Вор под кроватью - Лоуренс Блок

— О! — воскликнула Кэролайн сочувственно.

— Вот так-то.

— Бедняга! Конечно, я понимаю, что он Говноед и всё такое, но всё равно… И сколько там было, ты не считал?

Я отрицательно покачал головой. Сложно было сосчитать на месте, куча купюр разного достоинства, от одного до ста долларов, какие-то конверты, пачки, перетянутые резинкой… По самому грубому расчёту там было больше ста тысяч и меньше миллиона, но точно сказать я не мог.

— Да уж достаточно, чтобы отдать Марти его долю — и ещё немало останется!

— Не забудь про свою долю, — напомнил я.

— Что ты! Мне не надо много. Я ведь поехала просто так, за компанию.

— Эй, минутку, — возразил я. — Во-первых, ты спасла меня. Если бы не ты, я бы до сих пор висел там между небом и землёй.

— У меня как-то были такие отношения с одной девушкой, — задумчиво сказала Кэролайн. — Между небом и землёй… не очень-то приятное состояние. Ну ладно, я тебе чуть-чуть помогла, но ведь я не рисковала?

— Правда? А если бы приехала полиция, как бы ты оправдывалась? «Я тут просто погулять вышла»?

— Нет, но…

— В общем, расклад такой, — сказал я. — Марти получает пятнадцать процентов с общей суммы. Ты получаешь треть того, что останется.

Последовало минутное молчание — Кэролайн пыталась подсчитать в уме свою долю.

— Чёрт, у меня нет бумаги и карандаша, — сдалась она наконец, — но мне кажется, что при добыче в сто тысяч я получу что-то в районе тридцати тысяч долларов.

— Наверное, выйдет даже больше.

— Больше? Боже праведный, Берн! Ты знаешь, сколько пуделей мне нужно вымыть, чтобы заработать такие деньги?

— Немало.

— Хорошо сказано, именно «немало». Берн? А что мне делать с этими деньгами?

— Да что пожелаешь. Это же теперь твои деньги.

— Мне что, надо будет их… отмывать?

Я потряс головой:

— Нет, конечно нет. Просто сними в банке ячейку и храни их там. Будешь брать по мере надобности. Чёрт возьми, Кэр, ты просто сможешь себе позволить немножко больше, чем раньше, — лишний пиджачок, например, или билеты на новый мюзикл. Поверь, как только ты войдёшь во вкус, от них быстро ничего не останется.

— И на том спасибо.

Мы промчались по Бродвею почти до моего квартала, а там я свернул на Коламбус-авеню и проехал мимо Линкольн-центра. Площадь была запружена выходящими из дверей людьми, и на секунду мне показалось, что «Дон Жуан» уже закончился. Нет, для него слишком рано — это закончился концерт в «Эйвери-Фиш-Холле», тоже весьма популярном месте. Если бы я украл не «меркьюри-сэйбл», а обычное такси, мог бы сейчас неплохо подработать. Мы с трудом выбрались из скопления машин и покатили в сторону нашей «Деревни».

— Берн? Раз мне причитается как минимум тридцать штук, значит, ты получишь больше шестидесяти. Так?

— Верно. Но если тебе кажется, что это несправедливо…

— Нет, нет, — поспешно сказала Кэролайн. — Очень справедливо, даже более чем. Я о другом. Ты ведь взял эту «кассу», сделал всё чисто, копы на тебя наседать не будут…

— Ну и что?

— Так почему же ты не улыбаешься?

— То есть как?

— Да так, вид у тебя какой-то невесёлый. Ты такой…

— Какой?

— Озабоченный, что ли.

— Озабоченный, это верно, — подтвердил я. — Тут ты попала в точку.

— Не хочешь рассказать мне, что случилось?

— В своё время, — сказал я, — но не сейчас. Сначала поедем к тебе и разгрузимся. У меня в последнее время слишком много посетителей, так что хранить там наличку не хочется. К тому же мне надо срочно заказать новый тайник, а я даже не знаю, к кому обратиться. Короче, я тебя выгружу у дома, а потом отгоню машину на то место, откуда её взял. Да, и ещё избавлюсь от телефона. А затем я снова приеду к тебе — сваришь мне кофе? И закажи чего-нибудь вкусного, хорошо? Мы с тобой пересчитаем денежки, поделим их и немного посидим, поболтаем за чашечкой кофе. Тогда я расскажу тебе, что меня сейчас беспокоит.

Глава 23

Когда я снова вернулся на Арбор-корт, меня ждал целый стол яств — Кэр не поскупилась на экзотику. Говядина в апельсиновом соусе от Хунань Пана, тыквенный мусс из маленькой сирийской забегаловки на углу, разнообразные закуски из корейского ресторана.

— Я вспомнила, что мы сегодня не ужинали, — сказала Кэролайн. — А я так хотела есть, что чуть сапог свой не сглодала. Ты, наверное, тоже голоден как волк. Но я не знала, чего тебе захочется, так что просто прошлась по улице и купила всего понемногу.

Мы наполнили тарелки и в два счёта опустошили их под голодными взглядами котов Кэролайн; они так жалостливо глазели на нас — прямо детки-сиротки с плаката о пожертвованиях. Однако мы не поддались даже на их провокационное мяуканье. Арчи — сиамец, Уби — русская голубая, и эта парочка выглядит так, как будто с рождения не пропустила ни одного обеда.

А вот мы пропустили и обед, и ужин, поэтому уплетали вкусности за обе щёки. Но, как мы ни старались, Кэролайн купила слишком много (когда человек голоден, ему свойственно увлекаться), так что часть недоеденных продуктов пошла в холодильник, а остальное досталось котам.

— Ты только посмотри на маленьких негодников! — возмущённо сказала Кэр. — Как только им положили еду в миски, они сразу потеряли к ней всякий интерес. Теперь полчаса будут ходить кругами вокруг, делая вид, что ничего не замечают. А потом посмотрят друг на друга со значением, типа: «Что это у нас? Еда? Боже, у меня вообще не бывает аппетита, но надо хоть попробовать, а то хозяйка обидится…»

— Вот и я тоже, — сыто пробурчал я, — едва заставил себя проглотить несколько кусков. Теперь надо заставить себя выпить чашечку кофе.

— Я приготовила кофе, потому что ты попросил. Но тебе не вредно пить кофе на ночь? Ты же не заснёшь!

— Надеюсь, что не засну, — сказал я.

— А что, ещё тонна работы осталась?

— Даже несколько тонн, — подтвердил я. — У тебя, полагаю, не было времени пересчитать деньги?

— Пересчитать их? Да мне смотреть-то на них страшно! Я поставила мешки в чулан, а перед тем, как выйти из дома, забаррикадировала дверь стулом. Как будто это помогло бы!

— Представляешь картинку: как раз в этот момент к тебе в окно залезают мелкие воришки, чтобы украсть твой старый радиоприёмник, и — опаньки! Что у нас тут?

— Да, я тоже подумала, что по закону подлости именно это и может произойти.

— Ну что ж, мелкие воришки не стали бы отодвигать стул, — сказал я. — Ты — умница, что подумала об этом.

Пока мы считали деньги, я успел выпить две чашки крепкого кофе. Вот наркодилеры, как я слышал, купюры не считают, а взвешивают, прекрасно зная, сколько долларов стоит фунт денег, но это работает только в том случае, когда все банкноты одинакового достоинства. Однако Мейпс не стеснялся брать и долларовые бумажки, так что наша задача была гораздо сложнее. Да и взвесить деньги мы могли бы только на весах Кэр, что стоят у неё в ванной — вряд ли они очень точные, мне кажется, она там что-то подкручивает. Поэтому мы просто разобрали банкноты по номиналу, разложили по кучкам и тупо пересчитали. Это заняло уйму времени, но, надо вам сказать, считать деньги довольно приятно, особенно если эти деньги — ваши.

Каждый из нас брал в руки стопку купюр, пересчитывал их и записывал результат на листке бумаги, затем откладывал в сторону. После того как последняя стопка была сосчитана и отложена в сторону, я сделал общий подсчёт и показал результат Кэролайн. Брови её поползли вверх.

— Двести тридцать семь тысяч, — сказала она. — Ровно?

— Я округлил.

— Это же почти четверть миллиона долларов!

— Ага.

— Господи боже, это же целое состояние!

— Детка, возьми себя в руки. Это просто цена приличной однокомнатной квартиры в хорошем здании и в хорошем районе.

— Ну да, если так рассуждать… Но мне не нужна новая квартира, поэтому я буду думать о целом состоянии. Я ведь могу заплатить аренду за чёрт знает сколько лет вперёд! Насколько этого хватит?

— Лет на девяносто. Но если брать в расчёт инфляцию, то меньше — что-то около семидесяти.

— И это немало! Правда, через семьдесят лет я буду если не в гробу, так уж точно в местном доме для престарелых. Хорошо бы, они позволили мне взять туда моих крошек. Да, я и забыла, что не все эти деньги — мои. Подсчитай-ка, сколько мне причитается?

Я снова взялся за карандаш, вычел долю Марти, разделил остаток на три. Получилось 67 тысяч 150 долларов.

— Берн, я богата!

— Скажем так: богаче, чем ты была пару часов назад.

— Богаче, чем я была когда-либо! О, Берн, теперь я буду бояться хранить эти деньги дома.

— Ничего с ними не случится, у тебя хорошие замки. Ты живёшь на первом этаже, конечно, но зато на окнах решётки. А самое главное — никто не заподозрит, что у тебя дома может лежать такая сумма.