Трезубец Нептуна - Александр Прозоров

– Вот уж не знаю, кто кого, – усмехнулся археолог. – Вам мало живодерни, сэр Теплер, вы еще и лишним свидетелем хотите стать? Вам рассказать, как обходятся представители всех воинских сословий со случайными прохожими, встреченными на тропе войны? Мы с ребятами в студенческие годы выкапывали их с завидной регулярностью, рядом со стратегически важными дорогами: ценности на месте, голова под мышкой. Датировка – Вторая Конкиста.

– А вдруг это что-то серьезное?

– Но самое смешное, сэр Теплер, – спокойно продолжил Атлантида, – что всерьез вас могут воспринять только вот эти ребята, – археолог кивнул в сторону болота. – А вот представители властей наверняка поднимут на смех. Прежде чем отправить на живодерню. Вы любите жить, сэр Теплер?

– Опять! – на этот раз вначале послышалось шлепанье, затем откуда-то слева, опять же на грани видимости, появилась новая процессия. – Ведь это не галлюцинация, сэр Платон?

– Лучше бы это было видение, сэр. Я, знаете ли, предпочитаю загадки в мумифицированном виде.

– Неужели вам не хочется узнать, что там происходит, сэр Платон? – не поверил миллионер.

– Нет, не хочется, – покачал головой Атлантида. – Но придется узнать, если хоть одна группа пройдет через остров.

Однако напарникам повезло. Группы таинственных силуэтов приходили в одну и ту же точку еще пять раз, но близко к острову не приближались. Путники, отчасти заинтригованные происходящим, отчасти напуганные им, затаились и ждали продолжения. А потом Голубой Карлик ушел за горизонт и на лес опустился кромешный мрак. На Ершбик пришла Черная ночь. Это не художественный образ, а научный термин: часов, когда на небе отсутствуют оба светила, в шестилетнем цикле планеты насчитывается всего лишь несколько десятков.

Настал полный, абсолютный мрак. Настолько глубокий, что над головой появились мерцающие искорки звезд, невидимые в обычные ночи. На расстоянии вытянутой руки оказалось невозможно рассмотреть древесный ствол или отличить собственную ладонь от стебля травы. Весь мир погрузился в испуганную тишину: не жужжали комары, смолкли ночные птицы, прекратили стрекотать насекомые. И вдруг напряженное безмолвие разрезала мерная заунывная песня:

– Уй-я яу у-у-е, еу гей геу-у-у…

Тон звуков, их произнесение, сочетание наводило на мысль о таинственных силуэтах, но никакого шлепанья на этот раз не звучало. Зато на высоте примерно трех-четырех метров над водой поплыли яркие зеленые огни. Восемь таинственных светляков описывали петли, взмывали вверх и проседали вниз, разгонялись и застывали на одном месте, постепенно сближаясь друг с другом. И тут над болотом пронесся оглушительный, разрывающий барабанные перепонки и вспенивающий мозги, яростно-возмущенный вопль. Песня мгновенно оборвалась, огни погасли. А спустя пару минут над деревьями стал подниматься тускло-зеленый тяжелый диск Темного Великана. Мрак сменился привычными сумерками, и вскоре с явственным облегчением то тут, то там начали потрескивать птицы и жуки. Черная ночь кончилась.

До восхода Карлика оставалось еще несколько часов, и напарникам удалось-таки немного вздремнуть, а сразу после рассвета они предпочли покинуть подозрительное место, держась подальше от точки сбора таинственных силуэтов. Однако уйти так просто не удалось. Примерно через час, когда Вайт и Атлантида уже облегченно вздохнули, считая, что ушли достаточно далеко, за спиной послышалось мерное шлепанье.

Археолог резко обернулся, вскинув трость с выдвинутым клинком, но никого не увидел. Они с миллионером переглянулись, и толстяк снял с пояса ремень, намотав его на руку.

– Что будем делать, сэр? – поинтересовался Вайт.

– Уходить, – Атлантида убрал лезвие альпенштока в трость. – Если сразу не напали, то есть шанс, что и дальше не нападут. Может, обойдется.

Они двинулись дальше, и за спиной тут же зашлепали. Рассольников, сделав успокаивающий жест напарнику, продолжал двигаться вперед, и вдруг неожиданно обернулся. И опять позади никого не оказалось.

– Угу-у, – задумчиво произнесли откуда-то сбоку.

– Самое противное, – произнес, пытаясь ускорить шаг, Атлантида, – что они могут просто тянуть время, мотать нам нервы. Дождутся, пока мы смиримся с конвоем и перестанем ждать нападения, а потом набросятся. А еще может оказаться, что это просто брачная песня какой-нибудь маленькой, но очень голосистой лягушки. Но во второе я поверю только тогда, когда с нами не случится первое.

– Гу-гама, – негромко ответили с другой стороны. Рассольникову показалось, что звук шел из-за ближайшего дерева.

– А вы знаете, что мы абсолютно несъедобны? – нравоучительно произнес археолог. – Лучше багрянец ешьте. Он вкусный и полезный.

– Гама-гугу-ую, – ответили ему из-за толстого и кряжистого дерева, листва которого напоминала обычный земной клен.

– Может, они пытаются установить с нами контакт? – предположил Вайт.

– Ага, с ремонтными бригадами уже установили, – напомнил археолог. – Пошли отсюда.

Сопровождаемые задумчивой перекличкой и мерным шлепаньем, напарники за несколько часов добрели до очередного возвышения. На суше таинственные преследователи оставили их в покое и путники предпочли встать на ночевку. Оба надеялись, что к утру неизвестные существа найдут себе какое-нибудь другое развлечение. Однако стоило людям на следующий день войти в воду, как шлепанье за спиной немедленно возобновилось. Напарники стиснули зубы и, не оглядываясь, двинулись вперед, надеясь на удачу.

– Юкку-у, – послышался слева знакомый голос. Атлантида покосился туда и вдруг замер, словно налетел на каменную стену.

– Что с вами, сэр? – остановился рядом миллионер.

– Что это? – Рассольников указал направление тростью.

– Небольшой холмик, сэр Платон, – удивленно ответил Вайт. – А что?

– Откуда он здесь? Откуда здесь, на сплошной заболоченной равнине, ровный аккуратный холм? Вы видели хоть один подобный холм на всем нашем пути?

– Нет, сэр, – пожал плечами толстяк.

– А я видел. И очень много раз…

Атлантида устремился вперед, забыв про усталость, за считанные минуты преодолел отделяющие от холма несколько сотен метров, выдвинул из трости альпеншток и принялся торопливо рыть землю. К тому времени, когда Теплер Вайт его догнал, Платон успел углубиться почти на полметра в глубину.

– Может, вы все-таки объясните, сэр…

– А-а-а!!! – Атлантида отскочил от раскопа и принялся яростно рубить тростью ветви с ближайших деревьев. Потом подскочил к ближайшему багрянцу и начал со всей силы биться в ствол лбом. Сверху дождем посыпались спелые ягоды.

– Что с вами, Платон?! – Вайт приблизился и осторожно положил ему руку на плечо.

– Ну почему, почему?! – в глазах археолога стояли слезы.

– Да объясните же толком! – попытался обнять его миллионер.

– Что тут объяснять?! Идите сюда! – Атлантида за руку подтащил Вайта к вырытой яме. – Что вы видите?

– Ну, бревна там какие-то торчат.

– Какие бревна, бестолочь?! Это же могильник!!! Самый настоящий могильник! Могильник на Ершбике, на котором никогда не было иных разумных существ, кроме людей! Теплер, мы нашли, мы обнаружили захоронение, явный след нечеловеческой разумной деятельности! Мы открыли новую цивилизацию, Теплер! Погибшую цивилизацию Ершбика!

– Так это же здорово, Платон!

– Чего хорошего, Теплер? – Рассольников отошел к дереву и принялся снова биться в него головой. Правда, уже без прежнего азарта. – Я никому не могу сказать про свое открытие здесь, потому, что меня отправят на живодерню. Я никому не смогу рассказать про свое открытие, если мы выберемся, потому, что никогда не смогу сюда вернуться и цивилизацию вскроют без меня. Господи, за что мне такая мука! Я открыл новую цивилизацию… Такое бывает раз в жизни!!! И я никому не смогу про нее рассказать.

Атлантида оставил дерево в покое, вернулся к яме, опустился рядом с ней на колени и принялся неторопливо зарывать, тщательно утрамбовывая руками каждую горсть.

– Что вы делаете, Платон? Закапывать-то зачем?

– Я не закапываю, – устало объяснил Рассольников. – Я консервирую могильник. Основной закон археологии: если не имеешь возможности вскрыть раскоп по всем правилам, приведи его в прежнее состояние. Соприкосновение с атмосферой способно повредить сохранившимся под грунтом артефактам, брошенный раскоп может привлечь внимание дилетантов. Исторические памятники необходимо сохранять с должным почтением.

Археолог старательно утрамбовал землю, присыпал следы своей деятельности пожухлой листвой, обрывками мха. Поднял на Вайта опустевшие глаза:

– Пошли?

Через два часа они выбрались на очередной плоский островок. Атлантида отошел на несколько шагов от воды, молча лег, свернулся калачиком и закрыл глаза.

Вечером Вайт трогать его не стал, перекусив сладкими ягодами нескольких растущих на островке багрянцев и устроившись спать неподалеку, но утром присел рядом и потряс за плечо: