Сборник морских баек - Николай Каланов

И началась потеха! Трусы — долой, мыло на голову и на другие места — 800 мужиков на полетной палубе, как под душем истово начали мыться даровой водой.

Минут через десять все кончилось — кто не успел, тот опоздал! Но повеселились вволю.

— Разойдись!

Боевая служба на противолодочном крейсере «Москва» продолжилась.

http://forum.sevastopol.info/viewtopic.php?f=22&t=183527&start=50

Автор: Warman

Иногда неприятные флотские были, если хорошо, без тяжких последствий заканчиваются, в последствии становятся анекдотами «из жизни». Так было и на ПКР «Москва» в далеком прошлом.

Боец БЧ-2 работал по обслуживанию АП СУ «Шторм-М» ЗРК-2 прямо над крышей ходового поста и каким-то образом, несмотря на все меры предосторожности, оттуда свалился, пролетел мимо окон ходового и зацепился робой за АП РЛС «Дон», отделался испугом ходовой вахты, своих начальников и царапинами. Уже к вечеру по кораблю пошел гулять анекдот:

«На ходовом — командир Шайкин и комбриг. Сидят каждый в своем кресле, смотрят вперед. Вдруг мимо их взоров пролетает матросик, раздается глухой удар и сдержанный мат. Ходовой невозмутим. Через пару минут комбриг замечает командиру:

— Что-то у вас, Семен Данилович, матросы разлетались…

Семен, как всегда, жуя папиросу, невнятно, скороговоркой:

— Так, тащ адмирал, — погода ж летная!

— А-а-а…»

http://forum.sevastopol.info/viewtopic.php?f=22&t=183527&start=100

Автор: Warman

1999 год. Я с корешом прикомандирован на ЭМ «Бурный» для похода с «Варягом» в порт Шанхай. Праздновать 50-летие основания Китайской Народной Республики. Сам по себе случай необычный — «из подводников в надводники», ну да ладно, справились.

Прибыли, как полагается, после получения предписания на «Бурный», который стоял на 33-м причале во Владивостоке. Приехали уже под вечер, темно, а на корабле в темень начинается самая ответственная часть под названием «всеобщая паника при пожаре в публичном доме». Ну все нормально, на трапе спросили, как в КПС (командный пост связи) пройти, нам буркнули в ответ что-то вроде «Рассыльного забрали, сами спросите…»

Выбираем на юте во всеобщей суматохе самую доверительную фигуру в форме офицера или мичмана — определить не смогли, спиной он к нам стоял и изрядно темно уже на тот момент было. Но по тому, что он постоянно отдавал команды типа «тяни туда — тяни сюда», обильно сдабривая ненормативной лексикой, поняли — это он, мичман, который на корабле знает все!

Друг краешком сумки (руки были заняты поклажей), чтобы привлечь внимание, аккуратно так его толкает в филейную часть и вопрошает:

— Коллега, а как в КПС нам пройти?

«Коллега» так и не разгибаясь махнул рукой и буркнул:

— Прямо по коридору и направо, там увидите…

И в это момент я увидел, что не мичман то был, а вице-адмирал! Потом товарищу уже в КПСе рассказал. Не поверил он, побежал на ют проверять, однако я оказался прав.

Но рассказать я хотел про другое. Корабль шел на торжественные мероприятия и, соответственно, на него «сели» и Ансамбль «песни и встряски» ТОФ, и оркестр, и курсанты, и еще не пойми кто. Оркестранты ходили по гражданке и организовали затянувшееся празднование начала похода. Как не выйдешь воздухом подышать на ют между вахтами, так обязательно натыкаешься на эту праздную и вечно пьяную толпу оркестрантов. Особенно выделялся один, ну вообще в любое время был практически в «аутовом» состоянии мы его потом видели на концерте, оказался главным солистом и пел-то замечательно, впрочем как и пил.

http://forum.sevastopol.info/viewtopic.php?f=22&t=183527&start=100

Автор: Morze

У меня в 1-м отсеке, по левому борту, в узком месте (шхера с полметра шириной) штатно лежал плот ПСН-10. Чехол из прорезиненной материи со временем разошелся по швам, так как матросы, осматривая отсек ходили по нему, как по палубе. Ничего в этом удивительного: узкая щель с метр высотой, справа прямая переборка, увешенная приборами, слева закругляется прочный корпус, тоже не гладкий — коробки, клапана и прочая фигня. Но матрос, когда хочет зашхериться, на такие мелочи внимания не обращает, здоровый сон превыше всего.

Был у нас один ленивый рулевой сигнальщик, годковал уже и пару раз на сне погорел в буквальном и переносном смысле. В буквальном — это когда смылся в дежурства по камбузу (оба случая при стоянке в базе) в сопку позагорать и прикрыл голую грудь крупными листами камчатской «цикуты». Долго его потом доктора от химического ожога лечили, вся грудь волдырями пошла.

А в переносном — когда на том самом плоту спал, да во сне зацепил ногой конец пускового устройства. Я сижу в отсеке и вдруг слышу: резкий хлопок, потом шум шипящего воздуха и через мгновение душераздирающий крик, а еще через несколько секунд — выстрел и тишина… Я чуть было не сыграл аварийную тревогу, но наступившая гробовая тишина меня остановила. Заглянул я в шхеру, а там этот матрос сидит с чумным отупением на красном лице и бормочет что-то несуразное себе под нос.

Представьте, он спит себе и видит кучу сладких снов. Плот стал надуваться у него между ног, вытягивая его кривые нижние конечности в крутой спортивный шпагат, одновременно прижимая его бренное тельце в этих стесненных условиях ко всем приборам, клапанам и пр. примерно с такой плотностью, с какой пакуют в современных супермаркетах копченую колбасу в вакуумную упаковку.

Не знаю, чем бы для него этот «сон» закончился, если бы плот не уперся в какой-то острый предмет и не лопнул…

http://vmf.net.ru/forums/viewtopic.php?f=15&t=183

Автор: drakon

Эта история из жизни наших доблестных морских волков, пахарей моря, героев-подводников, североморцев. Фамилии, имена и место действия, по понятным причинам, изменены.

Итак, место действия — передовая база стратегических подводных лодок Северного флота, время — начало 80-х годов прошлого столетия.

Служил на нашем экипаже в электромеханической боевой части пятнадцатилетний капитан Саша Дядюк. «Пятнадцатилетний» не потому, что молодой, а потому, что пятнадцать лет капитаном проходил, и большая звездочка ему ну никак не светила. И он так тяготился службой на подводном крейсере, что аж не мог больше его видеть. А уволиться в запас в те времена (если кто помнит) было ой как трудно, если только по большому блату. На всех его рапортах была одна и та же виза — «нет оснований».

И вот заступил Саша дежурным по кораблю. А старшим на борту остался заместитель командира по политической части — Константин Сергеевич Ленев. Перед тем как идти отдыхать (это около 2 часов ночи), дежурный по кораблю должен осмотреть пирс, швартовые концы и записать результаты осмотра в вахтенный журнал. Саша вышел на пирс, а там моряки жгли мусор и осталось пепелище. Дядюк взял да и перемазался сажей, привел в боевое положение ПДУ (портативное дыхательное устройство, которое все подводники должны носить при себе) спустился на подводную лодку и, минуя центральный пост, отправился к каюте замполита. Что может делать замполит в третьем часу ночи? Естественно, видеть тридцать третий сон.

Саша начал барабанить в дверь и кричать нечеловеческим голосом:

— Пожар в девятом отсеке!!!

Зам выскочил из каюты — конечно, ничего понять не может. Дядюк ему говорит:

— Товарищ капитан второго ранга! В девятом отсеке пожар! Личный состав моим командам не подчиняется. Идите в центральный пост, поднимайте народ, а я девятый — на ликвидацию пожара!

Костя в чем мать родила — в трусах и в майке, побежал в центральный. Там картина вполне обыденная. В командирском кресле дрыхнет помощник дежурного — мичман. За пультом сидит вахтенный матрос и пускает слюни на вахтенный журнал. Вдруг врывается растрепанный замполит и начинает орать:

— Всех под трибунал отдам! Аварийная тревога! Пожар! Бегом! Звонить командиру соединения!

В общем, бред полный, вы ж понимаете… А наш герой уже умылся почистился, потихонечку пришел в центральный пост и из-за спины бушующего Кости показывает мичману, мол, замполит-то того, крыша поехала совсем. Тут мичман смекнул, вызвал подкрепление, замполита «упаковали» и засунули обратно в каюту. Как полагается, выставили вахтенного со штык-ножом и с повязкой.

Утром прибывает командир корабля. Дядюк ему докладывает, что во время его отсутствия происшествий не случилось, только казус один произошел — замполит повредился рассудком. Командир удивился, но посмотреть пошел. Подходят к каюте зама — а там моряк с ножом, дверь опечатана, все по уставу. Командир постучал, а из-за двери: «У-у-у! М-м-м!» — это они ему кляп в рот воткнули, чтоб не ругался сильно. Доложил командир в дивизию. Приехали медики, «политбойцы», командование…