланяться и передать слово моим прекрасным партнерам.

Мои прекрасные партнеры добавили от себя по паре слов, после чего Юра, как главный возмутитель спокойствия, рассказал о журнале. Начал формировать вектор движения.

Он рассказал про взрывание мозгов, про то, что можно жить легко и радостно, про то, что жизнь удивительна во всем ее многообразии, и про то, что это многообразие мы и собираемся донести до окружающего населения. Главное при этом не прогибаться и не идти на компромисс с собой и окружающей средой, а изображать эту многообразную жизнь такой, какая она есть, без прикрас и глянца, в натуральном виде.

– Не получится, – мрачно произнес дизайнер в заблеванной майке по имени Родион.

– Почему?

– Матом нельзя в СМИ ругаться. Закон, бля. А без мата – какой натурализм?