Твой дядя Миша - Георгий Мдивани

Тереза. Он впервые поднял меня на руки… Мой мальчик! (Целует сына.) Мой хороший!

Антонио (ревниво). А я?

Тереза (смеется). Тебе пока меня не поднять… цыпленок! (Целует Антонио.) Идите к стойке!

Все устремляются к стойке, поднимают бокалы.

Толстяк. Ваше здоровье, Тереза!

Толстуха. Счастья вам! Живите на этом свете как можно дольше, как можно лучше! Вы хороший человек.

Тереза … И дети у вас хорошие… Живите долго, Тереза! Хороших людей бог любит!

Гамильтон (поднимает бокал). Я в бога не верю, сеньора Тереза… И не надо в него верить… Все, что я видел в жизни, убеждает в этом. Пусть верят те, кому это доставляет удовольствие. Я не против — пусть каждый верит тому, чему он верит! Я хочу выпить за…

Апполонио (перебивая, будто шутя). Значит, вы соглашатель, сеньор Гамильтон?

Гамильтон. Соглашатель? Гм… (Горько усмехнувшись.) Эдлай Гамильтон — соглашатель! (Подмигивает Аманде.) Слышишь, крошка? (Берет ее за подбородок.) Эдлай Гамильтон — соглашатель! (К Апполонио.) А может быть, не только соглашатель, но и похуже? (Разводит руками.) Да… сеньор Апполонио, жизнь — сложная штука… И тем, кто уже начинает понимать, что такое жизнь, бывает или очень плохо, или очень хорошо…

Вентура. Вам, надеюсь, очень хорошо, сеньор Гамильтон?

Гамильтон. Значит, по-вашему, я уже понимаю, что такое жизнь?

Вентура. Одинокий человек, который живет в чужой стране, должен понимать, что такое жизнь… Ему, наверно, или очень хорошо, или очень нехорошо…

Гамильтон (шутливо). Во-первых, сегодня я не одинок! (Обнимает за плечи Аманду и заглядывает ей в глаза.) А во-вторых… (Смотрит на Вентуру в упор.) Знаете, сеньор, старые львы, чтобы умереть, уходят в глубь джунглей…

Вентура. Вы думаете, Куба — джунгли?

Гамильтон (обиженно). Сеньор, я не знаю вашего имени, но прощаю вашу грубость ради дня рождения Терезы… И ради того, что у меня сегодня хорошее настроение!

Тереза (испуганно, неловко смеясь). Зачем ссориться? За ваше здоровье, сеньор Гамильтон!

Гамильтон. За ваше здоровье, сеньора Тереза!

Аманда. Эдлай, дорогой! (Обнимает его.) Не сердитесь на него… Хотите, я дам ему по морде?

Гамильтон. Что ты, Аманда!

Аманда. Нет! Я поставлю ему фонарь под глазом!

Вентура (Гамильтону). Извините меня, сеньор Гамильтон! Я не хотел вас обидеть, честное слово… Прошу прощения…

Гамильтон (махнув рукой в сторону Вентуры). Не стоит извиняться, сеньор! (Терезе, продолжая гост.) Я хочу выпить за вашу радость, Тереза! За все то, что для вас сделали хорошие люди… революция!.. Я люблю вашу Кубу, люблю ее, как мои Штаты!.. Как люблю Испанию!.. Люблю, как своего первенца… хотя у меня нет ни жены, ни сына… И вот я до сих пор искал… долго искал… мучился… не знал, как передать мою любовь к Кубе… На холсте, конечно… И только сегодня вечером нашел, как это сделать… Вернее, понял, что нужно делать… Я нарисую вашу радость, Тереза, в день вашего рождения!.. После этого я могу спокойно уехать с вашего острова…

Аманда. Куда, Эдлай?

Гамильтон. Туда, где возможна вторая Куба, Аманда! А таких мест в наше время много на земле.

Аманда. А я?

Гамильтон. Если захочешь — поедешь со мной… А ты не побоишься? Ведь там стреляют… убивают…

Аманда. Где — там?

Гамильтон. Там… где-нибудь… (Обнимает ее за плечи.) Боишься?

Аманда. Что ты? С тобой куда угодно — хоть в ад! Разве с тобой можно чего-нибудь бояться?

Вентура. Вы что больше рисуете, сеньор, пейзажи или портреты?

Гамильтон (не задумываясь). Совесть, сеньор!

Вентура. Непонятно…

Гамильтон (пожимает плечами). К сожалению, ничем помочь не могу…

Открывается дверь. Появляются Родригес Мендес. Эдуарте Грас и о. Марсело Альварес, Манола Мендес.

Впереди — Родригес и Манола, они вносят большой плетеный поднос с горой бананов, ананасов, апельсинов и других плодов кубинской земли.

Тереза (радостно). Родригес! Эдуарте! Дорогие мои! (Бросается к пришедшим, обнимает всех по очереди, целует.)

Родригес (улыбаясь). Тереза, почему ты так крепко целуешь Эдуарте, а я и не почувствовал твоего поцелуя?

Марсело. Вдова предпочитает вдовца, Родригес!

Тереза заразительно хохочет и снова обнимает Эдуарте.

Родригес. Прими этот маленький подарок, Тереза… Это от всех нас… Мы тебя очень любим и хотим по меньшей мере еще сто раз поздравить тебя с днем рождения…

Эдуарте. Добрый вечер, друзья!

Апполонио (крестьянам). Давайте к стойке! Выпьем за Терезу!

Родригес. За нашу Терезу — с удовольствием!

Хосе (наливая коктейль). Тебе чистого, как всегда, дядя Родригес?

Родригес. Сегодня угощает твоя мама… как она прикажет…

Апполонио (к Хосе). Наливай всем чистого бакарди!

Родригес. Хорошо иметь богатого брата!

Эдуарте. Лучше богатого мужа…

Родригес. А еще лучше — и мужа и брата. (К Хосе, который наливает бакарди.) Маноле чистого не надо… Ему что-нибудь сладенького…

Манола (возражает). Сегодня я хочу выпить!

Родригес. Ты будешь пить сладкое!

Апполонио (Вентуре). Познакомьтесь, сеньор Вентура, это друзья моей сестры…

Вентура (здоровается с крестьянами за руки. К Эдуарте). Много вас здесь, в Сапате, героев повстанческой армии?

Эдуарте. Человек сто будет…

Марсело. Какое там сто!.. Человек двадцать…

Родригес. Сейчас все мальчики отпускают бороды, и потому Эдуарте кажется, что их сотня…

Альфа (огорченно). Только один Хосе бреется…

Хосе (смущенно). Я не бреюсь… еще борода не растет… Но доктор сказал, что через два года у меня будет такая же борода, как у Марсело…

Толстяк. Через неделю я поеду в Гавану и привезу средство для рощения волос! (К Хосе.) С тебя денег не возьму… Будешь пользоваться моим средством — отрастишь себе бороду хоть до колен… А за это будешь рекламировать мое универсальное, патентованное средство…

Гамильтон (хитро подмигнув, к Хосе). Только рекламировать тебе придется, Хосе, до того, как выра стет борода…

Хосе (удивленно). Почему?

Гамильтон. Потому что от этого, с позволения сказать, универсального патентованного средства борода никогда не вырастет.

Тереза (смеясь). Зато у сеньора Карлоса появится много денег? Все наши мальчишки мечтают о бороде!

Толстяк (смеясь). Я не скрываю: я — человек дела! (Пожав плечами.) Жить-то надо!

Эдуарте (к Хосе). Так и быть! Уступлю тебе половину своей бороды!

Родригес. Насчет бороды не знаю… А вот дочку он у тебя отнимет…

Эдуарте. Ну что ж! Ничего не имею против… Как. Тереза?

Альфа. Мы вас и не спрашиваем… (Берет Хосе под руку и глядя ему в глаза.) Только… вот… бороду бы!

Гамильтон (Альфе). Ничего, девушка! Я уверен, что у вашего Хосе будет борода!.. Густая, как заросли камыша… и нежная, как шелк!

Виолета. Довольно о бороде! Давайте танцевать! (Подбегает к музыкальному ящику, бросает монету.)

Звучит быстрая танцевальная мелодия.

Эдуарте. Давай, Тереза!

Аманда. Танцуйте, сеньора. Пожалуйста, танцуйте!

Тереза (смущенно, Аманде). Мне танцевать? Да еще при танцовщице?

Апполонио. Не заставляй себя просить, сестра!

Эдуарте танцует, вызывая Терезу. Тереза, словно молодая девушка, вбегает в круг; она танцует с большим темпераментом, забыв свои годы.

Вентура и Апполонио, взяв наполненные коктейлем бокалы, садятся за маленький столик на авансцене.

Вентура смотрит на часы.