Вся Агата Кристи в трех томах. Том 1. Весь Эркюль Пуаро - Агата Кристи

— Пустяки, — отмахнулась Кэролайн. — Просто Ричард наделал долгов. Но кто, скажите, в молодости не делал долгов? Впрочем, нет, Клод не делал. Клод всегда был очень положительный, даже студентом. Потом, разумеется, он стал тратить очень много, но все на эксперименты. Я ему, знаете ли, даже говорила, что он слишком мало дает Ричарду. Ну и, да, примерно два месяца назад они страшно из-за этого поссорились, к тому же пропало колье, а Люсия еще и отказалась вызывать полицию, и все это было очень некстати. Все было так глупо! А все нервы, нервы!

— Вам действительно не мешает дым, мадемуазель? — спросил Пуаро, показывая на сигарету.

— Ах нет, нисколько, — сказала Кэролайн и с нажимом добавила: — На мой взгляд, джентльмену положено курить.

Сигарета погасла, и Пуаро снова потянулся за спичками, которые лежали на столе.

— А не кажется ли вам, что это несколько необычно? — спросил он как бы между прочим. — Молодые красивые женщины редко спокойно относятся к пропаже украшений.

Он снова прикурил и убрал две обгоревшие спички в коробок, а коробок в карман.

— Да, конечно. Я тогда именно так и подумала, — согласилась мисс Эмори. — Очень необычно. Но Люсия мало интересуется украшениями… Ах, боже мой, что же я все время болтаю о том, что вам-то совершенно не интересно, месье Пуаро!

— Не скажите, мадемуазель, — успокоил ее маленький сыщик. — Вы рассказываете чрезвычайно интересные вещи. Но ответьте мне вот на какой вопрос: вчера вечером, когда мадам Эмори стало плохо, она поднялась к себе наверх?

— Нет, — ответила Кэролайн. — Она пришла прямо сюда, в эту комнату. Я усадила ее на диван, потом пришел Ричард, и я вернулась в столовую. Эти, знаете ли, молодые люди, месье Пуаро! Конечно, теперь мужчины не так романтичны, как в мое время. О боже, помню, я была знакома с одним молодым человеком по имени Алоизиус Джоунз. Мы с ним часто играли в крокет. Бедный глупенький… бедный! Ах, я опять отвлеклась от темы. Я говорила про Ричарда и Люсию. Очень милая пара, вам не кажется, месье Пуаро? Они познакомились в Италии — на озерах, на прекрасных озерах Италии — в ноябре прошлого года. Они полюбили друг друга с первого взгляда. И через неделю поженились. Она сирота и жила одна-одинешенька. Печально, хотя иногда мне кажется, что для нас это просто счастье. Если бы у нас вдруг оказалась куча родственников-итальянцев, это было бы несколько утомительно, не так ли? В конце концов, вы же знаете, что такое иностранцы! Они… О! — Мисс Эмори смутилась и замолчала. — Прошу прощения, месье Пуаро, прошу прощения!

— Ничего, ничего, — проворчал Пуаро, искоса взглянув на Гастингса.

— Какая бестактность с моей стороны, — суетливо добавила мисс Эмори. — Я не хотела… Разумеется, вы совсем другое дело. Во время войны про ваших соотечественников говорили «Les braves Belges» [337].

— Пожалуйста, не корите себя, мадемуазель, — поспешил утешить ее Пуаро.

Он помолчал, словно упоминание о войне подсказало ему нечто важное.

— Насколько я понимаю, — сказал он наконец, — да, вот именно… Насколько я понимаю, ящик с лекарствами стоит у вас здесь с войны. И вчера вы его в первый раз открыли, не так ли?

— Да, так. Конечно.

— А как именно это произошло?

Мисс Эмори помолчала.

— Как это произошло? Ах, ну да, конечно. Вспомнила! Я сказала, что мне нужна нюхательная соль, а Барбара сняла ящик, а потом вошли джентльмены, и доктор Карелли испугал меня своими рассказами до полусмерти.

Гастингс наконец заинтересовался разговором.

— Вы хотите сказать, что об этих лекарствах рассказал вам доктор Карелли? Значит ли это, что он их рассматривал?

— Конечно, — кивнула мисс Эмори. — Он достал какую-то пробирочку с самым невинным названием… кажется, бромид — я его принимала от морской болезни — и сказал, что ее содержимого достаточно, чтобы отправить на тот свет двенадцать человек!

— Гиоцина гидробромид? — уточнил Пуаро.

— Простите?

— Доктор Карелли сказал это про препарат, который называется гиоцина гидробромид?

— Да, вот именно, — обрадовалась мисс Эмори. — До чего вы умны! Потом ее взяла Люсия и еще повторила за доктором что-то про сон без сновидений. Знаете, не люблю я современную поэзию. Сплошное уныние. Я всегда говорила, с тех пор, как умер лорд Теннисон, ни одно стихотворение…

— О боже, — вырвалось у Пуаро.

— Прошу прощения?

— Ничего, ничего, я просто вспомнил лорда Теннисона. Но, прошу вас, продолжайте. Что же было дальше?

— Дальше?

— Вы рассказывали про вчерашний вечер. Вы были здесь, в этой комнате…

— Ах да. Да! Барбара решила поставить невероятно вульгарную песенку. То есть, я хотела сказать, поставить пластинку. К счастью, я успела ее остановить.

— Разумеется, — пробормотал Пуаро. — А пробирочка, которую брал в руки доктор, была ли она полная?

— Да, — без колебаний ответила Кэролайн. — Я хорошо это запомнила, потому что, когда он прочел нам эту цитату про сон без сновидений, он поднял ее и сказал, что половины было бы достаточно.

Мисс Эмори поднялась и в волнении заходила по комнате. Пуаро пришлось тоже встать.

— Знаете, месье Пуаро, мне все же не нравится этот человек. Этот доктор Карелли. Что-то есть в нем такое… какая-то неискренность… какой-то он скользкий. Я, конечно, никогда бы не призналась в этом Люсии, все говорят, он ее друг, но мне он не нравится. Видите ли, Люсия очень доверчивая. По-моему, этот доктор подружился с ней, только чтобы попасть к нам в дом и выкрасть бумагу Клода.

Пуаро взглянул на нее с улыбкой.

— Значит, вы уверены, что ее украл доктор Карелли?

Мисс Эмори с изумлением воззрилась на Пуаро.

— Дорогой месье Пуаро! Кто же еще мог это сделать? Он здесь единственный посторонний. По вполне понятным причинам мой брат не захотел публично выводить на чистую воду гостя и потому дал ему возможность незаметно вернуть бумагу на место. Думаю, он поступил в высшей степени деликатно. В высшей степени!

— Безусловно, — тактично кивнул Пуаро.

Он дружески положил руку ей на плечо, что мисс Эмори явно пришлось не по душе.

— А теперь, мадемуазель, — сказал он, убирая руку, — мне хотелось бы провести с вашей помощью один небольшой эксперимент. Где вы вчера сидели, когда погас свет?

— Здесь! — Кэролайн показала на диван.

— Тогда не будете ли вы любезны сесть туда еще раз?

Кэролайн подошла к дивану и села.

— А теперь, мадемуазель, попытайтесь напрячь воображение. Прошу вас, закройте глаза.

Мисс Эмори послушно закрыла глаза.

— Благодарю вас. Теперь попытайтесь представить, будто сейчас вчерашний вечер. Гасят свет. Вы ничего не видите, но все