Цитадель бога смерти - Джуанита Коулсон

Наконец, Врадуир покинул дворец, покинул город и прекратил свою постыдную слежку. Второй слой задрожал и растворился. Перед Тирусом и Эрейзаном осталось только лицо Врадуира. Хотя Врадуир отложил свое стекло в сторону, оно было все еще связано со стеклом Тируса, и они могли смотреть с его помощью.

Тирус расширил обзор, увеличив риск обнаружения, следуя по колдовской нити от своего стекла к его двойнику.

В черной глубине он видел поля и леса, деревни и скалистые холмы. Они проплывали назад под ним. Казалось, что Тирус, легкий и невидимый, парит над страной Куредом. Он приближался к границе, летя быстрей, чем любой сокол, быстрей, чем молния небесных богов. Он пролетал над суровыми землями, где человеческие поселения встречались очень редко, затем за пустошью показалась стена огромных деревьев, которая ограничила известный мир. В лесу Тирус ощутил присутствие каких-то существ, скорее зверей, чем людей, и какие-то злые магические силы, которые заставили бы его остановиться, если бы он шел по земле. Но он был в воздухе, он летел и смог пересечь этот барьер без затруднения. Его мозг мог свободно перемещаться там, где его тело не смогло бы пройти без оружия и без сильных защитных заклинаний. За лесом вся страна была покрыта льдом и снегом. Низко нависало темное небо. Там был холод независимо от времени года. Это была страна, принадлежащая Богу Смерти, и звери, давно вымершие на остальной земле, здесь были возвращены к жизни и скрывались в мрачных скалистых ущельях. Колдовство Тируса перенесло его над этой проклятой, замороженной, ледяной, обдуваемой ветрами равниной и понесло его по направлению к угрюмой цитадели. Огромная крепость вырисовывалась в темноте ужасного района Вечной Ночи. Следуя по следу своего волшебного стекла, Тирус проник сквозь толстые стены, мимо ужасных монстров, охраняющих вход, и попал в убежище в самом центре этого мрачного сооружения.

— Я вижу его! — воскликнул Тирус. — Я вижу его! Я знаю, где он сейчас и как к нему добраться, мой друг! На север! Туда, где в бухте прячется его корабль и откуда все время грозит опасность. За Ледяной Лес в запретную страну и…

Эрейзан громко вздохнул.

— Ледяной Лес? Запретная страна? Тирус, но это территория Бога Смерти.

Тирус приник к волшебному стеклу.

— А! Здесь цитадель, дворец или крепость. Это творение людей, а не богов! Как мог Врадуир сделать это? Рабы! Это единственное объяснение! Какой там холод! Я моту его ощущать даже на таком расстоянии через стекло.

Внезапно он замолчал. Его охватила паника. Тирус увидел Врадуира, который медленно шел по мраморным плитам холла. Его голова была гордо поднята, глаза сверкали, как ясное безоблачное небо, роскошный плащ из драгоценного меха грира величественно спускался с плеч на бесценный мраморный пол. Его шаги гулко отдавались эхом. Звук был холоден. Тирус не мог подобрать другого названия для этого ощущения. Все в холле было холодным, кроме Врадуира. Он один был полон жизни и теплой крови в этом ледяном убежище. По углам обширного зала смутно виднелись какие то вещи. Тирус не мог приблизиться и рассмотреть их, зная, что может разрушить заклинание, оберегающее его, если он будет неосторожен. Эрейзан собрал все свое мужество и склонился над плечом Тируса, чтобы заглянуть в стекло. Он был охвачен тем же ужасом, что и Тирус.

— Что это? — спросил Эрейзан. Его голос дрожал.

Они застыли, глядя, как нечто поднимается и заполняет всю центральную часть зала в цитадели. Был ли это зверь, птица или человек? Это было все вместе и ничего в отдельности. Врадуир обратился к колеблющемуся расплывчатому существу, кланяясь ему, его манеры разительно отличались от тех, с которыми он глумился над Джателлой и Илиссой. Он был знаком с этим… существом и тем не менее он пресмыкался перед ним, вся его гордость испарилась и перешла в угодничество, низкопоклонство.

Существо было все время в движении, оно непрерывно меняло форму. И все время оно излучало проникающие сквозь пространство, через волшебное стекло холодное сияние, которое охватывало ледяными пальцами Тируса и Эрейзана. Оно было всемогущим, оно находилось вне человеческого понимания, человек не мог постичь его.

Душа Тируса дрожала, разум трепетал от благоговения, вызванного присутствием божества. Он не мог совладать с собой. Ничего не сознавая, он увидел, как Врадуир повернулся и посмотрел прямо на него, как будто он следовал по пути этих ледяных пальцев, протянувшихся на огромное расстояние, разделявшее цитадель от Куреда, где Тирус смотрел в свое волшебное стекло.

— Он почувствовал, что мы смотрим на него, — закричал Эрейзан. Сейчас он увидит нас!

Этот крик вывел Тируса из состояния прострации. Автоматически он прервал связь, создал могучий экран множестве помех, которые должны были сбить Врадуира с пути. Сцена в стекле растаяла, и его поверхность снова стала черной, блестящей и пустой. Эрейзан сжался в комочек, обхватил руками голову, ожидая удара колдовства, смертельного удара, ожидая неминуемой и мучительной смерти.

Тирус остался спокойным, решительным и действовал с безумной скоростью. Он продолжал разбрасывать фальшивые следы и помехи, создавать дополнительный непроницаемый, как он надеялся, барьер, усиливая тот, что он создал ранее. Тирус использовал почти все свои резервы. После этого он сидел, затаив дыхание, готовый к отражению атаки Врадуира.

Шло время. Тирус проверил внутреннюю часть защитного экрана, готовый отразить любой удар враждебного колдовства. Но все было в порядке. Все еще не веря тому, что все обошлось, он держал свои чувства на максимуме еще в течение длительного промежутка времени. Наконец, совершенно ослабев и обливаясь потом, он убрал наиболее тяжелую часть экрана, оставив только его ядро для защиты. Дождь на улице почти прекратился. Птицы и насекомые возобновили свой вечный шум. Тирус ничего, кроме этого, не слышал и, что более существенно, не ощущал никакого прикосновения колдовства, ничего!

— Мы… спасены, — сказал он, отдуваясь с облегчением.

Эрейзан сказал виновато:

— Мне нужно было что-нибудь сделать, чтобы помочь тебе.

— Ты ничего не мог сделать. Все это дело колдунов. Ты хорошо сыграл свою роль раньше, и тебе еще предстоят трудные дела, — сказал Тирус и признался: — Опасность была совсем близка.

Теперь, когда опасность была позади, Эрейзан поинтересовался:

— Но если боги выбрали нас своим оружием, то они не дадут нам погибнуть, пока дело не будет сделано.

— Не обольщайся, мой друг. Если то, что было там, союзник Врадуира…

— Нидил, Бог Смерти, — прошептал Эрейзан. Его ужас был таким же, как и ужас Тируса. — Неужели он опять собирается богохульствовать с помощью своего колдовства?