Женить чудовище - Елена Трифоненко

Я поворачиваюсь к Кузнецову, тот тоже заметил странное поведение своего домоправителя.

– Не шали, – снова шепчет Михалыч. – Опять запру в кладовке, будешь сидеть там в темноте целую неделю.

На лице Василия появляется измученное выражение. «Господи, еще и это? За что?» – как бы говорит весь его вид. Тем не менее, Василий берет себя в руки, вкрадчиво спрашивает:

– Андрей Михалыч, а вы таблетки пили сегодня?

Домоправитель вытягивается в струнку:

– Пил. Конечно, пил.

Василий откладывает планшет и идет к одному из шкафчиков, достает оттуда желтую таблетницу, встряхивает. В таблетнице что-то постукивает.

– Нет, Андрей Михалыч, вы забыли про таблетки. Второй раз подряд.

Он заставляет домоправителя принять какую-то пилюлю, а потом советует ему прилечь. Михалыч пытается возражать, но Василий мягко обнимает его за плечи и уводит из кухни. Я немного в шоке от происходящего.

Вернувшись минут через пять, Василий как ни в чем не бывало сам делает нам чаю, ставит передо мной чашку:

– Остыл, наверное…

Я с подозрением разглядываю чаинки на дне белой, с цветочком кружки.

– А вам не кажется, что поручать готовку человеку, у которого не все в порядке с головой, несколько рискованно?

Василий пожимает плечами.

– Михалыч редко готовит, в основном, мы что-то заказываем. Сегодня он так ради тебя расстарался – хотел угодить.

– С чего бы?

– Да я в шутку сказал ему, что если ты найдешь мне нормальную жену, мы наймем тебя для него. Ну, чтобы ты и ему супругу нашла.

Я даже вздрагиваю от подобной перспективы.

– Да ты не думай, он не всегда такой, – торопится успокоить Василий. – Просто переутомился немного в последнее время, плохо спал.

– Он живет у вас?

– Ага. Михалыч мой дядя, папин брат. Жена у него давно умерла, а дочь – в Ирландии. Она хотела его с собой забрать, но он отказался: в Дублине ему натурально плохо сделалось от того, что не с кем было по-русски побалакать. За ним, конечно, присмотр нужен, вот я и взял его к себе. Я думал, он будет спать да гулять в саду, но он для такого слишком деятельный. Понимаешь, Танчик, ему важно чувствовать, что он самостоятельный, ни у кого не сидит на шее.

Немного помявшись, я решаюсь все-таки сделать глоток из чашки – чай оказывается вполне обычным, вкусным, с легкими цитрусовыми нотками. Мне очень хочется пить, так что я быстро допиваю остальное.

– Еще налить? – предлагает Василий, не отлипая от планшета.

– Не надо, лучше расскажите, где тут у вас телевизор.

Он торжествующе улыбается, проводит меня в небольшую гостиную. Там уютно: есть большой книжный шкаф, кожаный диван, пара кресел, а в углу я замечаю самый настоящий камин. Василий включает телевизор, закрепленный на стене прямо напротив дивана, и передает пульт мне.

– Сама выбери, что тебе больше интересно.

Когда он оставляет меня одну, я плюхаюсь на диван, нахожу музыкальный канал. Смотреть что-то серьезное мне совсем не хочется: не то настроение. Я лишь краем глаза слежу за мельканием кадров и обдумываю все, что случилось за день.

А интересно получилось: мне не удалось побеседовать с Василием, но я все равно узнала о нем много нового. Правда, теперь задача, стоящая передо мной, кажется сложней. Мне нужно найти не просто умницу и красавицу, я должна отыскать девушку с бронебойной нервной системой. Другая не выдержит чокнутого дядюшку.

Чуть расслабившись, я разваливаюсь на диване как у себя дома, кладу голову на мягкий подлокотник. Глаза сами собой закрываются…

Глава 17

Я просыпаюсь от того, что ощущаю чужое присутствие. Приходится напрячь мозги, чтобы вспомнить, где я. Вокруг тихо, телевизор почему-то не работает.

Открыв глаза, понимаю, что интуиция меня не обманула: в кресле рядом со мной сидит Василий и беззастенчиво меня разглядывает. Заметив, что я проснулась, он немного смущается, что на него совсем не похоже.

– В следующий раз вам обязательно удастся! – хмуро констатирую я.

– Удастся что?

– Довести меня до инфаркта. Вы же именно этого добиваетесь, подкрадываясь, пока я сплю?

– Ничего я не подкрадывался. Я сидел и размышлял: будить тебя или нет.

– Вы закончили работать?

– На сегодня – да.

– И что там с поставщиками? – Я почему-то немного волнуюсь за его дела. Хотя это, в принципе, понятно: Василий мне платит, в моих интересах, чтобы он преуспевал.

– Я все уладил. – Его губы трогает самодовольная улыбка.

– Супер! – Я сажусь, поправляю одежду. – Отвезете меня домой?

– А может, лучше у меня останешься? У меня целых четыре гостевых спальни, постелю в любой, какая понравится.

– Василий, не начинайте. Не хотите держать слово и везти меня домой, я вызову такси.

– Нет, я лучше сам. – Он поднимается и подает руку мне. – По дороге как раз обсудим твою анкету.

Пару минут спустя мы выходим во двор, Василий подводит меня к маленькой, аккуратной машине светло-синего цвета. В марках я не разбираюсь, но, на мой взгляд, машина выглядит довольно скромно, неприметно.

– Я думала, вы везде на черном джипе рассекаете, – вырывается у меня.

Он распахивает передо мной дверцу.

– Танчик, машина – это как платье, каждая уместна только в определенном случае. Ты же не пойдешь в спортзал в вечернем наряде, верно?

Забравшись на сиденье, я достаю телефон и проверяю, не было ли сообщений от Милы. На экране мобильника никаких уведомлений, и это повергает меня в отчаянье. Если Мила не появится в сети к шести утра, я поеду к ней домой, буду разыскивать ее с собаками. Но сейчас лучше успокоиться и поработать.

Вздохнув, я нахожу свою анкету, перечитываю вопросы. В принципе, я уже запомнила их наизусть.

Василий устраивается на водительском месте и тут же наклоняется ко мне. Наши носы почти соприкасаются, а губы оказываются совсем рядом. У меня перехватывает дыхание, сердце начинает колотиться как-то странно. Через пару секунд я отмираю, поднимаю руку, чтобы оттолкнуть Василия, но он уже и сам отодвигается. Оказывается, он просто вытягивал ремень, чтобы меня пристегнуть.

Ох ты черт, а я же чуть было не решила, что он хочет меня поцеловать. Кошмар! С чего у меня вдруг так фантазия разыгралась?

Я кошу взглядом в сторону Василия. Интересно, он ничего не заметил?

Василий невозмутимо заводит двигатель, поправляет зеркало. Через несколько секунд машина мягко трогается.

– Начнем с вопроса, который мне чаще всего задают девушки, – с деловым видом говорю я. – Расскажите, как закончились ваши последние отношения.

Вообще, я блефую. Ничего подобного у меня двадцатилетние девчонки не спрашивают. Это те, кто постарше, стараются вызнать у нового знакомого всю его биографию.