Тени Шенивашады (СИ) - Кангин Алексей Игоревич

Дисколёты управлялись с помощью Тзай, и с помощью Тзай же осуществляли навигацию. Эрклион закрыл глаза и сосредоточился, стремясь вызвать бурю Тзай. Это должно сбить дисколёт с курса, что над горами может быть фатально. Со стороны походило, что Эрклион ничего не делает. На самом же деле сейчас Эрклион напряг все свои силы для того, чтобы создать достаточно широкую для захвата дисколёта зону возмущения Тзай. Владельцы на дисколёте вряд ли предполагали возможность угрозы, а потому продолжали лететь прямо, без манёвров. Стремительный, словно пуля, дисколёт ворвался в возмущение Тзай, и…

Эрклион видел яркую вспышку Тзай в тот момент, когда дисколёт оказался в возмущении. Узор Тзай самого дисколёта в тот же момент неузнаваемо изменился, и дисколёт начал падать. Конец пути Эрклион уже видел обычным зрением. Дисколёт продолжал двигаться в том же направлении, куда и летел. Но при этом летательный аппарат постоянно снижался и трясся. Пролетев ещё какое-то расстояние, машина рухнула в горах. Эрклион ожидал взрыва, но его не последовало.

— Сбит! — радостно воскликнул кто-то из дружины Эрклиона. Сбит. Это прекрасно. Такие яркие события всегда укрепляют боевой дух людей. Это очень кстати, ведь после этой атаки на дисколёт Эрклион ещё долгое время не сможет нормально использовать Тзай — силы почти истощены.

Эрклион взглянул в чистое небо, посреди которого ярко сияла полная луна. Других дисколётов видно не было. Через мгновение Эрклион и его дружина продолжили путь в сторону рудников.

Следующим утром Эрклион и Салерди продолжили путь. Пока они были далеко от места крушения, Эрклиону было относительно легко указывать нужное направление пути. Но чем ближе они становились к предполагаемому месту падения дисколёта, тем труднее было понять, куда же надо двигаться. Ведь можно свернуть не на той тропинке и в итоге просто пройти мимо машины. Конечно, чувство пространственной ориентации у Эрклиона было развито лучше, чем у любого из людей, но всё же он понимал, что сейчас в значительной мере придётся надеяться на удачу. Салерди заметил некоторую неуверенность в действиях Эрклиона и потому начал задавать неудобные вопросы:

— Мы какое-то конкретное место ищем?

— Да, — Эрклион ответил нехотя.

— А если такого места и вовсе нет? Мало ли что может привидеться во время медитации.

— Если такого места и нет, то найдёт наиболее похожее.

Этот ответ, вроде, устроил Салерди. Конечно, Эрклион понимал его опасения. Мало ли что в голове у этого чернеца, может и неделю водить по горам, выискивая своё место. Эрклион надеялся, что неделю бродить в горах не придётся. Но, с другой стороны, для самого же Салерди было бы лучше бродить как можно дольше. Ведь как только они найдут дисколёт, Эрклион убьёт своего проводника.

— Салерди, расскажи, как ты стал терин-аром? — Эрклион решил пока отвлечь проводника от ненужных мыслей разговором.

— Что, тебе, правда, интересно? — Салерди остановился и как-то странно, с надеждой в глазах, посмотрел на Эрклиона.

— Да, конечно, — подтвердил Эрклион.

— Ну что ж, тогда слушай, — Салерди улыбнулся. — Я был и остаюсь свободным человеком. У нас, в Садарта Рэне, свободным быть тяжелее, чем рабом. У нас даже страной правит раб государства. Законов, которые бы как-то защищали свободных, попросту нет. Считается, что если человек достоин быть свободным, то он сам о себе позаботится. Во всех отношениях. По-своему, справедливая система. В том плане, что тот, кто у нас остаётся свободным человеком, может с гордостью говорить, что он действительно свободен и ни от кого не зависит. Но по правде, свободных людей с каждым днём остаётся всё меньше. Самые толковые идут в чиновники, а ведь они тоже все государственные рабы. То есть быть свободным не просто, если только ты не очень богат. Я из простой семьи, и остатков вольных рэнских земледельцев. Для себя я нашёл вариант стать терин-аром. Спрос на останки диковинных тварей среди садартийских богачей высок.

— И как тебе твоё дело? — поинтересовался Эрклион.

— Моё дело мне нравится. Оно одновременно позволяет и зарабатывать, и совершенствоваться в боевых навыках. В Садарта Рэне, где защитить тебя можешь только ты сам, иметь боевые навыки очень полезно, знаешь ли. Но я терпеть не могу своих заказчиков. Тупые садартийские выскочки! Считают себя такими же культурными, как рэнцы! А ты знаешь, Кейлун, в чём вся их культурность заключается?

— Нет, — ответил Эрклион. Он, конечно, всё знал о садартийской знати, но выслушать мнение Салерди ему стало очень интересно.

— Они считают верхом культуры повесить череп какой-нибудь твари у себя в гостиной! А потом этими черепами торгуют на аукционах, как произведениями искусства! Они эти черепа ещё и расписывают всякими узорами! Что сказать, как варварами были, так и остались. Переняли какие-то внешние стороны рэнской учёности, но ничего до конца не усвоили.

— Тогда почему ты на них работаешь, если так не любишь?

— Я даю им что-то, что не стоит реальных денег. А они платят за это достаточно хорошо. Я таким образом ловко лишаю их богатства, — Салерди улыбнулся.

— Наверное, ты очень хорошо зарабатываешь?

— Достаточно хорошо. Существенно больше, чем стоит твоя цепочка.

— Так почему же ты согласился идти со мной в горы, если моя оплата для тебя несущественна? — Эрклион удивился внезапной откровенности Салерди.

— Да дело в том, что я и так подумывал идти в горы. А тут ты подвернулся. А деньги-то лишними не бывают, так чего бы не согласиться?

— Да, действительно, — согласился Эрклион и задумался. Когда он выбирал себе проводника, то хотел взять того, кто бесцельно прожигает свою жизнь и не несёт никакой пользы обществу. Но вышло, что Салерди занялся делом терин-ара вынужденно. Нельзя винить его за то, что он выбрал именно такой способ сохранения своей свободы. Ведь он мог податься и в бандиты, но постарался остаться честным человеком, насколько это возможно в садартийском обществе. И теперь перед Эрклионом встаёт большая проблема. Избавиться от Салерди, понимая, что он вообще-то представляет едва ли не последние остатки чего-то хорошего, что остались в Садарта Рэне? Нет, хотя Эрклион и был достаточно жестким в решении проблем, но жёсткость это никогда не возникала на пустом месте. И Салерди никак не заслужил жестокости по отношению к себе. Надо придумать какой-то другой вариант.

Эрклион и Салерди разговорились. Эрклион расспрашивал Салерди о том, что он в целом думает по поводу Садарта Рэны, Энноранн и других стран. Хотя Салерди и не любил Энноранн (обычное явление для садартийцев, с детства слушающих сказки об ужасах северного соседа), но он прекрасно понимал, что и в Садарта Рэне в корне неправильное общественное устройство. Салерди жаловался на то, что садартийское руководство попало под влияние Итуэдоза, и сегодня Садарта Рэна уже не самостоятельная держава, а лишь орудие сдерживания Энноранн в руках Итуэдоза. И при том, что Итуэдоз также всегда и везде заявляет о недопустимости рабства, тем не менее, делать что-то с садартийским рабовладением тзай-тарры не собираются. Наоборот, именно при их попустительстве процветает пиратство садартийской знати, поставляющей в страну новых рабов. Хотя любому человеку должно быть понятно после владычества Владельцев, что если и есть в мире несомненное зло, то это рабовладение. Эрклион слушал Салерди и соглашался почти с каждым его словом. Что ж, в Садарта Рэне ещё не перевелись разумные люди. Когда Эрклион вернётся к власти, то первым же делом займётся освобождением Садарта Рэны от рабства. Салерди сможет в этом помочь. Так что избавлять от него не следует.

Но и раскрываться перед Салерди нельзя. Если он узнает, кто такой Эрклион, то может волей-неволей выдать его. Так что выход здесь у Эрклиона один: исчезнуть среди ночи, чтобы Салерди просто развернулся и ушёл по своим делам, и не увидел дисколёта. В принципе, свою роль Салерди уже выполнил: позволили Эрклиону не теряя времени на поиск пути забраться в горы. А дальше Эрклион сможет справиться и сам.