Убийство Короля Нага - Джессика М. Батлер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По крайней мере, обычно.
Но с таинственной болезнью, охватившей все миры, охраняющих Нейеб стало особенно мало, а заменяющие их — менее опытны.
В темноте вырисовывались очертания леса вокруг Кучани и храма Тиаха. В отличие от городов Унато и Беалорна, город Нейеба Кучани был построен вокруг леса, а укротители деревьев привлекались для того, чтобы направлять и перемещать деревья в разные стороны. Всегда казалось, что город возник в лесу за одну ночь, а не стал результатом многовекового выращивания и тщательного планирования.
Дубовый и кленовый лес спиралью огибал ряд холмов. Храм был встроен в самый большой холм, подпертый башнями и стенами, чтобы обеспечить более надежную защиту. По мере того как они входили в лес, становилось все труднее видеть, пока они не вышли на огромную поляну. Деревья, которые начали расти в этом месте, были удалены, и трава поднималась только до колен.
Здесь, как обычно, царил ровный гул жизни, независимо от времени. Нейебы, жившие здесь, как правило, были дружелюбны и открыты, часто мимоходом заговаривали с путниками всех мастей, но это было больше похоже на город-призрак, чем на центральный город. В широких окнах горели лишь немногие факелы. Никто не отдыхал в садах или на плоских крышах глиняных и каменных домов. Вообще никого не было. Не было даже тех, кто обрезал деревья или чистил лампы. Только служители у открытых ворот храма, и те не стали их останавливать.
В самом деле, пока они не доберутся до главного зала Туэ-Ра, это не станет проблемой.
Они спешились с птиц-страшилок. Киллот отдал им приказ отправиться в путь на рассвете, который наступит менее чем через час. Затем он накормил каждую из них чем-то красным и влажным, пахнущим кровью.
Рея скривилась, отвернула лицо и вместе с Тиеро поспешила вниз по каменной тропе. Он всегда утверждал, что если вести себя так, будто тебе нужно куда-то идти, то большинство людей тебя не остановит. Эти стражники не были похожи на Нейеба. Они были слишком высокими, широкоплечими и неуверенными в своих взглядах. Вероятно, Авдаумы или Шивеннаны, которые не знали, как правильно вести себя в подобной ситуации.
Нерешительность пошла ей на пользу.
Они поспешили в храм и пошли по коридорам, пока не добрались до Зала Творения, который вел в Палату Туэ-Ра. Хотя Туэ-Ра мог получить доступ к любому месту в мирах, у него было несколько точек погружения, где он был достаточно силен и ясен, чтобы им могли управлять разумные. Это место здесь, в храме, было самым сильным и ясным во всем мире.
Огромные рифленые колонны, высеченные из полированного красно-коричневого камня, стояли в шахматном порядке по всему залу. Под плетеными тростниковыми картинами и рельефной резьбой, изображавшей различные моменты истории мира, через определенные промежутки стояли молотковые мангалы с ароматными углями. В дневное время солнечный свет проникал через широкие и высокие окна и делал краски еще более яркими. Здесь же, при свете факелов и углей, драгоценные тона красок были более глубокими и знойными, а тростник, на котором они были написаны, блестел.
Более мрачные и тревожные картины, такие как «Приход полной смерти», «Предательство Те» и другие, приобретали в тусклом оранжевом свете гораздо более зловещий оттенок. Особенно одно, изображавшее Ки Вало Накара, стоящего на другом берегу болота в черном лесу под луной в окружении трупов. На этом изображении невозможно было понять, что перед ним вообще носитель Нейеба. В центре внимания было скелетное лицо. Оно выглядело просто как огромное чудовище, намеревающееся вырезать души. Его огромные светящиеся лунные глаза, казалось, следили за ней, пока она пробиралась мимо статуй и различных произведений искусства. Даже Тиеро оглянулся на нее через плечо.
Когда они приблизились к огромным белым дверям Туэ-Ра, Тиеро поднял руку. Его пальцы слегка дрожали.
Перед дверями Туэ-Ра стояли всего два стражника, идеально выровненные по центральной линии массивной звезды. На этот раз точно двое авдаумов. Оружия у них было больше, чем обычно. Но когда иллюзия Тиеро поразила их, они распахнули двери в камеру и поспешили внутрь.
Что он им показал? С тех пор как Тиеро начал подавать надежды, он даже не пытался наложить иллюзию на нее или Саланку. Но теперь она понимала, почему содива хотела заполучить его. Он делал это так легко и непринужденно, не причиняя никакого вреда, несмотря на свою усталость.
Потом эти двое стражников отошли в сторону, словно их позвали, откликнувшись на призыв, как на реальность.
Рея вместе с Киллотом и Тиеро поспешила за огромные двери в зал из полированного белого камня. Мрамор блестел, отражая свет низких факелов, расставленных по стенам через равные промежутки в количестве трех штук. По стенам и полу тянулся замысловатый рисунок из фигур и символов. Ни одно окно не нарушало этого рисунка. Ей нравилось изучать эти узоры и представлять себе свет, проникающий сквозь эти формы и рисунки.
Их шаги тихонько шаркали. Даже на бегу было бы трудно быстро пересечь эту комнату. Их дыхание отдавалось в воздухе тяжелее, чем следовало бы. Благовония и ароматические угли скрывали большинство запахов путешественников, но не пустой холод, столь неестественный для этого места.
В самом центре огромного зала возвышалась массивная квадратная платформа, на которую вели четыре лестницы с широкими ступенями, по одной с каждой стороны. Сама платформа была высечена из цельного куска опалового мрамора. В каждом углу платформы находился большой круг, который лежал вровень с полом. Внутри каждого круга был вырезан свой геометрический узор. В центре платформы возвышался богато украшенный пьедестал.
Огромные жемчужные колонны, возвышавшиеся над ними на трех руках каждая, практически светились, несмотря на слабое освещение, а их мистическая резьба сулила знания, далеко выходящие за рамки ее понимания.
Достигнув лестницы, они ускорили шаг. Каждая ступенька была шириной более двух футов. Холод пробирался сквозь подошвы ее тапочек. Почему на лестнице было намного холоднее, чем на остальном этаже?
Они поднялись на самый верх. Здесь вообще никого не было. Или, может быть, Тиеро прогнал их всех?
На самом постаменте в опаловом обрамлении были вырезаны похожие символы. Из верхней части пьедестала, отдельно от большой кристаллической структуры, висевшей в воздухе над ним, исходил туманный свет. Она светилась, как нечто среднее между жеодом9 и пламенем. Столько раз она пыталась нарисовать его или подражать увиденным узорам, но понимала, что не может в полной мере воплотить задуманное. Даже когда она почти идеально повторяла его
