Осколки чести - Лоис Буджолд

— Вообще-то я не в праве об этом говорить.

— Тут кое-кто хвастался удачным выстрелом.

Корделия спрятала улыбку.

— Пускай, я не против.

Она уже приготовилась к дальнейшим расспросам, но, как ни странно, он сменил тему.

— Бедолага Ботари. Жаль, что император не может дать ему медаль. Боюсь, единственное, что я могу сделать для него, так это обеспечить госпитализацию и надлежащий медицинский уход.

— Если императору настолько не нравился Форратьер, почему же он поставил его во главе операции?

— Потому что Форратьер — человек Гришнова, всем это хорошо известно; и вдобавок он фаворит принца. Как говорится, сложить все тухлые яйца в одну корзину. — Он заставил себя умолкнуть, сжав руку в кулак — словно перекрывая поток рвущихся наружу откровений.

— У меня было такое чувство, что я столкнулась с абсолютным злом. Не думаю, что после него хоть что-нибудь способно меня по-настоящему испугать.

— Гес Форратьер? Просто мелкий злодейчик… Старомодный кустарь, занимающийся штучными преступлениями. По-настоящему непростительные деяния совершаются спокойными, уравновешенными людьми, заседающими в обитых зеленым шелком комнатах — вот они-то раздают смерть оптом, целыми партиями, причем без всякой страсти, или гнева, или вожделения — без какого бы то ни было чувства, способного хоть отчасти искупить их вину… кроме одного — леденящего страха перед неким предполагаемым будущим. Только вот преступления, которые они надеются предотвратить в будущем, существуют лишь в их воображении. А те, которые они совершают в настоящем — реальны. — Он говорил все тише и тише, так что последние слова он произнес уже почти шепотом.

— Коммодор Форкосиган… Эйрел… что тебя гложет? Ты так взвинчен, что я не удивлюсь, если ты сейчас по потолку забегаешь. — «Подавлен, затравлен», — мысленно уточнила она.

Он рассмеялся.

— Ну, именно так я себя и чувствую. Наверное, это все из-за ожидания. Я не умею ждать. Для солдата это серьезный недостаток. Я завидую твоей способности терпеливо ждать. Ты кажешься безмятежной, словно лунный свет на водной глади.

— Это красиво?

— Очень.

— Звучит довольно мило. У нас дома нет ни того, ни другого. — И тем не менее она была по-дурацки польщена этим его комплиментом.

Иллиан вернулся с подносом, и после этого ей уже больше ничего не удалось вытянуть из Форкосигана. Поев, он наконец позволил себе немного вздремнуть — или, по крайней мере, полежать с закрытыми глазами. Но каждый час он вскакивал, чтобы просмотреть последнюю тактическую сводку.

Иллиан заглядывал ему через плечо, и Форкосиган указывал ему на ключевые моменты стратегической обстановки.

— По-моему, все идет довольно неплохо, — прокомментировал однажды Иллиан. — Не понимаю, отчего вы так волнуетесь. Думаю, мы сумеем одержать верх даже несмотря на то, что в распоряжении эсков есть немалые резервы. Это им не поможет, если все произойдет быстро.

Боясь, что Ботари снова впадет в глубокую кому, они позволили ему прийти в полусознательное состояние. Он сидел в углу, жалко скорчившись, то погружаясь в дремоту, то снова просыпаясь — причем в обоих состояниях его преследовали кошмары. В конце концов Иллиан ушел отсыпаться в свою каюту, да и Корделия тоже решила еще разок вздремнуть. Спала она довольно долго и проснулась лишь тогда, когда Иллиан в очередной раз заявился с подносом. Запертая в комнате без перемены дня и ночи, она полностью потеряла ощущение времени. А вот Форкосиган прослеживал сейчас каждую минуту. Наскоро перекусив, он скрылся в ванной, чтобы умыться и побриться, и появился оттуда в свежем зеленом мундире — такой аккуратный, выглаженный и блестящий, будто собрался на аудиенцию к императору.

Он проверил последнюю сводку во второй раз.

— Десантирование уже началось? — спросила Корделия.

Форкосиган сверился с хронометром. — Около часа назад. Первые сообщения будут уже с минуты на минуту. — Он перестал дергаться, и теперь сидел неподвижно, с каменным лицом — как человек, погруженный в глубокие раздумья.

Появилась тактическая сводка текущего часа, и Форкосиган начал пролистывать ее, видимо, отмечая ключевые пункты. Но не успел он прочесть и половины, когда на экране возникло лицо командора Венна.

— Коммодор Форкосиган? У нас здесь что-то очень странное. Если хотите, я буду сразу передавать вам необработанный материал.

— Да, пожалуйста. Незамедлительно.

Форкосиган быстро пролистал аудиозаписи и выбрал доклад капитана одного из кораблей, смуглого коренастого человека. Тот говорил с гортанным акцентом, в голосе его сквозил страх.

«Вот оно, начинается», — мысленно простонала Корделия.

— …катера, они атакуют! Отвечают выстрелом на выстрел. Плазменная защита уже на максимуме, у нас едва хватает мощности на стрельбу. Нам придется либо отключить защитное поле и перебросить всю энергию на усиление огневой мощи, либо отступить… — Сигнал прервали помехи. — …не понимаю, как им это удается. В эти катера невозможно втиснуть генераторы такой мощности, чтобы… — Снова помехи. Передача резко оборвалась.

Форкосиган переключился на другой канал. Иллиан встревожено подался к экрану. Корделия сидела на койке и молча слушала, скорбно повесив голову. Чаша победы была горька, безрадостна, как поражение…

— …флагман подвергся мощному обстрелу, — докладывал другой командир. Корделия сразу узнала голос и вытянула шею, чтобы разглядеть на экране его лицо. Это был Готтиан; видимо, он-таки получил наконец свое капитанство. — Я намерен полностью отключить защитное поле и попытаться сбить один, используя полную огневую мощь.

— Не делай этого, Корабик! — безнадежно взвыл Форкосиган. Решение, каким бы оно ни было, было принято час назад, и его последствий уже не исправить.

Готтиан повернул голову. — Готовы, командор Форкалоннер? Мы попытаемся… — начал он, но тут его голос заглушили помехи, а затем наступила тишина.

Форкосиган со всей силы ударил кулаком по столу:

— Черт! Ну когда же они сообразят… — Он уставился в пустой экран, потом просмотрел запись сначала — не отрываясь, как будто ужас, гнев и боль приковали его к месту. Затем он выбрал другую запись, на этот раз — графическую модель пространства вокруг Эскобара, в котором плавали мерцающие разноцветные огоньки, изображающие корабли. Такие крохотные, яркие, почти игрушечные. Форкосиган покачал головой, сжав побелевшие губы.

Снова возникло лицо Венна. Он был бледен, уголки рта прорезали напряженные складки.

— Сэр, я думаю, вам следует пройти в тактическую рубку.

— Не могу, Венн, ведь я под арестом. Где коммодор Хелски или коммодор Куэр?

— Хелски вылетел на передовую вместе с принцем и адмиралом Форхаласом, сэр. А коммодор Куэр здесь. Теперь вы — старший офицер на флагмане.

— Принц довольно недвусмысленно запретил мне покидать каюту.

— Принц… Похоже, он погиб, сэр.

Форкосиган закрыл глаза и безрадостно вздохнул. Потом снова открыл их и подался вперед. — Это подтвержденный факт? Вы получили какие-нибудь новые приказы от адмирала Форхаласа?

— Это… адмирал Форхалас был с принцем, сэр. А потом… корабль был подбит. — Венн на мгновение отвернулся, глядя на что-то у себя за спиной. — Это, — ему пришлось прочистить горло, — это подтверждено. Флагман принца был… уничтожен. Его разнесло на мелкие кусочки. Теперь командование переходит к вам, сэр.

Лицо Форкосигана было застывшим и несчастным.

— Тогда немедленно передавайте приказ к исполнению «синего плана». Все корабли немедленно прекращают огонь. Всю энергию направить на усиление защитных экранов. Двигайтесь к Эскобару с максимальным ускорением. Нам необходимо сократить задержку передачи сигнала.

— «Синий план», сэр? Это же полное отступление!

— Я знаю, командор. Я составлял его.

— Но полное отступление…

— Командор Венн, эскобарцы располагают новой системой вооружения. Она называется плазменное зеркало. Это новейшая бетанская разработка. Силовое поле возвращает плазменный огонь в точку выстрела. Наши корабли ведут стрельбу на самопоражение.

— Боже! Что же нам делать?

— Ничего, если только вы не собираетесь взять на абордаж их корабли и передушить этих гадов по одиночке. Соблазнительная идея, но крайне непрактичная. Передавайте приказ! И вызовите в тактическую рубку главного инженера и старшего пилота. И прикажите начальнику охраны убрать своих людей от моей каюты. Не хочу, чтобы меня парализовали на выходе.

— Есть, сэр! — Венн отключился.

— В первую очередь увести десантные корабли, — пробормотал Форкосиган, поднимаясь из вращающегося кресла. Он повернулся к Корделии и Иллиану, которые уставились на него в полнейшем изумлении.

— Как вы узнали… — начал Иллиан.