Последние дни Константинополя. Ромеи и турки - Светлана Сергеевна Лыжина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Толпа разделилась, кто-то двинулся к Тодорису, а кто-то стремился встать поближе к священникам, иконам и мощам.
Воспользовавшись сумятицей, Яннис подбежал к отцу и ухватился за стремя его коня:
- Отец, что случилось? Почему василевс вдруг передумал?
- Я сумел сообщить ему новость, - успокаивающе произнёс отец, склоняясь к сыну.
- Но как, если он никого не слушал?
- Когда шёл молебен, я сказал василевсу, что хорошо бы священникам подняться на Большую стену и благословить её вместе с Малой. Василевс сказал, что это опасно, ведь турки стреляют из пушек. Я ответил, что не стреляют с самого утра, и даже не собираются. Сказал, что хоть это и странно, но сейчас для нас выгодно, а василевс, услышав такое, сразу подозвал Юстинианиса и спросил его, что случилось. Тот показал василевсу письмо, которое вы нашли в башне.
Яннис не мог сдержать восторга:
- Отец, как хорошо ты это придумал! Только ты знаешь, как сказать новость так, чтобы василевс послушал.
- Теперь мы все едем в Малый Влахернский дворец* на совет, - сказал отец. - Передай матери, что вы можете идти домой. Твоя сестра наверняка устала. Да и мать с Анной - тоже.
- Отец, возьми меня с собой на совет, - попросил Яннис.
_____________
* Как и Большой Влахернский дворец, ранее упоминавшийся в романе, расположен возле западных оборонительных стен. Являлся резиденцией василевсов в XV веке.
_____________
Отец на мгновение задумался:
- Иди, передай матери то, что я велел, а затем торопись во дворец. Я попрошу, чтобы тебя туда пустили, но не обещаю, что тебя пустят и в зал заседаний.
* * *
Малый Влахернский дворец - высокое здание под двускатной черепичной крышей, торцом примыкающее к крепостной стене. Перед зданием - двор, окружённый каменной оградой, один конец которой соединяется с углом дворца, а другой - всё с той же крепостной стеной. Как ни посмотри - крепость в крепости, где можно укрыться от любых бед, и всё же с тех пор, как началась осада, василевс оттуда переселился.
По пути к дворцу Яннис вспомнил, что там вместо василевса, устроившего себе лагерь в долине реки Ликос, жил глава венецианского квартала, существовавшего в Городе с давних времён. Этого главу звали Иеронимос Миноттос*. Он собрал из своего квартала всех мужчин, молодых и старых, которые могли держать оружие, и вместе с ними переселился во дворец, чтобы защищать здание и ближайшие укрепления.
_____________
* В итальянском варианте - Джироламо Минотто.
_____________
Василевс решил доверить Миноттосу свой дом потому, что венецианец пообещал вывесить там над крышей венецианский флаг - красное полотнище с золотым львом, который держит меч в лапе, а остальными лапами твёрдо стоит на земле. Этот флаг стал бы виден туркам, как и флаг Ромейской империи (тоже красный, с золотым крестом), развевавшийся рядом. Два полотнища должны были показать врагам, что Венеция находится в союзе с ромеями, и что вскоре на помощь Городу явится венецианский флот... но флот так и не явился. И всё же оба красных полотнища сейчас развевались на ветру, на фоне чистого сияющего неба. Их было хорошо видно, если смотреть на дворец издалека.
Засмотревшись, Яннис даже на мгновение забыл, что надо торопиться на заседание, которое, наверное, уже началось. И так слишком много времени было потеряно на разговор с матерью, которая взяла с Янниса обещание, что если сын не сумеет во дворце найти отца, то вернётся домой.
"Надеюсь, в зал заседаний меня пустят", - думал Яннис, уже миновав ворота в каменной ограде и оказавшись во внутреннем дворе. Мальчик уже бывал здесь прежде, но давно, и успел подзабыть, как что выглядит. К тому же венецианцы, поселившиеся в жилище василевса как гарнизон в крепости, изменили это место. Весь двор, выложенный разноцветными булыжниками, складывавшимися в рисунок, по периметру был уставлен серыми походными палатками. Металлические колышки палаток портили рисунок, но, судя по всему, это было не важно, когда враг снаружи портил и разрушал гораздо больше.
Рядом с палатками почти никого не осталось. Люди находились на постах: там, где напротив ворот возвышалась массивная двухэтажная постройка - часть крепостной стены. В дверях то и дело мелькали шлемы и кирасы людей, перемещавшихся по коридорам. И там же, над плоской крышей башни, реяли два красных флага - ромейский и венецианский.
Это только издалека казалось, что они подняты над двускатной черепичной крышей здания, находившегося слева от ворот. Но установить их над зданием, наверное, было бы правильнее, ведь само оно - изящное трёхэтажное с большими арочными окнами - и являлось дворцом.
Рядом под присмотром слуг стояли кони, в том числе отцовский, поэтому Яннис решительно двинулся к входу. Никто не остановил. Венецианцы, попавшиеся внутри и вроде как поставленные охранять первый этаж, даже не спросили, что мальчику нужно - лишь мельком взглянули и продолжили прерванный разговор. А всё потому, что Яннис улыбнулся им и произнёс приветствие на их языке, которое успел выучить за последние полгода. Полезное знание.
А может, люди Миноттоса казались такими беспечными потому, что война для них не стала ремеслом? Они, хоть и были хорошо вооружены, совсем не походили на Юстинианиса и его людей. В венецианском квартале, над которым начальствовал Миноттос, жили торговцы, каменщики, плотники, кузнецы, портные, пекари, но не воины. До начала турецкой осады никто из них не участвовал в битвах. Они, конечно, участвовали в охране своего квартала, по очереди выходя в ночной дозор, как у них полагалось, но дозор - не война.
Как бы там ни было, Яннису удалось подняться на второй этаж. Бегом одолев широкую деревянную лестницу, мальчик очутился в не слишком большой проходной комнате с двумя дверьми и четырьмя окнами. Двери, двустворчатые и украшенные резьбой, располагались друг напротив друга, а окна, высокие, начинавшиеся почти от самого пола, - в двух других стенах. Зал заседаний должен был находиться на этом этаже, а по лестнице, ведущей на третий, вряд ли имело смысл подниматься, потому что там наверняка располагались личные покои василевса.
Яннис уже собрался подойти к одной из дверей, чтобы прислушаться, как вдруг с первого этажа к нему поднялся темноволосый юноша, венецианец. Дорогая кираса, надетая поверх
