1941: Время кровавых псов - Александр Золотько

– Что? – спросил уверенный низкий голос, принадлежавший, по-видимому, начальнику.

– Старший лейтенант расстрелял из зенитного пулемета грузовик. Сказал, что это диверсионная группа…

– И что?

– Я посмотрел… Похоже, он прав. Немецкая рация, карты, ракетницы… Нужно тщательнее ознакомиться, но пока я приказал старшего лейтенанта не убивать.

– Значит, и этого можно поднять на ноги, – сказал начальник. – Поднимайте.

Севку поставили на ноги, но рук не отпустили. Кто-то невидимый смахнул у него с лица приставшие листья.

– Значит, так выглядит наш герой… – Человек встал из-за стола и подошел к Севке. – Черт, бывает же такое… Как зовут?

– Всеволод Залесский… – Севка спохватился, что назвал свое настоящее имя, но ничего уже поделать не мог.

– Значит, Залесский… – Человек в черном кожаном плаще внимательно смотрел в лицо Севки, словно изучал его. – Повернись к свету…

Севка повернул голову.

– Бывает же… – протянул человек в плаще. – Ты как понял, что это немец?

– Ну… – Севка дернул плечом и застонал – руку сразу же заломили.

– Отпустите его, – приказал человек в плаще и оглянулся на командира, все еще сидевшего за столом. – Вы бы, майор, пошли, глянули, что ли… Если это действительно диверсанты, то с минуты на минуту можно ждать атаки со стороны моста. Всех, кто есть, отправляйте в окопы.

– Есть. – Майор встал и вышел.

– Никита, давай за ним, – приказал человек в плаще. – Проследи, чтобы не рванули мост сгоряча. А ты присаживайся, политрук.

– Товарищ комиссар, у вас на лице кровь, – сказал кто-то из-за спины Севки.

– Это не моя. – Комиссар достал из внутреннего кармана платок и провел по лицу. – Все?

– Да.

– Ну и хорошо. Ты скажи водителям, чтобы заводились. Проследи, чтобы комдива в бронеавтомобиле разместили. И – минутная готовность. Нечего нам тут в отражении атаки участвовать.

– А как же…

– Не беспокойся, я сам как-нибудь справлюсь. – Комиссар сел за стол напротив Севки, устроившегося на ящике.

На вид комиссару было лет сорок – сорок пять. В углах глаз – морщинки, над переносицей кожа собрана в глубокие вертикальные складки. Взгляд спокойный, но Севка вдруг отчего-то подумал, что, не меняясь в лице и так же доброжелательно улыбаясь, этот комиссар спокойно разрядит пистолет в лицо собеседнику. Или прикажет его вывести в расход.

– Так как ты сообразил, что это диверсанты? – Комиссар сложил руки перед собой, как прилежный ученик, только пальцы что-то бесшумно выстукивали, медленно-медленно.

– Это мой командир, старший лейтенант Орлов…

– Тот, что с пулеметом?

– Наверное. В смысле – да. Он увидел и понял… А я… я уж потом, когда капитан… то есть немец, своему водителю показал тройку рукой… вот так…

Севка поднял руку и оттопырил три пальца с большим.

– А это по-немецки…

– Наверное… – кивнул комиссар. – На таких вещах и прокалываются обычно. По мелочам. То есть из-за такой ерунды немцы лишились удовольствия лично поболтать со мной…

– Товарищ комиссар, – позвали от входа. – Тут старший сержант Малышев просится к вам, говорит – очень важно. Говорит – вопрос государственной безопасности.

– Ну, раз говорит – впускай. – Комиссар посмотрел на Севку. – Твой сержант?

– Мы вместе шли… – Севка оглянулся на дверь.

Какая такая государственная безопасность? Что еще придумал старший сержант Малышев?

Севка сжал руки в кулаки.

Чего это его интересует сержант? Ему нужно думать о своей судьбе. Стоит комиссару задать вопрос о прошлом… или только проверить документы. И все. Все.

И шутить он не станет.

– Разрешите? – старший сержант Малышев вытянулся у входа.

– Входи, сержант. Что у тебя?

Малышев протянул комиссару сложенный лист бумаги.

– Что это? – спросил комиссар.

– Записка вам от старшего лейтенанта Орлова, – отчеканил Малышев. – И вот тут еще карта.

Комиссар взял записку, развернул ее… Вздрогнул, посмотрел на сержанта, перевел взгляд на Севку. Еще раз перечитал записку.

– Сержант, позови сюда лейтенанта Ивановского, он, наверное, возле входа… – голос комиссара чуть дрогнул.

Когда лейтенант вошел, отодвинул Малышева, комиссар положил записку перед собой текстом вниз и несколько раз провел ладонью, разглаживая.

– Никита, сейчас очень аккуратно выйди наружу, без разговоров выруби старшего лейтенанта Орлова… Только выруби, он мне нужен живым. И тащи сюда.

– Есть. – Лейтенант вышел из блиндажа.

– Как зовут этого Орлова? – спросил комиссар.

Желваки дернулись у него на лице.

– Данила, – сказал Севка и похолодел, увидев, как меняется выражение лица комиссара, как мгновенно исчезает даже подобие улыбки, проступают сталь и камень. И лед.

– Отчество?

– Я не помню…

– Ефимович, – сказал Малышев. – Старший лейтенант Данила Ефимович Орлов.

– Так… – Комиссар выпрямился, в руке его вдруг оказался пистолет. – Данила Ефимович Орлов… Это ж сколько ему сейчас? Лет сорок пять?

– Да нет, он сказал, что двадцать шесть… – Севка растерянно смотрел на небольшой пистолет, очень уместно выглядевший в руке комиссара.

– А на вид?

– Да столько же…

– Может, не он… – пробормотал комиссар, взял записку в левую руку, еще раз перечитал. – Тогда почему?..

– Нет его, – выпалил влетевший в блиндаж Ивановский. – Ушел. Только-только, говорят, был и исчез… Прикажете догнать? Только…

– Что?

– Танки на той стороне. Две штуки. И пехота до роты.

– Значит, нужно уходить. – Комиссар спрятал пистолет в карман, прошел к выходу.

Севка осторожно перевел дыхание.

– А что там еще за карта? – спросил комиссар.

– Вот. – Малышев протянул свернутую топографическую карту.

– Хорошо. – Комиссар ее взял, и, не разворачивая, сунул за борт плаща. – Старший сержант свободен, а политрук… политрук следует за мной. Никита, подними его револьвер, и поехали.

Со стороны реки доносились выстрелы пушек и пулемета. Один снаряд взметнул фонтан песка возле дзота.

– В машину. – Комиссар пропустил Севку на заднее сиденье, сел рядом и захлопнул дверцу.

Лейтенант сел на переднее сиденье возле водителя.

Вначале тронулась легковушка, потом за ней двинулся бронеавтомобиль.

Севка оглянулся – старший сержант Малышев стоял возле блиндажа и растерянно махал рукой.

Дождь стих, на дороге стояли лужи, в которых отражались стремительно несущиеся облака.

– Всеволод, – комиссар потер переносицу, – у старшего лейтенанта на лице были особые приметы?

Севка пожал плечами.

– Ты его давно знаешь?

– Позавчера познакомились, вместе выходили из окружения… А что?