Гостья - Стефани Майер

Мне было некогда гадать вместе с ней. Джеб направился ко мне, а следом за ним потянулись остальные. Рука Кайла застыла на плече Джеба – не то останавливая, не то отталкивая.

Джеб переложил ружье в левую руку и протянул мне правую. Я смотрела на нее с опаской, ожидая удара.

– Пошли, – ласково поторопил дядя Джеб. – Мы почти дома, дальше – сама.

– Нет! – буркнул Кайл.

– Она пойдет с нами. – На этот раз в голосе Джеба проскочили жесткие нотки. Стало видно, как под бородой заходили желваки.

– Джеб! – крикнула Мэгги.

– Здесь я хозяин, мне и решать.

– Старый дурак! – прорычала она.

Джеб взял меня за руку и рывком поставил на ноги: не грубо, без жестокости, скорее торопливо. Впрочем, наибольшая жестокость – сохранить мне жизнь ради своих грязных планов.

Я стояла, покачиваясь на затекших ногах.

За спиной у Джеба неодобрительно зашипели голоса.

– Ладно, кто ты там есть, – все так же ласково обратился он ко мне. – Давай выбираться отсюда, пока не стало слишком жарко.

Брат Кайла положил руку на плечо Джебу.

– Ты что, покажешь этой твари, где мы живем?

– Да это неважно, – прошипела Мэгги. – Все равно она никому уже ничего не расскажет.

Джеб вздохнул и снял с шеи прятавшийся под бородой платок.

– Вот ерунда какая… – пробормотал он, делая из заскорузлой от пота ткани повязку.

Он завязывал мне глаза, а я стояла, не шелохнувшись, борясь с паникой, которая усилилась оттого, что я перестала видеть своих врагов.

Джеб направлял меня, положив на спину руку; никто другой не был бы так нежен.

Мы тронулись в путь – по-моему, на юг. Сперва все молчали, лишь песок хрустел под ногами. Земля была ровной, но я постоянно спотыкалась… ноги не слушались. Джеб терпеливо ждал, почти заботливо направляя меня.

Пока мы шли, взошло солнце. Некоторые прибавили шагу, обогнали нас и направились куда-то вперед. Судя по звукам, со мной и Джебом мало кто остался. Наверное, по моему виду решили, что охранники не понадобятся – в полуобмороке от голода, я едва переставляла ноги, голова кружилась.

– Ты же не собираешься ему рассказывать? – раздался укоризненный голос Мэгги.

– Он имеет право знать, – сурово ответил Джеб.

– Жестокий поступок, Джебедия.

– Жизнь – жестокая штука, Магнолия.

Я никак не могла решить, кто из этих двоих пугает меня больше: Джеб, который так упорно старался оставить меня в живых, или Мэгги, которая волновалась из-за жестокости больше брата, но первая упомянула о «докторе» – от одного этого слова на меня накатывал тошнотворный ужас.

Несколько часов мы шли в тишине, пока ноги не отказались меня слушать. Джеб опустил меня на землю и снова, как ночью, приложил к губам флягу.

– Как сможешь идти, дай знать. – Голос Джеба звучал участливо, но, по-моему, он всего лишь играл роль.

Кто-то нетерпеливо вздохнул.

– К чему это, Джеб? – спросил знакомый мужской голос. Похоже, один из братьев-здоровяков. – Для дока? Мог бы сразу сказать. Ни к чему было наставлять на Кайла ружье.

– На Кайла стоило бы почаще наставлять оружие, – пробормотал Джеб.

– Дело ведь не в сочувствии, – продолжил здоровяк. – После всего, что ты видел…

– После всего, что я видел, только последний негодяй не научился бы сочувствовать. Впрочем, не в сочувствии дело. Если бы я испытывал хоть толику сочувствия к этому бедному созданию, я бы дал ей умереть.

Даже в раскаленном воздухе пустыни меня пробрала дрожь.

– В чем тогда? – потребовал ответа брат Кайла.

После долгой паузы рука Джеба прикоснулась к моей, и я вцепилась в нее – без чужой помощи мне было не подняться на ноги. Другая его рука с силой уперлась мне в спину, и я снова пошла вперед.

– В любознательности, – тихим голосом сказал Джеб. Никто не ответил.

Пока мы шли, я раздумывала над некоторыми очевидными фактами. Во-первых, я была не первой Душой, которую они схватили. Наверняка ловля Душ поставлена на поток. Этот «доктор» уже пытался выудить ответы из других жертв.

Во-вторых, их попытки не увенчались успехом. Если бы какая-то из Душ отказалась от самоубийства и раскололась под людскими пытками, я бы им не понадобилась. Меня бы милосердно умертвили сразу.

Однако, как ни странно, я никак не могла представить свою быструю смерть или попытаться ее приблизить. Умереть было бы просто, даже не пришлось бы пачкать руки. Стоило лишь солгать – выдать себя за Искательницу, сообщить, что мои коллеги идут по следу, разразиться угрозами. Или сказать правду – признаться в том, что Мелани все еще живет во мне, что она и привела меня сюда.

Они увидят лишь ложь, попытку уверить их в том, что сознание человека продолжает существовать после имплантации… В эту вероломную, заманчивую ложь так хочется верить! Они тут же решат, что я из Искателей, мне даже и заявлять об этом не придется. Они сочтут это ловушкой, избавятся от меня по-быстрому и найдут новое место, где прятаться, подальше отсюда.

«Наверно, ты права, – согласилась Мелани. – Я бы так и сделала».

Но пока боль не пришла, и я не спешила попасть в объятия смерти; инстинкт выживания накрепко запечатал рот. Мелькнуло воспоминание о последней встрече с Утешительницей – это было словно на другой планете… Самоубийственная с виду попытка Мелани настоять на том, чтобы я отказалась от этого тела – блеф, но весьма эффективный. Мне тогда еще подумалось, что невозможно безучастно наблюдать за чужой смертью со стороны, сидя в мягком кресле.

Прошлой ночью мы с Мелани молились о смерти, но тогда смерть витала в дюймах от нас. Теперь, когда я снова встала на ноги, все было иначе.

«Я тоже не хочу умирать, – шепнула Мелани. – Но, может быть, ты ошибаешься и они сохранили нам жизнь по другой причине. Не понимаю, зачем им… – Ей не хотелось думать о том, что нас ждет. Я была уверена, что ей в голову придут вещи пострашнее, чем мне. – Какую тайну они так хотят у тебя выведать?»

«Эту тайну я не открою никогда и никому, даже тебе».

Смелое заявление. Но ведь боль еще не пришла…

Прошло около часа. Солнце стояло прямо над нами, жар огненной короной лежал на волосах. Неожиданно привычный уже хруст песка сменился гулким эхом. Джеб все еще шел по песку, как и я, но у идущих впереди под ногами уже была новая почва.

– Смотри, осторожно, – предупредил меня Джеб. – Пригнись.

Я запнулась, не уверенная, куда смотреть или как смотреть, когда глаза завязаны. Рука отпустила спину, надавила на затылок, принуждая пригнуться. Я наклонилась всем телом. Шея одеревенела.

Джеб снова повел меня вперед. Теперь и наши шаги отдавались гулким эхом: песок и камни явно остались позади, почва под ногами была ровной и твердой.