Танцы мертвых волков - Георгий Ланской

Очнулась я на диване, завернутая в плед. Высокая блондинка участливо погладила меня по плечу и принесла чай. Откуда-то доносились два мужских голоса. Блондинка удалилась, в комнате мгновенно появился Миронов, говоривший по моему телефону.

— Прокурор, — сказал он. — Будешь говорить или пусть он сюда приедет?

— Пусть приедет, — тупо согласилась я. Двигаться не хотелось, как и думать. Волна адреналина, поддерживавшая меня последний час, схлынула, уступив место унылой апатии и жалости к самой себе. Чай стыл на журнальном столике. Я сделала попытку отхлебнуть из чашки, но быстро поставила ее на место. Руки тряслись так, что содержимое выплескивалось на пол. В комнату пару раз заглянул Семенов с невероятно красными ушами. Вид у него был очень виноватый.

Егор приехал не один. В качестве поддержки, он прихватил с собой супругу. Марина быстро растолкала мужиков по углам, и, позвав на помощь блондинку, оказавшуюся женой Кирилла, привели меня в более-менее божеский вид.

— Юля, — тихо спросила Марина, — ты в больницу поедешь?

Я поехала. Стиснув зубы, я выдержала унизительный медосмотр. Толстая заспанная тетка вертела мною, как хотела, недовольно бурча под нос, что, мол, надо дома сидеть, а не искать приключений на мягкое место. Мне еще досталось, что я, как дура, смыла часть следов под душем. Я терпела недолго. Сперва доходчиво объяснила, что изнасилования не было, была лишь попытка, затем в красках расписала, что я думаю о профессионализме здешних медиков. Закаленная борьбой с капризными пациентами, тетка пыталась что-то возразить. На звуки повышенных голосов прилетела Марина, начала размахивать красными корочками, грозить всеми небесными карами. Я возвысила голос, и вместе с подругой мы в два счета уделали врачиху.

— Сучка, — подытожила Марина, когда мы оказались в приемном покое. — Ни грамма сочувствия.

— Ей по должности не положено сочувствовать, — мрачно отозвалась я. — Ты же слышала: дома надо сидеть, порядочных женщин не насилуют.

— Видимо, она думает, что с ней такая история никогда не случится.

— Нет, конечно. Она ж не женщина, а этот… плазменный андроид.

Марина улыбнулась.

— Оклемалась?

— Что-то вроде того, — пожала плечами я. — Мне и похуже доставалось. Посмотри, синяк на лице будет? Эта тварь меня вот сюда ударила…

— Ну да, припухла щека и уже вроде наливается… надо примочку сделать. Пойдем, наши мужики там уже извелись. Да… Юль, мужу то скажешь?

Я отрицательно покачала головой.

— Ну, оно и понятно, — вздохнула Марина. — Я бы тоже не сказала, наверное.

В итоге, я все равно оказалась дома. Вызванная Егором бригада снимала отпечатки пальцев, упаковывала в прозрачные мешочки порванное белье, а сам он сидел рядом со мной на кухне, хмурый и раздраженный.

— В прокуратуру Земельцева не приходила, наряд не вызывала, — доложил он. — Это значит, что заводить на тебя дело не рискнет. На звонки не отвечает.

— Дома ее тоже нет, — негромко сказал Семенов. — Я только что оттуда. Свет выключен, в квартире тихо, на звонки и стук никто не реагирует. Она, что, одна живет?

— Да кто ее знает, — отмахнулся Егор. — Давайте хоть чаю попьем что ли?

Я попыталась встать, но Марина удержала меня и сама споро приготовила чай, вытащила из холодильника кое-какую снедь. Какаду, сидевший в клетке на холодильнике, получил крекер и довольно щебетал, время от времени откусывая от него по кусочку. Недовольный кот валялся на подоконнике, нервно дергая хвостом. Ну да, я бы тоже предпочла покоя и тишины. Я вновь рассказала всю историю, опустив подробности нападения.

— Почему ты ее впустила? — раздраженно спросил Кирилл.

— А что я должна была делать? Да и не собиралась я ее пускать, мы в дверях нос к носу столкнулись. Кто же знал, что она с придурью? А вы тоже хороши…

— Мы во всем виноваты, да? — едва не заорал он. — Говорили тебе, не высовывайся, одна не ходи…

— Миронов, заткнись, — посоветовала Марина. — Юлька права. Откуда ей было знать про эту… Земельцеву…

— Да знала я, что она лесбиянка, мне Жанка рассказала, — возразила я. — Но предположить, что она на меня нападет, никак не могла. И одна я никуда выходить не собиралась. Меня Никита до дома проводил, и забрать должен был, только у него телефон выключен…

Я забеспокоилась.

— Кстати, где он?

— В районе твой Шмелев, — скривился Кирилл, — успокойся. Звонил он на твой мобильный. Зачем-то понесло его в Тимирязево, а по дороге машина встала в луже. Там гроза страшенная, да и место такое — низинка, связи не было, короче говоря, вот он до вечера там и куковал.

— В Тимирязево? — удивился Егор.

— Ну да, а что?

— Ничего. Просто Земельцеву к нам из Тимирязево перевели. Она в районной прокуратуре там сидела.

— Шмелев, это такой худенький мальчик с умными глазками? — осведомилась Марина. Я кивнула. — А, ну тогда понятно… Уж не за подноготной ли мадам Земельцевой он отправился?

— Ты его знаешь что ли? — удивилась я.

— Ну, как знаю… С тобой видела, да и в прокуратуру он таскается к нам без конца. Он очень нашим девочкам из секретариата нравится. Культурный, вежливый…

— Культурный, вежливый, — ехидно передразнил Миронов. — Они вместе с этим культурным лезут, куда их не просят. На фига интервью дала?

— Я не давала.

— А кто давал? Пушкин?

— Миронов, заткнись, — устало сказала я. — У меня и без того голова раскалывается.

— Юль, — вмешался Егор, — заявление сейчас напишешь? Не таскать же тебя в прокуратуру в таком состоянии. Или завтра придешь?

— Давай сейчас напишу.

— Пиши. Подробненько, по пунктам, как она пришла, чего хотела…

Я взяла ручку.

— Что свое роскошное тело предлагала, писать?

— Пиши, — кивнул Егор.

— А что я ей ответила, надо?

— А что ты ей ответила?

— "Пошла вон, бабушка, пусть тебе тимуровцы минет делают", — мрачно ответила я.

Стены кухни содрогнулись от дружного хохота. Марина пороняла на пол печенье, Семенов тряс головой, зажимая рот руками, налившись свекольным соком, Миронов хохотал не стесняясь, и даже серьезный Егор подхихикивал.

Следственная бригада управилась быстро. Я написала заявление, отдала Егору, тот кивнул и, сложив листок вчетверо, сунул его в карман.

— Завтра к себе эту сучку вызову и устрою ей сладкую жизнь. Служебное расследование Земельцевой как минимум обеспечу, даже областной прокурор не поможет… Кстати, действительно странно, что она через мою голову к нему пошла.

— Егор, там явно серия, — устало сказал Миронов. — Ну, сам посуди, все жертвы — утоплены, или удушены, и впоследствии сброшены в водоемы. На каждом трупе найдены карты, причем из одной колоды. И самое любопытное, что каждую жертву можно привязать к номиналу карты.

— Дело это у Земельцевой я заберу, — пообещал Егор. — У вас есть хоть какие-то соображения?

— Почти ничего. Единственный подозреваемый — Олег Муроенко, был приятелем одной из убитых, но причастен ли он к делу — неизвестно. Где живет — неизвестно, работает дизайнером и, будучи фрилансером, на работе не показывается.

— И что? — раздраженно буркнул Егор. — Вы не можете его найти?

— Пока не получается. Телефон выключен, причем хорошо так выключен…. Пеленгатор не берет, значит, даже батарейка вынута. Единственный родственник — родной брат, живет на съемной квартире. Семенов сегодня караулил его весь вечер — тоже ноль. Не появился там Муроенко. Мы даже к программистам сунулись, послали Муроенко заказ на разработку рекламного проекта, думали, вдруг по IP-адресу определим местонахождение. И тут по нулям.

— Кредитки, камеры слежения? — бросив на меня быстрый взгляд, спросил Егор.

— За последний месяц деньги с кредитных карточек он не снимал, — вздохнул Семенов. — В поле действия камер не попадал, междугородних билетов на поезд, самолет и даже автобус не покупал. Брат, скорее всего, знает, где он, но нам не говорит. Земельцева на его разработку санкций не давала.

— Ну, так я дам, — подытожил Егор. — Берите брата в оборот. Наружку приставьте, не мне вас учить. Юлькин телефон на прослушке?

— А толку? — вздохнул Миронов.

— Разве вы не можете определить, откуда он звонит? — забеспокоилась я. — Ну, давайте, если он еще позвонит, я продержу его на линии столько, сколько нужно для обнаружения. Кстати, это сколько? Тридцать секунд?

Мужчины посмотрели на меня, как на дуру. Я обиделась.

— Я что-то не так сказала?

— Юля, — снисходительно, как маленькой, пояснил Миронов. — Не смотри голливудских боевиков, это вредно для мозга. Если сейчас любой мобильник номер определяет, неужели наша техника должна ждать тридцать секунд, чтобы запеленговать автора звонка? Не такие мы отсталые. Ты же была у нас в ЦОНе*, видела, на что мы способны… Не в этом проблема.