Чемодан. Вокзал. Обойма - Кирилл Казанцев

– Едут, – перевел сказанное Тангол.

Во двор зарулил новенький «Ситроен» и, нагло въехав колесами на бордюр, замер неподалеку от заветной бронированной двери. Андрей поднялся и сунул себе под мышку завернутую в мешковину дубину, утяжеленную залитым внутрь свинцом.

– Может, все же помочь? – спросил Алиев.

– Сам справлюсь. А ты этого урода покарауль. Если обманул – ему это дорого обойдется.

Пленник, поняв, в чем его подозревают, тут же замотал головой и в очередной раз собрался клясться аллахом. Тангол молча взял его за шиворот и прижал голову к распухшему колену. Ларин уже спешил к дворовому проезду.

Директор «Меркурия» выглядел колоритно. Наверняка он был человеком недалеким, любителем голливудских фильмов о мафии. Об этом нетрудно было догадаться по его облику. Только человек, считающий, что быть преуспевающим преступником – это идеал, к которому нужно стремиться, мог одеваться подобным образом. На голове у моложавого мужчины, лет сорока, волосы – черные и жесткие, как проволока, – лежали один к одному, намертво сцементированные маслянисто поблескивающим гелем. Глаза прикрывали солнцезащитные очки в золотой оправе. Лакированный портфель крокодиловой кожи поблескивал золочеными замочками. Черный плащ, темные брюки, остроносые туфли и белоснежные носки дополняли образ мафиози.

Водитель, опережавший своего босса на шаг, уже приложил к датчику с индикаторной лампочкой ключ-таблетку. Индикатор мигнул и погас, что означало – сигнализация отключена. Замысловатый ключ проник в замочную скважину, чуть слышно щелкнули хорошо смазанные мощные ригеля, и дверь офиса отворилась.

На этом утренняя идиллия для директора закрытого акционерного общества и закончилась. Кто-то решительно затолкал его и шофера в тамбур. Дверь тут же захлопнулась. Небольшая площадка и лестница, уходящая глубоко в подвал, погрузились в кромешную темноту. Затем послышался мощный удар. Директор сжался от страха, вслушиваясь, как кричит, скатываясь по ступенькам, его шофер, он же телохранитель. Крик оборвался через пару секунд, а вот звук падения продолжился. Наконец наступила почти полная тишина. Директор стоял, обомлев, с ужасом ожидая, что следующий удар обрушится на него. Он ни черта не видел, даже если бы поднес пальцы к самому носу – и тех не разглядел бы. Возникла зловещая тишина. И страх от этого только нарастал.

– Свет включи, ублюдок, – прозвучал, наконец, незнакомый голос на хорошем русском языке.

– Сейчас, сейчас, – засуетился директор.

Он шарил рукой по шершавой стене и никак не мог отыскать выключатель.

– Я сейчас, сейчас найду. Сейчас будет светло, – причитал он.

Обычно свет включал водитель. А потому моторная память и не могла подсказать, где же включается свет. Неизвестный терпеливо ждал, не произнося ни слова. В какой-то момент директору даже показалось, что никого рядом нет.

– Вот, нашел, – вымолвил он, при этом стук его сердца звучал громче голоса.

Вспыхнули неяркие лампочки-галогенки, растянувшиеся цепочкой на потолке над лестницей. Директор распластался по стене. Портфель в его руке мелко зазвенел замочками. Первое, что он увидел, – это неподвижно лежащее внизу лестницы тело шофера. И лишь затем у него хватило духу глянуть на незнакомца. Ларин был совсем рядом. Больше ни о чем не спрашивая, он схватил директора фирмы за шиворот и потащил вниз. Только остроносые туфли застучали по ступенькам.

Возле шофера Андрей ненадолго задержался, повернул его голову ногой.

– Жив, но оклемается не скоро, – сухо констатировал он, а затем рывком припечатал директора к стене. – Где твой кабинет? Сейф где?

Рука с портфелем приподнялась, а пухлые губы вымолвили:

– Вон там.

– Ключ давай.

Директор повиновался. Андрей не давал опомниться. Вырвал ключ, открыл дверь, заволок директора внутрь и буквально бросил его в кожаное кресло за письменным столом. Бедолагу наконец-то немного отпустило. Он понял, что, во всяком случае, убивать его прямо сейчас не собираются.

– Кто вы такой? – выдавил он из себя.

– Тебе пламенный привет от Тофика Хайдарова, – сказал Ларин таким холодным тоном, что директору вновь стало страшно до такой степени, что даже зубы застучали.

– Не понимаю, про кого вы, – заикаясь, сказал бедолага.

По глазам Ларин догадался – врет, прекрасно знает, кто такой Хайдаров, и уже догадывается, что сейчас произойдет.

– Для начала у меня к тебе вопрос. Зачем ты послал своих громил на сто первый километр? – С этими словами Андрей вытянул из мешковины тяжелую дубину, залитую свинцом.

– Я никого не посылал. Это какая-то ошибка, – вымолвил директор, и очки в золоченой оправе, сорвавшись с его лица, упали на стол. Он уже подвел руку, чтобы их взять, но, встретившись взглядом с Лариным, тут же отдернул.

– Ты русский язык плохо понимаешь? Я тебя не спрашиваю, посылал ли ты. А спрашиваю, зачем посылал? Считаю до трех.

На счет «раз» дубина с размаху опустилась и разнесла вдребезги жидкокристаллический монитор, стоящий перед директором. Пластмасса разлетелась, как стекло, брызнули электрические искры.

– Я… я… – стал заикаться трус.

На счет «два» дубина ухнула в середину письменного стола. От этого удара проломилась столешница. Смятая оправа с выбитыми стеклами упала на колени дрожащему, как осиновый лист, директору «Меркурия».

– Третий удар придется тебе в голову, – предупредил, двумя руками занося дубину над плечом, Андрей.

И этот аргумент подействовал. Директор, заикаясь, дрожа, умоляюще прижимая руки к сердцу, стал выкладывать все, что знал.

Как оказалось, разгадка была проста. Фирма «Меркурий» решила перехватить заказ, на который рассчитывали в «Гермесе» – тот самый объект, куда должны были направиться гастарбайтеры Ларина. Заказчику дали взятку, но сделать так, чтобы Хайдаров нарушил условия уже подписанного договора, предстояло директору «Меркурия». Вот и появились громилы из соседней среднеазиатской республики на сто первом километре. Покалеченные рабочие на стройке не нужны. А нет работоспособных людей в оговоренный день – заказчик волен подписать новый договор: с «Меркурием».

Перепуганный директор выложил и то, о чем Ларин его не спросил. Оказывается, даже бумажные полоски с гербовыми печатями на бытовках были фальшивкой. Никакая милиция на объект не наведывалась. И сторож был подставной.

– …я все сказал, все.

– Сейф открывай. Все бабки сюда давай, которые есть на фирме, – потребовал Ларин и расстелил на полу мешковину.

Когда на ней уже оказалась невысокая пирамидка из банковских пачек, Андрей добавил к ним документы, лежавшие в сейфе. Завязал мешковину узлами и закинул на плечо. Подхватил с пола портфель.

– Сейчас же позвонишь, и пусть освободят объект. Там будут работать наши люди.

– Сделаю, все сделаю. Только, только… – произнес директор и осекся, боясь вымолвить страшное слово.

– На этот раз убивать не буду, – сделал это за него Ларин. – И о шофере своем позаботься. – Сказав это, Андрей вышел из кабинета.

Тангол с уважением посмотрел на Ларина, когда тот появился у лавки.

– Быстро управился.

– Клиент пугливый попался.

Алиев и Ларин переглянулись – мол, а что теперь с «татаро-монголом» делать?

– Может, его туда? На фирму забросить? – предложил Андрей.

– Не стоит. – Тангол явно не любил лишних проблем, решал вопросы быстро. Он без лишних слов стукнул кулаком в голову пленнику. Тот мгновенно отключился.

– Пусть полежит на лавке. Если бы баба лежала, кто-нибудь да подошел. А мужик – подумают, пьяный, никому и дела до него не будет, – Алиев поднялся и отряхнул ладони.

– Не знаю, что у вас за дела с Хайдаровым. Меня это не касается. Но он просил тебе помогать. Можешь у меня на квартире пожить, пока он приедет.

– У меня есть где остановиться, – ответил Тангол. – Так что не беспокойся. Может, еще и свидимся… – он махнул рукой и зашагал прочь.

Заместитель Хайдарова оторопел, когда Ларин вошел в его кабинет и распаковал перед ним мешковину.

– Это что такое?

– В «Меркурии» взял. Они наш объект хотели под себя подмять. Я им все и объяснил. Проблем теперь не будет. Правда, половину наших рабочих они все же вывели из строя. Но здоровых уже можно в дело запускать. Тофик прилетел?

– Пока нет.

– Появится – пусть меня сам найдет. Тогда снова к работе приступлю. Но только когда Тофик скажет. Можешь сам выйти посмотреть на людей в автобусе.

– Слушай, Андрей. Я твое состояние понимаю, но у нас проблемы и с другой стороны. Майор Скворцов совсем задолбал. У тебя же на него выход есть, попробуй.

– Я же сказал – только когда Тофик приедет. И это не обсуждается.

В комнате четыре на четыре метра, кроме стола, двух стульев, да огромного зеркала на половину стены, ничего не было. Весь этот скромненький интерьер освещала неяркая лампочка, свисающая с потолка на толстом черном проводе. Муторно-желтый свет навевал депрессию и безысходность, клоня в сон. Рахмона Сафарова доставили сюда сразу со стройки, после того, как милиция приехала и провела в бытовке обыск. Вот так неудачно начался его первый рабочий день. Сафарова привезли, усадили на стул и приказали ждать.