Новороссия. Год войны - Сергей Часовских

Выступала против военного положения и Юлия Тимошенко. В истинном отношении украинцев к России и захватившим власть бандеровцам она не обманывалась. По её словам, увидев русские танки на улицах городов, украинцы восстанут против власти либо начнут массовое бегство из страны: «Я разговаривала с нашими иностранными партнёрами, и они тоже подтверждают – российские войска на границах и просят не делать резких движений. Мы должны их послушать, потому что без них мы абсолютно бессильны… Мы должны все вместе писать обращения в ЕС, НАТО, в США по миротворческим войскам. Задействовать все политические связи».

Единственным, кто однозначно и решительно выступил за войну с Россией, был Александр Турчинов: «Я уже вчера дал команду подготовить проект Указа о введении военного положения в связи с тем, что жизни людей угрожает опасность и есть прямая агрессия России, военные захватывают административные помещения с применением оружия. Надо немедленно начать переброску имеющихся войск с Центра и Запада на Восток и Юг. Ещё большая паника будет, если на Крещатике будут русские танки».

Его боевой настрой не сбил даже звонок от председателя российской Госдумы Сергея Нарышкина. Долго решали, кто будет с ним говорить – Яценюк или Турчинов. В итоге трубку взял Турчинов: «Прямо во время этого заседания мне позвонил спикер Российской Госдумы Нарышкин. Он представился и сказал, что Россия считает меня легитимным главой Верховной Рады, но не признает как и.о. президента, так как есть легитимный президент Янукович. Поэтому он, как мой коллега, равный по статусу из руководства РФ готов общаться. Перевожу его вступление на понятный язык: «Путин поручил мне вести с вами переговоры».

Об их содержании Турчинов немедленно поведал собравшимся: «Они не исключают принятия жёстких решений против Украины за преследования русских и русскоязычных… Передал слова Путина, что, если погибнет хоть один россиянин, они объявят нас военными преступниками и будут преследовать по всему миру…».

Угроза Путина, откровенная слабость украинской армии, массовые антиукраинские настроения в Крыму подействовали – киевская хунта фактически сдала Крым, чего не наблюдалось, например, в Донецке или Харькове, где СБУ начала активно противодействовать русским активистам.

В тот же день 28 февраля в Симферополь в роли «голубя мира» прилетел Пётр Порошенко, который с трудом добрался до Верховного Совета Крыма, чтобы по собственным словам «развеять туман кремлёвской пропаганды». Однако попытка Порошенко пройти в здание закончилась тем, что военнослужащие упёрли ему автомат в грудь и сказали, что пристрелят. Да и простые жители Крыма были совсем не рады будущему «президенту». Порошенко встретили выкриками «Предатель, убирайся!» и «Вон из Крыма!». Когда олигарх попытался объяснить крымчанам, что он хочет наладить диалог, на него чуть не набросились с кулаками. Пришлось позорно ретироваться – милиция спешно затолкала Петра Алексеевича в машину, которая мигом умчала его в аэропорт.

1 марта Аксёнов, как новый премьер-министр Крыма, издал приказ о переподчинении себе всех силовых структур находящихся на полуострове и обратился к Владимиру Путину с просьбой «об оказании содействия в обеспечении мира и спокойствия на территории Автономной Республики Крым».

В тот же день вся Россия была взбудоражена новостью – Совет Федерации по представлению президента единогласно принял постановление, дающее право Владимиру Путину на использование российских войск на территории Украины «до нормализации общественно-политической обстановки в этой стране».

После этого российские войска начали в Крыму масштабные силовые акции, направленные на блокирование украинских военных баз и объектов, захват военных судов, административных помещений, контроль транспортных магистралей и других стратегически важных объектов.

По данным украинской стороны в этой операции участвовали бойцы 10-й, 22-й бригад и 25-го полка спецназа ГРУ, 18-й мотострелковой бригады из Чечни, 31-й десантно-штурмовой бригады и 810-й бригады морской пехоты. Всего к началу «Русской весны» в Крыму дислоцировалось 16 тысяч российских военнослужащих, ещё 9 тысяч были оперативно переброшены по воздуху. Таким образом, даже присоединяя Крым, Россия не нарушила договор с Украиной от 1997 года, предусматривающий максимальную численность российских военнослужащих на полуострове в 25 тысяч человек.

Украинский Генштаб в это время планировал осуществить спецоперацию, которая могла помешать России провести референдум в Крыму. 1 марта заместитель начальника Генштаба генерал Виктор Муженко и замначальника Главного оперативного управления генерал Виктор Назаров подписали у начальника Генштаба Михаила Куцина ряд предписаний. Планировалось силами 95-й аэромобильной бригады перехватить узкий перешеек между Крымом и Керченским полуостровом, а также усилить это направление батальоном морской пехоты, который размещался в Феодосии, и перевести туда же 501-й батальон, который располагался в Керчи.

Как позже рассказывал сам Муженко в одном из интервью: «Мы планировали также завести технику. Через Арбатскую стрелку должна была зайти техника 95-й бригады и выйти в район Феодосии. Россияне наращивали свои силы от Севастополя до Керчи. К тому времени часть подразделений нашей 36-й бригады береговой обороны уже вышли под Симферополь на Ангарский полигон. Туда мы планировали перебросить два батальона: танковый механизированный должен был перекрыть направление по автостраде Севастополь – Симферополь, а горно-пехотный батальон должен был перекрыть трассу Ялта – Симферополь как раз на Ангарском перевале».

Вечером 1 марта к Турчинову приехали руководители Минобороны и Генштаба с российским ультиматумом ко всем украинским военным в Крыму сложить оружие и сдаться. Никто из генералов не горел желанием брать на себя ответственность и начать войну с Россией. «Многие из них реально боялись реанимации режима Януковича с помощью российской армии», – сетовал впоследствии Турчинов.

«Силы не равны, – втолковывал Турчинову министр обороны Тенюх, – они во много раз превосходят нас в численности, вооружении и подготовке, при этом их активно поддерживает значительная часть отравленного российской пропагандой населения Крыма. Нужно на политическом уровне попытаться не допустить захвата наших позиций».

Турчинов тут же поручил соединить себя с Путиным. Но, как и предупреждал Нарышкин, разговаривать с Турчиновым российский президент не собирался. Пришлось вновь выходить на Нарышкина: «Мы получили ультиматум вашего генштаба. Передайте Путину, я дал команду в случае штурма вести огонь на поражение. Вся кровь будет на вас, как на агрессорах, и вы для всего мира будете военными преступниками, ответственными за тысячи смертей».

Но никто в Кремле не испугался. К 26 марта все корабли, базы и подразделения вооружённых сил Украины добровольно, реже – принудительно оказались под контролем российских войск. Случаи какого-либо сопротивления были единичны. Вся исправная авиатехника 10-й морской авиационной бригады убыла в Николаев. 24 марта в Феодосии была взята штурмом казарма 501-го батальона морской пехоты Украины, при этом имела место рукопашная схватка. Несколько украинских кораблей до последнего маневрировали по акватории озера Донузлав, выход из которого был заблокирован затопленными кораблями. Но, в конце концов, взяли и их.

Стремясь избежать возможных провокаций и вырвать из рук бандеровцев водоснабжение Крыма, российские войска перешли Перекоп и вышли к Каховскому водохранилищу, взяв под контроль объекты, обеспечивающие водоснабжение по Крымскому каналу. Но из Москвы поступил жёсткий приказ – отходить в Крым, хотя украинские военные, дислоцированные в Херсонской области, воевать с «зелёными человечками» не собирались и сопротивления не оказывали.

28 марта, смирившись с реальностью, «президент» Турчинов подписал указ о выводе украинских частей из Крыма. Но выводить было почти некого – 9 тысяч украинских военнослужащих и почти 11 тысяч милиционеров перешли на сторону России. Также поступили почти все сотрудники СБУ, МЧС, пограничники, судьи, прокуроры, треть моряков. На Украину вернулось всего около 5 тысяч военнослужащих, полностью деморализованных произошедшими событиями.

Остроту татарского вопроса удалось снять при помощи русских татар. Президент Татарстана Рустам Минниханов, депутаты Госсовета Татарстана и муфтий республики Камиль Самигуллин побывали в Крыму и провели ряд встреч с председателем совета Меджлиса32 Рефатом Чубаровым, председателем совета старейшин крымских татар Гильшатом Ильясовым и с депутатами Верховного Совета Крыма. После предупреждения Чубарову и объявления Джемилева персоной нон-грата, «меджлисовцы» успокоились. Наиболее упёртые исламские радикалы начали покидать полуостров, перебираясь от греха подальше в Европу и материковую часть Украины.