Рядом с нами - Семен Нариньяни

Если Котов видел газету или книгу в руках жены, он говорил:

— Не трать времени попусту, лучше сядь и заштопай мне носки!

Как-то геологическое управление предложило Галине принять участие в поисковой экспедиции.

— С удовольствием!

И Галина сразу же побежала поделиться своей радостью с мужем.

— Это очень интересно, — говорила она. — Нам придется двигаться по реке, на машине, пешком.

Но муж был против этой поездки.

— А кто же будет готовить мне обеды, стирать белье?

— Господи, отдай белье в прачечную!

— Платить за стирку деньги? А зачем, собственно, я женился?

"Неужели только из-за этого?" — с горечью подумала Галина. Ну, конечно! Она вышла за него по глупости, доверившись рекомендации матери, а он женился на ней по расчету.

"У нее высшее образование, — рассуждал он, — значит, себя она прокормит, а стирка белья и варка обеда женатому обойдется дешевле, чем холостому".

Но она не захотела быть для него бесплатной прачкой и кухаркой и, как он ни протестовал, все же уехала с поисковой экспедицией.

Через два месяца, полная впечатлений, Галина вернулась в Читу.

"Ну, как тут мой супруг? Не изменился ли к лучшему?"

Увы!

— Тебе нужно подать заявление о выходе из комсомола. — сказал супруг жене в день ее приезда. — Я свой билет уже сдал.

— Почему?

— Зачем нам тратить деньги на уплату членских взносов? Давай лучше откладывать их на сберкнижку.

Это говорил человек, который получал тысячу двести рублей в месяц и у которого на сберкнижке лежало уже свыше пяти тысяч. Но чем больше у него было денег, тем больше ему хотелось иметь их. Ом жил только ради двух процентов годовых. А что может быть в нашей стране страшнее такой жизни?

Галина поняла, что с таким человеком ей не по пути. И хотя она в скором времени должна была стать матерью, это ее не остановило — она ушла от Котова. Молодая семья развалилась через восемь месяцев после свадьбы.

…Легкомысленный выбор жениха обошелся Рите Гусаровой сравнительно недорого: у нее всего-навсего украли пальто. Галине Фадиной "подходящий случай" искалечил жизнь.

— Кто мог знать, — оправдывается сейчас мать Галины, — что у таких интеллигентных родителей окажется такой негодный сын?

Сама Галина даже не оправдывается. Свою вину она сознает хорошо. В письме в редакцию Галина пишет:

"Я вышла замуж за Котова не потому, что любила его, я просто не видела в нем ничего плохого. Мне говорили: он играет на скрипке, не курит. Действительно, он играет на скрипке, но одного этого достоинства, как видите, оказалось мало для того, чтобы наш брак был счастливым".

1952 г.

АГРОВАНТ

Отдел кадров Энергетического института решил откомандировать Евгения Ивановича Грузинова в Институт автоматики и телемеханики.

— Да разве телемеханики согласятся взять его? — усомнился замдиректора МЭИ.

— А зачем им отказываться? Мы позвоним, дадим Евгению Ивановичу хорошую характеристику.

— Хорошую? Ни в коем случае! Грузинов — человек бесталанный, невежественный.

— А эго такой уж обычай, — сказали кадровики. — Чем хуже работник, тем лучше пишется ему характеристика. Плохая конфета часто продается в цветастой обертке.

Замдиректора института брезгливо поморщился. Но ему так хотелось отделаться от негодного сотрудника, что он не пожалел прилагательных, дабы обрисовать невежду и лодыря в виде этакого электротехнического чуда.

И прилагательные сделали свое недоброе дело. Дирекция Института автоматики и телемеханики поверила авторитетной характеристике и назначила Е. И. Грузинова научным сотрудником. Назначила и раскаялась. Е. И. Грузинов имел, оказывается, весьма косвенное отношение к науке.

— Да вы понимаете хоть что-нибудь в электротехнике? — спросили телемеханики у рекомендованного им "чуда".

И «чудо» ответило:

— Главное в электротехнике — это широкий круг знакомств среди складских работников. Вам, собственно, что требуется: голый провод, счетчики, шурупы?

Удивленные телемеханики позвонили в МЭИ.

— Да кто он, этот самый ваш Евгений Иванович?

И работники МЭИ повинились в обмане.

— Это правда, — сказали они, — наш Евгений Иванович — в науке круглый нуль, но зато «доставало» он, каких свет не видел. Грузинов добудет вам что угодно, даже птичье молоко, а что касается шурупов или билетов на стадион «Динамо», то это для него раз плюнуть.

Птичьего молока телемеханикам не требовалось, а вот шурупы да билеты их соблазнили.

Так Е. И. Грузинов был оставлен в институте, но не в штате отдела снабжения.

— Нам было неловко назначить Евгения Ивановича простым агентом, — объясняют телемеханики. — Вы только взгляните: у него такой солидный, представительный вид!

Евгений Иванович обладал не только представительной внешностью, но и изрядной долей хлестаковщины. В министерских приемных он держался весьма развязно.

— К Макару Макаровичу… Доложите!.. Грузинов… Академия наук… — говорит Евгений Иванович секретарше рублеными фразами, подражая диккенсовскому Джинглю, пройдохе и шарлатану.

К Академии наук Евгений Иванович не имел, конечно, никакого отношения.

"Почему бы не приврать, — думал он, — может, клюнет?"

И Грузинов врал без зазрения совести:

— Наука… Тысячи серьезнейших проблем… Пришлось оторваться. Нет шурупов… Иди, сказал президент… Макар — наш друг…

Макар Макарович слушал рубленую речь Грузинова и просил его предъявить документы.

— Бдительность… Одобряю!.. — говорил Евгений Иванович, протягивая свое удостоверение.

"Дано сие старшему инженеру Грузинову Е. И…."

Старшему!.. Старший не станет, конечно, сочинять сказки про президента. А может быть, им в академии и в самом деле трудно без шурупов?

И Макару Макаровичу становится неловко за то, что возглавляемое им ведомство из-за пустяков оторвало ученого от его важных дел.

— Дадим, — говорит Макар Макарович, — присылайте на склад агента.

— Церемонии!.. К чему? Дорога каждая минута… Заберу с собой… Не гордый…

Грузинова нет в кабинете, а Макару Макаровичу еще долго слышится из-за дверей его голос:

— Наука… Тысячи серьезнейших проблем… Заверните…

Пять лет Е. И. Грузинов вел в Институте автоматики и телемеханики безбедную и спокойную жизнь. Это и понятно. Шурупов ученым требовалось мало, а денег старший инженер получал много. Кроме высокой зарплаты, Евгений Иванович имел довольно изрядный приработок по статье научных командировок. Правда, ездил Грузинов не в Баку и не во Владивосток, а только с одной московской улицы на другую, и все же всякий раз директор института получал от старшего инженера финансовый отчет:

"Прошу оплатить транспортные расходы, произведенные мною при поездке от Шайкиного тупика до Покровского моста.

1. До Белорусского вокзала автобусом……40 коп.

2. От Белорусского вокзала до Елоховской площади метро……………..50 коп.

3. От Елоховской до Покровского моста трамваем. 30 коп.

Итого 1 руб. 20 коп.

4. Обратная дорога……………………………….. 1 руб. 20 коп.

Всего к получению 2 руб. 40 коп.

Два рубля сорок копеек — деньги небольшие, поэтому "транспортные расходы" оплачивались довольно легко. Е. И. Грузинов пользовался этой легкостью и умудрялся подавать в день пять — шесть финансовых отчетов. Старший инженер получал проездных в пятнадцать раз больше, чем любой курьер. Судя по отчетам Грузинова, за пять лет работы в институте он восемь раз объехал на московском трамвае вокруг земного шара. Если старший инженер так много времени проводил в переездах, когда же он работал?

В том-то и дело, что Е. И. Грузинов общественно полезным трудом почти и не занимался. Все последние годы шурупы поступали в институт в плановом порядке, так что рубленая речь и представительная фигура Евгения Ивановича находились на приколе. Безделье нисколько не тяготило старшего инженера. Наоборот. Он продолжал использовать свой досуг для сочинения замысловатых трамвайно-троллейбусных маршрутов и выколачивания проездных. В конце концов директору института такое времяпрепровождение старшего инженера надоело, и он решил его уволить. Грузинов этому решению нисколько не удивился.

"Пора… — думал он в свойственной ему рубленой манере. — Пять лет… Санаторный режим… Добряки…"

Грузинов просил только изменить формулировку приказа: не увольнять его, а откомандировать куда-нибудь с хорошей характеристикой.

— Больше прилагательных… Соседний институт… Тысячи научных проблем… Жизнь на широкую ногу… Привык…

Но директор Института автоматики и телемеханики решил не подкладывать свиньи соседям и отказал Грузинову в хорошей характеристике.