Редкостная Золушка (СИ) - Руж Роксэн

Паша замолчал, смотря на меня тяжелым взглядом. Кажется, только сейчас я хорошо смогла разглядеть его лицо. За эти несколько дней, что я его не видела, он будто осунулся. Глаза немного впали, а темные круги под ними явно указывали на стабильный недосып. На щеках была многодневная щетина, прибавившая к его возрасту дополнительных лет пять.

— Надя, услышь, пожалуйста, меня. Я к этой статье не имею никакого отношения.

— Зато я имею, Паша. Самое что не на есть непосредственное. Да меня же просто в ней… — голос дрогнул, а на глазах выступили слезы. — Измазали той грязью, которую я пыталась забыть все эти годы. Да так, что и не отмыться теперь.

Паша ничего не ответил, смотря на меня. На его щеках ходили желваки, кисти рук с разбитыми костяшками то и дело сжимались в кулаки.

— Прости, что допустил это. — наконец сказал он.

Почему так больно, Боже!

— Я тебя прощаю, Паша. Но я тебе больше не верю.

— Значит, все?

— Да. Все. — Я не знаю, откуда у меня взялись сейчас силы, чтобы так ответить.

Паша еще несколько секунд посидел, не сводя с меня взгляда. Потом поднялся и направился к выходу.

— Постой, — сказала я. Павел резко остановился и обернулся. Я встала и подошла к шкафу, в который до этого высыпала все содержимое из пострадавшей сумочки, прежде чем та направилась в мусорку. Взяла с полки лежавший флоггер. Подошла к Павлу. Он непонимающе посмотрел на меня, на штуку, что я держала в руке.

— Я купила его тебе на неделю со дня нашего знакомства. — Протянула флоггер Паше. Была удивлена, когда он его принял.

— Спасибо, Надя, — сказал он, подходя ко мне ближе. Я не стала возражать, когда он прижал меня к себе. Это всего лишь прощальное объятье, не более. Вдохнула знакомый запах мужского парфюма. Закрыла глаза, чувствуя его горячие губы у себя на лбу.

Паша резко отстранился от меня. Еще раз посмотрел. Я ответила тем же, запоминая навсегда эти черты.

— Прощай, — сказал он.

— Прощай, — ответила я, отворачиваясь. Уже не было сил ни сдерживать слезы, ни смотреть, как он уходит…

Кто рано встает…

Я постепенно приходила в себя. Медленно, но верно.

Днем работа помогала мне отвлечься от грустных дум. Гораздо сложнее было одинокими вечерами, лежа в холодной постели. В ночные часы я переставала быть настолько категоричной, понимая, что могла бы сейчас заниматься полезными для здоровья делами. Отсутствие Павла в моей жизни делало меня сговорчивей…

Потом наступало утро, а вместе с ним возрождалась и Надежда Стальцова.

Я запрещала себе думать о Паше, но предательские мысли, то и дело, лезли в голову, попросту игнорируя мой запрет.

Сейчас, когда прошло уже три недели с того дня, как я в последний раз видела Павла, мое отношение к ситуации изменилось. Не знаю, поверила бы я ему на сегодняшний день, но точно дала бы возможность объясниться. Не рубила бы с плеча…

Надя, опять ты за свое!

Да ему просто нет до тебя никакого дела. Он же ушел. Даже не стал бороться. И ни разу за три недели не позвонил.

Наверное, Паша уже давно вернул на стену фотографии, а вместе с ними и свою подругу…

Так, ладно. Хватит!

Откинула одеяло и встала. Кто раньше встает, тому…

Учитывая тот факт, что на часах сейчас пять минут шестого утра, а сна ни в одном глазу, то мне много чего должно причитаться.

Прохладный душ настроил меня на рабочий лад. И это было как нельзя кстати. Сегодня у меня была назначена важная встреча с моим главным поставщиком эфирных масел, кремов и масок.

Старалась не думать о том, что в прошлый раз мы с Германом Викторовичем встретились при достаточно пикантных обстоятельствах на толерантной вечеринке. Как не думать и о том, что эта вечеринка закончилась в постеле у Паши…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Герман Викторович прибыл без опозданий. Улыбнулся мне так, словно нас с ним связывала многолетняя крепкая дружба.

— Надежда Сергеевна, рад, рад, рад. — Каждый его "рад" сопровождался поцелуем моей руки.

— Герман Викторович, я тоже рада вас видеть. — Я старалась не выглядеть обескураженной от такой пылкой встречи. — Проходите, пожалуйста. Присаживайтесь. Чай, кофе?

— Нет, спасибо, Надежда Сергеевна.

— Тогда, может быть приступим…

— Вы все о делах, да о делах, Надежда Сергеевна. — Герман Викторович протяжно вздохнул. — Дела никуда не убегут. Вы лучше скажите, придете ли сегодня на вечеринку?

— На вечеринку? — переспросила я, подозревая, что Герман Викторович подразумевает мероприятие определенного характера.

— Да, сегодня состоится еще одна вечеринка в том же ресторане. Я был бы рад вас там увидеть. — Не стала говорить, что мой партнер "сдулся", боясь, что Герман Викторович предложит себя в качестве альтернативы.

Нет, мужчина он конечно видный, солидный… Хотя после трехнедельного воздержания мне любой мало-мальски симпатичный мужик казался бы сейчас эталоном красоты и мужественности.

— Спасибо, Герман Викторович, мы с партнером подумаем. Приступим?

Результатами переговоров я была более чем довольна. Скидка мне была предложена такая, на которую я и не рассчитывала, думая запросить гораздо меньшую цифру.

Герман Викторович откланялся, не забыв расцеловать на прощание мои руки. Как только за ним закрылась дверь, в голову роем ринулись мысли, воспоминания и фантазии, сметая своим натиском установленные блоки…

***

— Добрый день, Павел Сергеевич.

— Добрый. Это кто? — Номер телефона был мне не знаком, как и щебечущий голос собеседницы.

— Павел Сергеевич, мы рады вам сообщить, что сегодня пройдет очередная встреча, посвященная толерантности. Вы хотели бы присоединиться к нам?

— Я… — Меньше всего я сейчас ожидал вот такого звонка. Даже не сразу нашелся с ответом.

— Конечно, мы будем рады видеть и вашу спутницу. Скажите, я могу второй пригласительный оформить на Надежду Сергеевну? Или, возможно, нужно вписать другое имя? — Даже не дождавшись от меня положительного ответа, девушка продолжала рассказывать о предстоящей вечеринке. Слушал в пол уха, думая о Наде. — Павел Сергеевич?

— Да. Извините. Отвлекся.

— Оставляем имя вашей спутницы или же вписываем другое?

— Оставляем.

— Отлично. Пригласительные можно будет забрать…

***

Я старалась вытолкнуть из головы мысли о Павле. Не нужно мне этого. Ни сейчас, никогда.

Откинулась на спинку кресла, сдавила виски пальцами, будто силой пытаясь вытолкнуть из головы непрошенные мысли.

Лежащий на столе телефон ожил, сигнализируя мне о входящем сообщении. Практически минуту смотрела, как экран то гаснет, то загорается. Световая терапия помогла, я отвлеклась на это ничего не значащее чередование света и тьмы.

Потянулась за сотовым, посмотрела на экран. Потом посмотрела еще раз десять, не веря в то, что вижу имя Павла напротив белого конверта.

Ладони вмиг вспотела, а пальцы, кажется, оттекли. Разве такое возможно — за секунду и просто культи, которыми не получается нажать на злополучный конверт, чтобы прочитать сообщение.

Наконец, техника сжалилась надо мной. Сообщение открылось.

"Тематическая встреча — День толерантности. Дресс-код антуражный, есть помещение, чтобы переодеться. Заеду в шесть."

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Серьезно?!