Любовь и виски - Смолвидж Грег
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Rb2—b4 Qc2—c3
Qd1—d4 Ng8—f6
Bf3—e2 g6—g5
f2—f3 g5—g4
Bh6—e3 Bf5—c2
Qd4—c4 Qc3—a1
Rb4—b2 Qa1—a2
Rb2—b3 Rh5—h7
f3—f4 Qa2—a5
Rg2—f2 Bc2xb1
Be3—d2 Qa5—a7
Rb3—e3 g4—g3
Qc4—d4 Bb6—d8
h2xg3 Bd8—b6
Be2—d1 Qa7—a5
g3—g4 Qa5—a7
Rf2—g2 Qa7—a6
И последнее. Я снова снял трубку:
– Привет, босс, не разбудил?
– Мик, наконец-то! Ты вернулся?
– Только для того, чтобы покинуть вас вновь!
– Подожди, подожди, не так быстро. А Анна? Как твоё задание?
– Ваша однокашница сделала предложение, от которого я не смог отказаться. Так что чуть на тот свет не отправился.
О более «близком» контакте с вдовой решил не упоминать.
– Так что случилось-то?
– Скажем так, сбор информации по неофициальным каналам перерос в полноценное расследование смерти Хатчета. Со всем отсюда вытекающим: погонями, перестрелками и прочими радостями.
– Такими вещами должна заниматься полиция!
– А она вот что-то не торопится.
– Бабки получил?
– Давно ещё. У Хатчета была молодая любовница, в городе орудует наркомафия. Это если вкратце…
– Ну, а тебе-то на кой такие приключения??? Выходи из игры, ты никому не обязан. Мою просьбу выполнил…
Казалось, скряга испытывает чувство вины, что впутал меня.
– Отдохни, сколько нужно, отпуск я дам, а мафию оставь копам.
– Уже не могу. Анна просила, я согласился. Вы ни в чём не виноваты. Я сам отвечаю за свои действия. И точка.
– Are you sure?
– Absolutely.
– Может, нужна помощь? Ты скажи…
– Честер работает.
– Хорошо. Когда выезжаешь?
– Сейчас.
– Good luck! – после некоторой паузы бросил Коллинз.
– И вам того же!
Всё-таки прилягу на дорожку. После такой передряги рулить по два часа кряду – удовольствие маленькое.
July 21, 1963, Sunday, 9:15 p. m.
Bath, 137 Lincoln St, Hatchet’s Hall
Ясно, что в гостиницу возвращаться нельзя, она под наблюдением. И причём давно. Лучше сразу заявиться к Анне, так сказать, с вещами. Тем более принимает она теперь хорошо. Кроме того, только в кабинете покойного Хатчета я смогу проверить свою догадку.
В дороге продолжил размышлять. Итак, что мы имеем? Во время или по итогам встречи с молодой любовницей убит (without any doubts) мэр города Виктор Хатчет. При этом всё обставлено так, будто из жизни он ушёл самостоятельно. Список подозреваемых:
1. Соломон Маслоу – главный конкурент мэра.
2. Анна Хатчет – его жена.
3. Тина Старски – молодая любовница.
Пойдём с конца. Старски исключается. И мои пылкие чувства к ней тут вовсе ни при чём. Безусловно, отравить Хатчета она могла, и не раз, но инсценировать самоубийство без сообщников не вышло бы у неё ни при каких обстоятельствах!
Далее, отсутствует мотив. Либо он не очевиден. Старски саму пытались убрать неизвестные (о них мы ещё поговорим!), и, возможно, только моё вмешательство спасло девчонку от гибели. Какая-никакая, но всё-таки помощь говорит в её пользу, хотя она и не до конца искренна со мной. Но понять её можно. Словно загнанный зверёк, молодая любовница Виктора Хатчета смело борется за собственную жизнь. И я ей верю.
Вывод 1 – Тина Старски невольный свидетель, крайне нежелательный для настоящих организаторов.
Соломон Маслоу. Главный конкурент и главный подозреваемый. Мотив есть, да ещё какой! Но, боюсь, судостроительный босс к убийству тоже отношения не имеет. Более того, он делом успел доказать, что заинтересован в самом непредвзятом расследовании и восстановлении своей пошатнувшейся репутации. В конце концов, Маслоу спас мне жизнь, а мог бы не пошевелить и пальцем.
Если бы я действительно ему мешал – давно бы пришили, а хотели бы использовать… Ну, собственно, предложение я уже получил. Нет, покушение на мою жизнь не его рук дело. Killer из Portland’а, Трент Мад и мясник Донахью из другой команды. И с наркоторговцами Маслоу, скорее всего, не связан.
Вывод 2 – Соломон Маслоу, безусловно, обладает всеми возможностями для организации преступления, но тем не менее не имеет к нему отношения ни напрямую, ни косвенно.
Анна Хатчет. Мотив вроде бы налицо – измена мужа. Но и тут как-то не вяжется. Теоретически вдова могла бы провернуть всю эту операцию при помощи шерифа, особенно если между ними наличествует более тесная связь. Только слишком сложная комбинация. И доказательств никаких. Да, возможно, Анне и хотелось поскорей застукать мужа с любовницей, но при чём тут проститутки и долги, а главное, зачем было подключать меня, посулив такие деньги?
Вывод 3 – Анна Хатчет действительно хочет узнать имена убийц своего мужа.
Подытожим. Что следует из вышесказанного? В городе промышляет банда. Преступники имеют свои связи в полиции, на верфях и даже шахматном клубе. К этому месту вообще следовало бы внимательней присмотреться с самого начала. Ниточки определённо тянутся в сторону клуба, а вовсе не на верфи. Но пока это только намёки. Единственное связующее звено – Трент Мад.
На данный момент наркоторговцы – самая стройная версия. Свой человек в полиции без лишнего шума позволяет им проворачивать тёмные делишки. Предположительно, это шериф Бадлоу. С ним я до сих пор так и не имел чести познакомиться.
Смерть Вёрджила Лава хорошо вписывается в нарисованную канву. Пожалуй, только убийство священника с явно коммунистическими убеждениями стоит несколько особняком, но об этом поразмышляем позже.
– Слава Богу, вы здесь! Я так переживала! – с порога огорошила дородная Дороти.
К парадной особняка Хатчетов я подъехал в глубоких раздумьях. Несвойственное чопорной экономке поведение сразу вывело из прострации. На негритянке в буквальном смысле не было лица. Всю спесь как ветром сдуло.
Только бы сантехнику менять не припахали! Или ещё что похуже!
– Эээ, у меня важные новости для миссис Анны. Она дома?
– В том-то и дело! Хозяйка исчезла в ночь, не предупредив. Это так на неё не похоже!
– Может, к подруге наведалась? Я могу войти?
– Да-да, конечно. На вас теперь вся надежда, мистер Дейр!
– Чего вы так всполошились-то?
– Говорю же, ушла, одна, в спортивном костюме. У меня очень недобрые предчувствия!
– Отставить панику! – Скулёж экономки стал надоедать. – Решила пробежаться перед сном хозяйка ваша.
Я продолжал демонстрировать полную невозмутимость, всем своим видом показывая, что Дороти makes a mountain out of a molehill[14].
– С вашего разрешения, я подожду её.
И как-нибудь незаметно проскочу в кабинет…
– Дети уложены. – В голосе Дороти послышались прежние управленческие интонации.
Первым делом я запер дверь. В этот раз настырная экономка мне не помешает. Момент истины настал. Либо ответы будут явлены здесь и сейчас, либо всё ещё больше запутается. Я достал альбом с коллекцией алкогольных этикеток, который не досмотрел в прошлый раз.
Ну что, сразу к концу? Тянуть незачем, понаслаждаться раритетами ещё успеем. Сейчас задача другая. Последняя заполненная страница приходилась примерно на середину альбома. От напряжения я даже зажмурился. Three, two, one… Here it is!!! «Glenfiddich straight malt»!!! Собственной персоной!!!
Всё это время ответ был под боком. Но ни полиция, ни бандиты об этом не подозревали. Только ударившаяся в бега Тина Старски знала правду. Правду о смерти своего любовника. Попадись мне этот лейбл раньше, всё могло бы пойти по-другому! Но что теперь говорить.
Итак, мэр определяет этикетку в альбом четвёртого июля, сразу же после отъезда жены. Затем, прихватив с собой «осиротевшую» бутылку, отправляется на встречу с Тиной, которая, по-видимому, и заберёт её, унося ноги из того злополучного дома. Но подтасовывавшие улики полицейские не знали, что «настоящая» бутылка осталась без этикетки. И приобщили к делу такую же, то есть с лейблом!
