Прости, мне придется убить тебя - Катерина Траум

действовали на него её внешний вид и невинные жесты. Несмотря ни на что, она уверенно могла сказать: вечер был приятным. И такое общение, когда хотелось и ударить, и рассмеяться, и поцеловать одновременно — что-то новое, невероятное. Будоражащее кровь лучше всяких убийств.

Так может… Нет-нет, ужасная, глупейшая мысль.

— Прости, что видела это, дорогая, — как можно более дружелюбно улыбнулась Гвен, подходя поближе к ней. Ссора с сестрой точно не входила в её планы. — Не подумай ничего плохого. Он просто делает статью о нашей компании, и я ему рассказывала о последних исследованиях. Это ничего не значит, — старательно убеждала она, однако та только передёрнула плечами.

— Исследования касаются постели, не так ли? — как-то горько прозвучал её тонкий голосок. — Я не слепая. Он смотрел на тебя так, словно хочет съесть.

Вот теперь на её лице отчётливо виделась обида. Брови нахмурены, красные губы брезгливо поджаты. Словно она увидела нечто возмутительно непристойное, сродни предательству. Но лишаться такого надежного информатора попросту глупо, тем более из-за случайности.

— Милая, прошу, не принимай близко к сердцу! — пыталась исправить ситуацию Гвен и мягко приобняла кузину, поглаживая по распущенным рыжим прядкам, благоухающим терпкой вишней — даже в горле запершило. Не любила такие близкие телесные контакты, однако сейчас это был самый лучший вариант, чтобы показать своё расположение. — Он для меня ничего не значит, так что пусть смотрит, как ему вздумается! — абсолютно лживые слова, зато явно дошедшие до нужных струнок. Поверила.

— Правда? — тихо прошептала Вирджиния, отвечая на прикосновение.

Объятия стали крепче, тесней. А рука с тонкими аристократичными пальцами скользнула по спине Гвен, почти невесомо. С особым трепетом, как крылья колибри. Немного странно, но не раздражало. Вздрогнув, с некоторым трудом та выпуталась из приторно-сладкого плена неприятных духов и поймала взгляд сестры, пытаясь понять, утихомирилась она или нет.

— Конечно.

Казалось, это успокоило кузину. Больше не хмурясь, она вдруг потянулась к лицу Гвен и каким-то чересчур нежным движением коснулась её щеки. Нет, это была не просто забота. В карих глазах светилось нечто иное. Очень-очень схожее с тем, как Хантер смотрел на поедание мороженого и каплю вина в декольте.

— У тебя помада размазалась немного, — с этими словами Вирджиния дотронулась до уголка её рта, стирая несуществующий изъян.

Приближаясь. Опутывая невидимыми сетями. Гвен замерла, не в силах пошевелиться и осознать, что вообще происходило. Ерунда какая, ей просто мерещилось. От ухоженных пальцев чувствовалось тепло, но не больше. А полная неправильность такого уже почти интимного жеста вызывала тошноту в горле. Но сестра, похоже, приняла отсутствие сопротивления за согласие.

Подавшись вперёд, она осторожно прижалась к губам Гвен в робком поверхностном поцелуе. Словно пытаясь попробовать, всего на мгновение, быстро закончившееся. Опомнившись, Гвен упёрла ладони в её плечи, резко и с силой отталкивая эту внезапно вспыхнувшую романтизмом особу.

Они же сёстры! И девушки, в конце концов! Какая бы ненависть к мужчинам не горела в груди, она никогда даже не думала, что можно «сменить направление» — и уж точно, не после того урагана, который дарила близость с Хантером. Воспоминания о других поцелуях, требовательных и разжигающих настоящий огонь под кожей, заставили её протестующе зашипеть:

— Прекрати! Что на тебя нашло?!

— Но я думала… думала… — задыхаясь, хватала воздух Вирджиния, панически сверкая увлажнившимися глазами, и почти жалобно протянула: — Разве нет, Гвени?

— Нет! Почему ты вообще сделала подобный вывод? — изо всех крупиц самообладания пыталась Гвен думать логично, но такое поведение кузины совершенно не вписывалось ни в какие рамки.

Анализируя пульсирующей от боли в висках головой их отношения, она никак не видела никакого подтекста, который можно прочесть только разве что от полного скудоумия.

— Но ты меня так поддерживала! — всхлипнула Вирджиния, как будто всё ещё хотела что-то доказать себе самой. — Мы с Крисом были очень близки, и когда его не стало, только ты оказалась рядом, помогла мне пройти всё это… Разве не помнишь? Я разваливалась на куски, и ты собирала меня обратно. А после твоей операции я тоже не бросила тебя, и мне казалось, ты понимаешь, как сильно важна…

Слушая этот бессвязный бред, Гвен могла только мысленно чертыхаться. Вот оно что, сестра всё время читала что-то между строк. Похоже, стремление быть её подругой оказалось преувеличенным, и теперь последствия ударили, как молот по затылку. Но кто бы мог подумать, что Вирджиния сменит ориентацию!

Раздражение росло, оставшийся на губах след чужой помады словно жёг, и было до ужаса противно. Сделать с собой Гвен уже ничего не могла, маска милой девочки растворилась в бешенстве:

— Очнись, дура! Мы сёстры, а я не фанатею ни от однополых отношений, ни от инцестов! — получилось грубо, но по-другому не вышло.

Вирджиния зажала рот ладонью, сдерживая рыдания. Резко развернувшись, пулей вылетела из туалета, забыв свою сумочку. Дверь громко хлопнула, ударив звуком по ушам.

К чёрту. Пусть катится, идиотка.

Стиснув зубы от тупости ситуации, Гвен развернулась к зеркалу, упирая руки в стойку с раковинами. Боже, ну вот как можно было вляпаться в такое дерьмо?! То, что она не встречалась с мужчинами, не значило, что пора перекинуться на свой пол!

Метнув откровенно злой взгляд на отражение, она заметила алый след на губах и резким движением стёрла его тыльной стороной ладони. Мерзость.

— Смотрю, ты у нас оказалась не по девочкам, детка? — откровенная насмешка в безошибочно узнаваемом баритоне только добавила масла в огонь, вынуждая едва не трястись от раздражения.

— Это женский туалет, Райт! Свали отсюда!

8.2

— Это женский туалет, Райт! Свали отсюда!

Однако он словно не слышал. Ленивой походкой приблизившись к Гвен, Хантер с неугасающим весельем смотрел, как она пыталась смыть помаду с руки под струёй воды.

Едва услышав стук двери, он тут же метнулся в коридор к уборным, по пути столкнувшись с глотающей рыдания Вирджинией. Догадаться о произошедшем было не сложно, особенно когда увидел, в каком состоянии Гвен.

— Боже мой, неужели ты не знала, что твоя сестрёнка по тебе сохнет? — притворно удивился он, чем вызвал очередной возмущенный скрип зубов. — Брось, да