Корпорация «Бессмертие» - Роберт Шекли

— Но почему?

— Не знаю, — сказал Смит. — Возможно, Рейли сам тебе скажет.

Блейн взглянул на стены Дворца. Они были инкрустированы знаками крестов, полумесяцев, звезд, а также индийскими, африканскими, арабскими, китайскими и полинезийскими символами, означающими пожелание удачи. По всей комнате были разбросаны пьедесталы со статуями древних богов. Среди дюжины прочих Блейн узнал Зевса, Аполлона, Дагона, Одина, Астарты. Перед каждой статуей имелся алтарь, на каждом алтаре лежал ограненный и отшлифованный драгоценный камень.

— Зачем все это? — спросил Блейн.

— Чтобы умилостивить богов.

— Но ведь жизнь после смерти — научный факт.

— Мистер Кин объяснил мне, что наука производит малое влияние на предрассудки, — ответил Смит. — Рейли был вполне уверен, что попадет в послежизнь, но он не хотел рисковать. Кроме того, как говорит мистер Кин, очень богатые, так же, как и очень религиозные люди, не желают делить послежизнь с кем попало. Они думают, что с помощью соответствующих обрядов и символов они попадут в более привилегированную часть послежизни.

— А такая существует? — спросил Блейн.

— Никто не знает. Это их предположение.

Смит провел его к дверце, украшенной орнаментом из египетских и китайских иероглифов.

— Там, внутри, — тело Рейли, — сообщил он.

— И мы туда войдем?

— Да, так нужно.

Смит толкнул дверь. Блейн увидел обширную комнату с колоннами из белого мрамора. В центре ее стоял гроб из бронзы и золота, усыпанный драгоценными камнями. В ошеломляющем числе гроб окружали многообразные предметы: картины и скульптуры, музыкальные инструменты, барельефы, предметы, напоминающие стиральные машины, печки, холодильники, и даже целый вертолет. Были тут книги и одежда, и был накрыт стол для обильного банкета.

— Зачем все эти вещи? — спросил Блейн.

— Сущность этих вещей должна сопровождать владельца при переходе в послежизнь. Это старый обычай.

Первой реакцией Блейна была жалость. Научно гарантированная послежизнь, оказывается, не освободила человека от страха перед смертью. Наоборот, она только усилила неуверенность и подхлестнула желание вырвать кусок получше. Даже имея возможность жить после смерти, люди стремились обеспечить себе участок в этой жизни лучший, чем у других. Равенство — это прекрасно, никто не спорит, но личная инициатива превыше всего. Совершенное и беспрестанное уравнивание оставалось не более приемлемой идеей в послежизни, чем она была на Земле. Желание превзойти ближнего заставляло людей вроде Рейли возводить себе гробницы, подобные пирамидам древнеегипетских фараонов, всю жизнь изводиться вопросом о смерти, стараясь во что бы то ни стало сохранить свое положение и состояние в мерещащейся впереди серой неизвестности.

Позор. Однако, подумал Блейн, не от того ли испытывает он жалость, что не верит в действенность методов, применяемых Рейли? Допустим, вы действительно могли бы повлиять на положение в послежизни в положительном смысле? В таком случае, не лучше ли всего истратить время жизни на Земле, добиваясь наилучшего положения в Вечности?

Предположение выглядело разумным, но Блейн отказывался в него верить. Это не могло быть единственной целью существования человека на Земле! Плохая или хорошая, честная или нет, жизнь сама по себе стоила того, чтобы ее прожить.

В гробовую комнату медленно вошел Смит, и Блейн прервал размышления. Зомби рассматривал маленький стул, покрытый узорами. Спокойно он пнул столик ногой и опрокинул его. Потом он начал медленно топтать лежавшие до этого на столике какие-то церковные атрибуты.

— Что ты делаешь? — изумился Блейн.

— Ты хочешь, чтобы полтергейст отстал от тебя?

— Ну еще бы.

— Тогда у него должна быть на то причина, — объяснил Смит, свалив пинком на пол статую из черного дерева и принявшись обрабатывать ее ногами.

Блейну это показалось достаточно разумным. Даже безумный призрак должен знать, что рано или поздно он покинет Порог и переместится в Послежизнь. Когда он это сделает, то ему потребуется его имущество — в целости и сохранности. Отсюда вывод: клин клином вышибают, на преследование отвечают тем же.

И все же он чувствовал себя вандалом, когда приготовился продырявить кулаком полотно картины.

— Не надо, — раздался голос у него над головой.

Блейн и Смит подняли головы. Над ними мерцало нечто вроде серебристого тумана. Из этого тумана раздался едва слышный голос:

— Пожалуйста, опусти полотно на место.

Блейн не опускал кулака.

— Это ты, Рейли?

— Да.

— Почему ты преследуешь меня?

— Потому что ты во всем виноват! Это все твоя вина! Ты убил меня своим черным сознанием убийцы! Да, ты, ты, чудовище из прошлого, ты, проклятый монстр!

— Я не виноват! — воскликнул Блейн.

— Виноват! Ты не человек! Все живое бежит от тебя, кроме дружка-мертвеца! Почему ты еще жив, а я нет?!!

Кулак Блейна двинулся к полотну картины. Голосок призрака взвизгнул:

— Не надо!

— Ты оставишь меня в покое? — спросил Блейн.

— Положи картину, — взмолился Рейли.

Блейн аккуратно положил полотно на место.

— Я оставлю тебя в покое, — сказал Рейли. — Почему бы и нет? Есть вещи, которых тебе видеть не дано, Блейн, но я их вижу. Твое время на Земле будет очень недолгим, очень, до боли недолгим. Те, кому ты веришь, предадут тебя. Ты умрешь, Блейн, и не через несколько лет, а скоро, раньше, чем ты можешь себе представить. Тебя предадут, и ты умрешь от собственной руки.

— Ты не в своем уме! — крикнул Блейн.

— Неужели? — захихикал Рейли. — Неужели? Неужели??

Серебристый туман исчез. Призрак Рейли покинул гробницу.

Смит вывел его сквозь двойные запутанные проходы обратно на улицу. Воздух снаружи был прохладен, и заря уже окрасила стены высоких домов в розовый цвет.

Блейн начал благодарить его. Смит покачал головой:

— Не за что! В конце концов, ведь ты необходим мне, Блейн. Что бы я делал, если бы полтергейст тебя убил? Будь осторожен, береги себя. Без тебя у меня нет никакой надежды.

Зомби на мгновение с тревогой взглянул на Блейна, потом поспешил прочь. Блейн смотрел ему вслед. Не лучше ли было иметь дюжину врагов, чем Смита в качестве друга, подумал он.

21

Полчаса спустя он был в квартире Мэри Торн. Мэри, без грима на лице, в домашнем халате, сонно протерла глаза и провела его на кухню, где набрала для него шифр кофе, тостов и яичницы.

— Было бы неплохо, — сказала она, — чтобы ты отложил столь драматическое появление на более подходящий час. Шесть тридцать утра!