Опережая бурю - Дмитрий Самохин

Королева стаи. Волчий вожак. Она пришла за его жизнью лично. И тут иного исхода быть не может. В живых только один останется. Либо он, либо она.

Старх дернул из-за пазухи нож, прихваченный из сторожки. Волчица присела на задние ноги, спружинила и прыгнула. Старх кинулся навстречу и ударил ножом. Нож скользнул перед мордой волчицы, не причинив ей вреда, а она сбила его с ног ударом передних лап. Острые когти разорвали рубаху на груди, оцарапали кожу. Старх зашипел от боли, но сдержался, чтобы не заплакать. Тут ему страшно стало. Никогда еще не доводилось ему сражаться один на один с диким животным. Тем более настолько умным, как эта волчица.

Старх ослабил внимание, а затем и вовсе разорвал контакт с огненными големами. В тот же миг они пропали. Путь к холму оказался свободен. Но некому было нападать. Мертвые волки усеивали подступы к холму, где боролись за жизнь волчица и человек.

Она пыталась дотянуться до него оскаленной пастью. Жертва была так близка. Он уперся ладонями в ее морду и оттягивал ее назад. Нож лежал рядом, выроненный в пылу схватки. Она мяла его когтями. Точно дворовая кошка топтала старый отцовский бушлат. Только после каждого такого переступывания на его груди оставались глубокие кровоточащие дырки.

Старх напрягся, подтянул ноги к животу, уперся ими в волчицу и резко выпрямил их, сбрасывая ее с себя. Волчица отлетела в сторону. Но он времени зря не терял. Подхватил нож с земли и бросился на нее. Короткий взмах, и нож вошел волчице в грудь. Старх выдернул его и ударил снова. Волчица завыла, завертелась, словно щенок, пытающийся поймать свой хвост. Сбросила Старха с себя и отскочила в сторону, но тут же кинулась вновь. Она вцепилась ему в руку. Старх рубанул ножом по морде волчицы. Она выпустила его и отлетела в сторону. Присела на передние лапы, задние растопырила, готовясь к новому прыжку. Зарычала. Кожа на морде собралась к чуткому волчьему носу, обнажив желтую пасть с длинными ровными клыками. От лба к пасти пролег глубокий, сочащийся свежей кровью порез. Кожа разошлась, обнажив розовую плоть.

Волчица зигзагообразными прыжками бросилась к нему, пытаясь отвлечь его внимание. Последний прыжок. Чувствовалось, что она устала, выдохлась. Сперва долгая погоня по лесу, а теперь схватка с маленьким, но сильным человеком. Но и Старх выдохся. У него почти не осталось сил. Призыв огня выпил почти все, а кратковременная схватка с оборотнем иссушила его.

Но он встретил волчицу на грудь. Два тела покатились по холму, нанося друг другу удары. Волчица кромсала его тело когтями, жгла клыками, а он дырявил ее шкуру ножом. Хаотично наносил удар за ударом.

Короткая последняя схватка. Первой сдалась королева стаи, она отпрыгнула в сторону. У Старха даже не было сил пошевелиться и посмотреть на нее. Но волчица не спешила его добивать. Она несколько секунд постояла на месте, смотря на него, и отступила. Шаг. Еще шаг. Она повернулась к нему спиной и, низко опустив голову, побежала вниз с холма.

Волчица признала своё поражение. Она ушла. Этот маленький и странный человек погубил ее племя.

Но Старху на это было наплевать. Он не мог пошевелиться. Силы оставили его, и он, потеряв сознание, распластался на траве.

Глава 2. Крушение

На вокзале, как обычно, людно и шумно. Все куда-то спешили, суетились. Сновали носильщики с тележками, загруженными багажом, кэбмены наперебой рекламировали себя, пытаясь перекричать друг друга. Мельтешили пассажиры, протискиваясь и проталкиваясь вперед. Приехавшие в Фогштиль особо не спешили. Они-то уже приехали. Зато отправляющиеся в путешествие боялись всего на свете: опоздать на поезд, неудобного попутчика, но больше всего их страшили непредвиденные происшествия в пути. Поезд сойдет с рельсов, метеорит ударит точно в их вагон, в их купе или в соседнем произойдет убийство, и им придется задержаться до конца следствия в каком-нибудь захолустном городке. Подобной чепухой пестрели бульварные газетенки, продаваемые тут же на вокзале, и доверчивые обыватели наивно верили во все что напечатано на желтой дешевой бумаге.

Поезд стоял под парами. Белый шлейф дыма окутывал платформу, на которой пассажиры ждали объявления о начале посадки. Вытянутая обтекаемая змея с угловатыми трубами, торчащими над крышей кабины машиниста, будто уши у овчарки, ожидала команды отправления.

Вдоль состава медленно шел высокий пожилой человек в форме железнодорожника и двое неприметных мужчин в одинаковых серых костюмах, пальто и шляпах. Точно братья-близнецы. Только один худой с желтым лицом курильщика, а другой в меру упитанный с круглым лицом, носом картошкой и пышными бачками. Этакий довольный жизнью колобок.

Начальник поезда и дорожные сыщики, призванные охранять безопасность пассажиров, осматривали состав перед отправлением.

Они чинно прошествовали мимо барона, ожидавшего отправления на перроне.

– Экие бирюки.

– Вечно ты, Миконя, всем недоволен, – заметил Карл. – То у тебя сыщики бирюки, то в пиво клятый кабатчик водицы добавил. Ты можешь хотя бы пару часов не ворчать. Это будет как подарок свыше.

– Вечно вы ко мне, барон, придираетесь, – пробурчал в бороду Миконя.

– Да упаси боже, себе дороже, – неожиданно заговорил стихами барон.

Миконя поперхнулся словами и утих.

Карл окинул взглядом свой разросшийся отряд и нахмурился. Хотел отправиться в миссию один с Миконей, а теперь помимо Лоры еще и Дорван Блэк увязался. Ложа Тумана настояла на сопровождении, выкрутиться не получилось. Пока Дорван Блэк ничем не мешал, но Карл чувствовал, что при обострении ситуации он может изрядно спутать планы. Похоже, фогштильские маги имели свои взгляды на судьбы мимикрейторского артефакта.

– Утром в Секретный Магистрат поступило донесение, – сказал Дорван Блэк, – на центральном городском кладбище была найдена разрытая могила. Также обнаружили труп кладбищенского сторожа. Что примечательно, труп был полусъеден. Могила принадлежала…

– Мартину Локирду, убитому магу, – закончил за Дорвана предложение Карл. – У вас появился Неупокоенный. С чем и поздравляю. Помимо псов Фарлонгов, еще и Неупокоенный, в Фогштиле становится неспокойно.

– Я вот не понимаю, если вы предполагали, что убитый маг очнется Неупокоенным, почему не приняли никаких мер, чтобы это предотвратить? – спросила Лора.

– Фогштильцы задним умом крепки, – по-руссийски сказал Миконя, чтобы Дорван Блэк не услышал.

– Мы сделали все что могли. Египетский саван вечного сна. Пентаграммы Быстрого разложения. Все доступные средства перепробовали, – возразил Дорван.

– Не понимаю, почему нельзя было просто сжечь тело, – спросила Лора.

Карл поморщился. Эти прописные истины узнавали на первом году ученичества.

– Если тело потенциального Неупокоенного сжечь, то он все равно вернётся. Только вот не в телесной оболочке, а инфернальным духом, а это намного страшнее.

– И не путайте, барышня, инфернального духа с привидением. Это совершенно разные явления, – заявил Миконя.

– Вот именно. Кстати сказать, Верховный Магистр ложи Тумана лорд Кентервиль вот уже триста лет является привидением. Что совершенно не мешает ему справляться со своими обязанностями, – сказал Карл.

– Не может быть.

– Да, наш лорд Кентервиль, привидение, – подтвердил Дорван.

– Никогда бы не подумала, – нахмурилась Лора. – И что с этим Неупокоенным ничего нельзя сделать?

– Почему нельзя, леди, – сказал Дорван. – Есть методики. Но только в любом случае Неупокоенный должен пробудиться.

– И что, нельзя было кладбище окружить фогштильскими магами, чтобы разобраться с ним на месте? – спросила Лора.

– По всем прогнозам Неупокоенный должен был появиться на пять дней позже. Полный цикл Пробуждения занимает восемь дней. К тому же весь Альбион заполонили псы Фарлонги. Они появляются внезапно. И не хватает магов, чтобы заткнуть все дырки и справиться с этой напастью.

– Фарлонги дикая головная боль. Ситуация ничем не отличается от нашей. Москвитанию и Невскую Александрию заполонили псы. В первое время погибло очень много наших магов. Сейчас вроде управляемся, – сказал Карл.

Перед отъездом на вокзал он выходил на связь с князем Драгомыслом.

Объявили посадку. Дверь вагона открылась, и вышел проводник в красном пальто. Он опустил лесенку, и пригласил пассажиров «занять свои места».

Карл пропустил вперед шумное семейство, состоящее из пухлой мамаши в пышном розовом платье, напоминающем какой-то экзотический цветок, худого джентльмена лет сорока с седыми бакенбардами и видом добродушного бобтейла и двух резвых пацанят с деревянными саблями. Семейка шумная, веселая. Ребята даже при посадке продолжали сражаться на саблях.

За семейством в вагон вошла милая девушка лет восемнадцати в сопровождении чопорной женщины преклонных лет в капоре и изящных очках на морщинистом носу.