Дом девушек - Андреас Винкельманн

Для начала Зеекамп устроил короткий экскурс в пятилетнюю историю издательства, и Лени невольно отметила, что он был хорошим оратором. Он говорил увлекательно и с юмором, но уже без пошлых шуток. В завершение поблагодарил некоторых гостей, своих сотрудниц и пригласил на сцену Хендрика тен Дамме, по выражению Зеекампа, самого щедрого спонсора издательства.

Лени сместилась правее, чтобы лучше видеть сцену.

Со стороны казалось, что тен Дамме немного не по себе на сцене. Он неуверенно шагнул к Зеекампу, и тот порывисто пожал ему руку, а затем не удержался и заключил в объятия.

Наконец тен Дамме подступил к микрофону. Заложил руки за спину и откашлялся.

– Когда герр Зеекамп спросил, не желаю ли я вложиться в издательский бизнес, я ответил, дословно: «Ради хорошей книги я отдал бы мизинец». И вот, взгляните, какой из Хорста Зеекампа деловой партнер…

Хендрик тен Дамме продемонстрировал публике левую руку.

На мизинце недоставало двух фаланг.

Гости засмеялись.

Все, кроме Лени.

От ужаса она подавилась апельсиновым соком и закашлялась.

Ниша в стене давала укрытие от ветра и взглядов, а высокий бурьян загораживал его со стороны канала, но место было узкое, и Фредди не следовало переворачиваться, иначе он рисковал свалиться в воду. Последние несколько часов он то засыпал, то вдруг просыпался. Ему снилось, будто он переваливается через край и тонет. Ему было не по себе в такой близости от воды, но сил, чтобы поискать другое место, не осталось.

После того как его избили и ограбили двое бездомных, Фредди дополз от парковки до этого места у канала, чтобы зализать раны. Бок все еще болел, и Фредди опасался, что у него сломано ребро. Если он делал глубокий вдох, то чувство было такое, будто острая кость врезалась в диафрагму.

Но куда сильнее болели раны душевные, потому что теперь он вполне официально достиг дна. Конечно, Фредди часто так думал за те три месяца, что жил на улице, и всякий раз становилось хуже. До этого момента. Обманутый бездомными, избитый и ограбленный, преследуемый убийцей и признанный бывшей женой недостойным собственного сына, он спал под мостом, и близился день, когда ему пришлось бы попрошайничать. Последние рубежи пали, оборона рухнула.

Видно, это конец. Никто и ничто не помогло бы ему встать на ноги. Для неудачников вроде него второго шанса не существовало.

Так, тихо поскуливая и жалея себя, Фредди убивал время. Солнце зашло, небо стало темнеть, зажглись фонари. Он снова задремал – лишь затем, чтобы в очередной раз проснуться и осознать, что кошмар продолжается, во сне и наяву.

Парковка постепенно опустела. Фредди этого не видел, но слышал, как заводились и отъезжали машины. Вскоре он остался один, звуки стали приглушенными и как будто отдалялись, заключенные в стенах, за окнами и дверьми, в домах и квартирах, которые ждали своих владельцев.

Так хотелось безопасности, тепла и уюта… Фредди мечтал о двери, которую мог бы закрыть за собой.

Он заплакал. Слезы текли по лицу, горячие и бестолковые, потому что никто их не видел. И это нисколько не помогало, даже наоборот. Когда слезы иссякли, душа стала как пересохшая губка, и Фредди знал, что никогда больше не сможет впитать какие-либо чувства.

В окружении абсолютной пустоты он в какой-то момент услышал плеск. Звук был тихий, но быстро приближался. Фредди подтянул спальный мешок до самых глаз, вжался в землю и посмотрел сквозь бурьян на канал. Слева подплывала изящная байдарка, в ней находился один человек со сдвоенным веслом в руках. Его движения были заученными и рациональными. Словно играючи, он подвел судно к причальной стенке, всего в нескольких метрах от Фредди. Сошел на причал, убрал весло в байдарку, после чего поднялся по бетонной лестнице и привязал тонкий шнур к металлической скобе. Затем выпрямился и огляделся.

Стройная, высокая фигура в темной одежде с капюшоном, надвинутым на лицо.

«Это он, – подумал Фредди. – Человек, который застрелил водителя “Корсы”». Рост и телосложение совпадали, но куда важнее была его энергетика. Фредди ощущал ее даже из своей ниши в стене. От этого человека исходили холод и злоба.

Фредди замер и затаил дыхание. Человек просто стоял и смотрел по сторонам. Прошло не меньше двух минут, прежде чем он двинулся с места и пересек парковку в направлении улицы.

Фредди выбрался из спального мешка, и боль в ребрах немедленно напомнила о себе. Он прополз на четвереньках вперед и осторожно выглянул из-за угла здания.

Человека нигде не было.

Фредди хотел было выследить его, но едва ли он смог бы его догнать. Поэтому решил дождаться его возвращения и выяснить, куда он поплывет на своей байдарке.

Выждав какое-то время, Фредди выбрался из своего укрытия и под защитой темноты пересек парковку. Обвел взглядом улицу и удостоверился, что человек действительно скрылся.

На улице не было ни души. Фредди вернулся к каналу и спустился по бетонной лестнице к привязанной байдарке. Заглянул внутрь, но не увидел ничего такого, что указывало бы на личность человека. Байдарка на вид была новой и дорогой.

Фредди забрал спальный мешок с сумкой и отправился на поиски нового укрытия. Слишком велика опасность, что тот человек заметит его, когда станет отчаливать. На пустой парковке спрятаться было негде, но под офисным зданием на другой стороне улицы хватало затененных мест. Фредди забился в угол, сел на свернутый спальный мешок и стал ждать.

Спать не хотелось. Фредди проспал почти всю вторую половину дня и к тому же трусил. Он подумывал о том, чтобы бросить эту затею и, быть может, перебраться в другой город, где никто не стал бы его преследовать. Но ему не хотелось сбегать от убийцы. Если б удалось выяснить адрес этого человека, у него появился бы осязаемый шанс отделаться от него. Конечно, для этого пришлось бы обратиться в полицию, но это можно сделать анонимно.

Фредди прождал больше часа, прежде чем мужчина вновь появился, совершенно бесшумно возникнув перед зданием. Стоя спиной к Фредди, он некоторое время оглядывал парковку. Наконец двинулся к каналу, но не стал сразу спускаться к байдарке, а помочился над тем местом, где Фредди лежал до этого. Тот мысленно поблагодарил себя за то, что сменил укрытие.

Когда мужчина спустился по бетонной лестнице, Фредди выждал две минуты, после чего двинулся вдоль здания в направлении канала. Только заслышав плеск, он подбежал к парапету и увидел байдарку в двадцати метрах слева. Сумеречный свет играл бликами на мокром весле.

Фредди побежал. Каждый шаг отдавался болью в боку, но можно было и потерпеть. На первом же мосту он понял, что проследить за байдаркой будет непросто. Улицы, по которым он двигался, всякий раз уводили его