Кровавый срок - Макс Коллинз

Его темные волосы были зализаны назад; сжатый рот напоминал тонкий шрам. Он обладал властными, уверенными манерами человека, заставляющего исполнять свои приказы.

— Вы — Натан Геллер, детектив, — сказал он.

— Вы — капитан Сирз, который видел что-то интересное в ночь убийства Оукса, — сказал я.

Я был удивлен, когда он улыбнулся, услышав сказанное. Его губы не разжались, но все же это определенно была улыбка.

— Да, это я, — сказал Сирз. — И я действительно кое-что видел. Я прошу вас, мистер Геллер, передать мистеру Хиггсу, что я хочу и готов выступить свидетелем защиты.

— А почему?

— Потому, что я видел что-то, крайне важное для защиты; потому что это мой долг — блюсти справедливость. А еще потому, что меня тошнит от топорных методов расследования, проводимого американцами. Я не имел в виду вас, сэр.

— Да, глядя на этих ребят, понимаешь, почему американских полицейских зовут копами.

Теперь он тихо засмеялся и доказал, что у него есть зубы.

— Вы потрясающе непретенциозны, мистер Геллер, — спокойно сказал он.

— Я рад, что вы заметили это. Так что вы видели?

— Честно говоря, я предпочел бы рассказать это мистеру Хиггсу.

— Очень хорошо, но я работаю на него. Нам все равно придется поговорить, рано или поздно, и лучше — прямо сейчас.

Он кивнул, его глаза сверкнули из-под мохнатых бровей.

— Хорошо.

Сирз откинулся назад на своем стуле. Ветер шелестел листьями эриодендрона на площади, которую было видно из окна за его спиной.

— Когда я уезжал из управления в ту ночь, вскоре после полуночи, был сильный дождь... Только что прошел ураган.

Он поехал в центр по Бэй-стрит и только свернул на Джордж-стрит, как заметил лимузин, тоже поворачивающий с Мальборо-стрит на Джордж-стрит.

— На переднем сиденье сидел Гарольд Кристи.

— Не может быть!

— Может. Когда наши машины разъезжались, мы были ярко освещены: теперь на Бэй-стрит электрические фонари.

— Кристи был за рулем?

— Нет, за рулем сидел другой человек.

— Вы узнали водителя?

— Нет. Это мог быть белый или цветной, мужчина или женщина. Но я отчетливо видел Кристи — мы ехали со скоростью не больше пятидесяти миль в час.

— У Кристи есть лимузин, — сказал я. — Вообще-то, он говорит, автомобиль стоял в ту ночь у «Вестбурна». Это могла быть его машина?

— Да. По правде говоря, мистер Геллер, я не смог бы опознать ее, и не запомнил номера. Не было никаких причин записывать его.

— Но вы уверены, что видели именно Кристи?

Он терпеливо улыбнулся.

— Я знаю Гарольда еще со школы. Я знаю его всю мою жизнь.

Сирз говорил убежденным голосом, отчетливо произнося каждое слово.

— Это был Гарольд Кристи. Без сомнения, в ту ночь он был в центре Нассау.

— И в какую сторону он ехал?

Капитан пожал плечами.

— Он мог направляться к «Вестбурну».

— Я еще не очень хорошо ориентируюсь в географии Нассау... Когда Кристи свернул с Мальборо-стрит, он мог ехать от пристани?

Сирз кивнул.

— Он мог взять пассажиров у «Причала принца Джорджа», если у кого-нибудь хватило бы глупости выйти в море в такой шторм.

Но, по словам Артура, часом позже лимузин забрал двух человек с Лайфорд Кэй, пришвартовавшихся там, несмотря на шторм. Мог Кристи сначала захватить кого-то в городе, возможно с «Причала принца Джорджа», а потом направиться на Лайфорд Кэй и посадить там в машину двоих людей, похожих на охранников Мейера Лански, которых я видел в «Билтморе»?

Когда я уходил, капитан Сирз вдруг сказал:

— Кстати, на вашем месте, мистер Геллер, я бы почаще оглядывался.

— Что вы хотите этим сказать?

Но он лишь усмехнулся и покачал головой, показывая, что и так сказал больше, чем должен. Я поблагодарил его за мужество и честность, и направился на Бэй-стрит. Пришла пора встретиться с Гарольдом Кристи, к которому у меня уже накопилось несколько вопросов, особенно в свете телефонного разговора со Штатами, который у меня состоялся утром.

Я застал Элиота Несса за завтраком в его доме в Вашингтоне. Мы были знакомы с ним много лет и, я полагаю, то, что во время своей войны с Аль Капоне Элиот считал меня одним из тех немногих копов, кому он мог доверять, говорит кое-что о честности чикагских полицейских. В былые дни я поставлял ему информацию, а после того, как я занялся собственным делом, уже он стал моим человеком в полиции.

И он по-прежнему был им, хотя давно уже не работал в Департаменте Юстиции. Удачная деятельность на посту директора службы общественной безопасности Кливленда позволила ему получить повышение и стать исполнительным шефом Федерального Агентства по обеспечению безопасности и защите населения. Это означало, что в то время он был ведущим полицейским США по антисоциальным преступлениям.

— Еще борешься с В. Д.? — спросил его я.

— Вовсю, — ответил он.

— Говорят, у Аль Капоне сифилис.

— Это его проблема, — сказал Элиот. — Послушай, в следующем месяце я буду в Чикаго с проверкой окрестностей военных заводов. Увидимся тогда?

— Нет. Я звоню тебе из Нассау.

— Из Нассау? Ты имеешь в виду, с Багам? Только не говори мне, что ты вляпался в дело Оукса.

— Как хочешь. Но это правда.

Он засмеялся.

— А все говорят, что это я — ищейка, жаждущая популярности у газетчиков.

— Конечно, ты. Мне на этот раз будет не до газет.

— Почему это?

Герцог Виндзорский пригласил в Нассау пару Майамских копов для расследования дела, и они считают, мой клиент де Мариньи просто создан для петли.

— Это тот, на кого ты работаешь? Тот скользкий граф, о котором я читал?

— Тот самый. Он — совершенный осел, но мне чем-то нравятся такие.

— Может, просто у вас много общего?

— Спасибо, Элиот. Твое мнение для меня бесценно. Вообще-то, фактически, я работаю на его жену.

— Я видел фотографию в газетах. Она — ничего.

— Пока ты борешься с социальными пороками, Америка в надежных руках, Элиот. Так вот, насчет этих майамских копов... я хочу попросить тебя сделать пару звонков для меня... проверить их биографию.

— Конечно, как же иначе, ведь ты — налогоплательщик и герой войны.

— Еще я покупаю государственные облигации. Их имена — Джеймс Баркер и Эдвард Мелчен, оба капитаны. Баркер выдает себя за эксперта по отпечаткам пальцев, хотя я сомневаюсь, что он знает, сколько пальцев на руке у среднестатистического американца.

— Хорошо, я записал. Имена пока ни о чем не говорят, но я проверю их.

— Знаешь, есть еще один парень, — магнат-торговец недвижимостью, лучший друг сэра Гарри. Он заявляет, что всю ночь проспал в соседней со спальней Оукса комнате.

— Как же, Гарольд Кристи. Я читал об этом.

— Отлично, тоже проверь его, ладно?

— Зачем? — гордо сказал Элиот. — Я и так все о нем знаю.

— Тогда рассказывай! Слушай, а почему, собственно, ты «все знаешь» о короле недвижимости Нассау?

— Потому, что он был по корешам с ребятами Капоне — их правой рукой в Нассау во время сухого закона. Гангстеры Чикаго заказывали поставки нелегального спирта у так называемых «пиратов Бэй-стрит», — так Кристи и сколотил свое состояние. Он сразу стал вкладывать свои грязные деньги в недвижимость.

— Элиот, а у Кристи могли быть дела с синдикатом Восточного побережья?

— Как это «могли»? Они у него были.

— А мог он иметь дело с Мейером Лански?

— Я удивлюсь, если они незнакомы. У Капоне была монополия на поставки из Нассау до 1926-го года, когда пожаловали Лански и Багси Сигел. У них были разборки, но Джонни Торрио удалось помирить их. Ведь в портах Нассау английского и канадского спирта хватало на всех. Еще я помню, у Кристи вроде были какие-то дела в Бостоне. Там у него возникали проблемы с федеральной властью, но я не помню, какие именно. Я это тоже выясню, если хочешь.

— Хочу. Элиот, эта информация очень поможет мне.

— Тогда и ты окажи мне услугу.

— Какую?

— Пользуйся презервативом. Помогает снизить статистику антисоциальных преступлений.

— Черт, Элиот, один на мне прямо сейчас. После того как я увидел, какой у тебя был понос в учебном лагере для новобранцев, я его никогда не снимаю.

Лестница вела к стеклянной двери, на которой было написано «Г. Дж. Кристи, торговля недвижимостью, Лтд.», судя по шуму, доносящемуся из-за двери, за ней, по меньшей мере, шло собрание Торговой палаты. Когда я зашел внутрь, то оказался в большой приемной со стульями вдоль стен, заполненными всевозможными сливками багамского общества: представительные белые бизнесмены в костюмах-тройках сидели напротив босоногих негров; благопристойная англичанка неуютно ежилась рядом с молодой негритянкой в ярком цветастом облегающем платье. Разница состояла только в том, что белые — американцы и англичане — все время беседовали друг с другом; иногда кто-то из них поднимался и, оживленно говоря что-то, подходил к одной из секретарш: к хорошенькой молодой, сидевшей за столиком слева, или к более почтенной по возрасту даме, сидевшей справа; негры же — мужчины и женщины — робко сидели, положив руки на колени и опустив глаза. Секретарша с пулеметной скоростью отвечали на телефонные звонки («Да, сэр Фредерик, мистеру Кристи уже принесли текст проекта», «У вас крыша протекает? Я сообщу мистеру Кристи», «Нью-Йорк? Я узнаю, не занят ли он...»), а их белые ассистенты молниеносно выбегали из двух кабинетов, находившихся по обе стороны от другой стеклянной двери с табличкой «Г. Дж. Кристи», чтобы поговорить с наиболее нетерпеливыми посетителями.