Прости, мне придется убить тебя - Катерина Траум

от неё несёт лесбиянством! Я даже как-то в статье про Дональда упоминал, что дочурка вряд ли станет завидной невестой.

— Я думала, ты просто хочешь его задеть, — признала Гвен, припоминая едкие слова журналиста. — Но что она полезет ко мне целоваться… твою мать, — только и осталось ей покачать головой, с облегчением констатируя, что больше чужой помады на лице не осталось.

Но приторные духи словно всё ещё витали вокруг густой дымкой. Даже на злость не хватало сил.

— Хм, читала мои статьи? — теперь уже по-настоящему приятно поразился Хантер и неожиданно для самого себя положил ладонь на её подрагивающее плечо. — Эй, ты как?

Вопрос прогремел в тишине туалета как гром среди ясного неба. В отражении зеркала встретились испуганные взгляды, словно пытаясь прочесть фальшь друг в друге. Но его действительно волновало, в порядке ли Гвен, и даже самому осознать это было страшно.

А уж она вовсе в шоке приоткрыла рот, не находя достойного ответа. Касание его руки ощущалось невероятно остро, уходя тёплой волной под кожу. Хантер непроизвольно придвинулся к ней теснее, почти соприкасаясь торсом с её спиной. Глубоко вдохнул окружающий волшебный аромат, защипавший рецепторы. Не разрывая зрительного контакта, осторожно скользнул пальцами к ключицам, замечая её мурашки. В малахитовых глазах застыл водоворот чувств.

Гвен как будто не знала, что делать дальше: отпрянуть или же позволить ему продолжать. Но клокочущее внутри раздражение уходило, вытягиваясь из вен, как яд. Заменяясь крохотными блестящими искорками. Успокаивая и распаляя одновременно: как такое вообще возможно…

— Я могу помочь отвлечься, — чуть севшим голосом прошептал Хантер, приближаясь губами к её шее.

Прикрыв глаза от удовольствия, коснулся чувствительного места за ушком, и с лёгким торжеством услышал, как участилось её дыхание. У самого во рту скопилась слюна, как только лаванда окончательно завладела органами чувств, и он шумно сглотнул.

Гвен же продолжала следить за его руками в зеркало, так и не в силах оторвать взгляд. А они уже уверенней, не встретив протеста, двигались по её телу. Сжав тонкую талию, притягивая её к себе, второй ладонью Хантер очертил линию декольте, на секунду задержавшись у ложбинки груди. Медленно опустился ниже по лёгкой ткани платья, продолжая покрывать поцелуями её шею. Всё более собственническими, от которых под рёбрами дрожало. Казалось, всё это не с ней, а с девушкой в отражении, а значит не представляло никакой опасности… Зато дурные мысли о сестре быстро расплавились под действием горячих мужских губ, от которых кожу обжигало.

— Не… не нужно, — заставила себя выдавить Гвен.

Но слова утонули, когда Хантер острым коротким укусом бьющейся как будто в панике вены остановил этот голос здравого смысла. Она зажмурилась, прикусывая губу от нахлынувших ощущений: излучающее напряжение твёрдое тело позади, почти нежно скользящая вдоль бедра шероховатая рука, и всё это приправлено крохотным искрящим разрядом боли. Идеальные специи для единственно желанного блюда этого ужина.

— Как раз расслабиться тебе сейчас нужней всего.

Она и не знала, что его баритон мог звучать такой приятной музыкой. Почему нельзя… хотя бы дотерпеть до ближайшего отеля? Раз уж приходилось смириться с тем фактом, что остановить свои порывы уже вряд ли удастся. Да и не хотелось, совсем. Только растворяться в этих объятиях, как то самое мороженое в эспрессо — аффогато.

Гвен невольно облизнулась, подумав о десерте, который могла получить. Ох, чёрт. Он ей нужен. Грёбанный ублюдок Хантер Райт, человек-язвительность, которого она обязалась уничтожить в кровавую пыль, оказался необходим до трясущихся коленей.

А он не терял времени даром, пользуясь этим моментом замешательства. Втянув в себя нежную кожу на сгибе шеи, посасывая и наслаждаясь ярчайшими оттенками вкуса, он бессовестно приподнял почти невесомый подол платья и просунул ладонь между сомкнутых ног, преодолевая лёгкое сопротивление. Гвен нервно дёрнулась, но он не позволил ей вырваться из хватки, наслаждаясь тем, как она пульсировала в его руках. Реагируя на любое касание так, словно тоже скучала. Вдохнув поглубже, наполняя лёгкие цветочным ароматом, он сжал упругое бедро, чётко говоря свой негласный приказ, и Гвен послушно, со скрипом каблука по кафелю облегчила ему доступ. Хантер прошёлся вдоль уже немного влажного кусочка ткани, круговыми поглаживающими движениями.

Не торопясь. В этот раз хотелось смаковать каждую секунду, слушая её бешеный пульс так близко. Вжался стояком в её ягодицу, чтобы она знала, как сильно сводила его с ума.

Гвен тихо простонала, непроизвольно потираясь о его пах, всё сильней заводясь этой неправильной ситуацией. И если раньше пыталась до последнего казаться неприступной, то теперь уже глупо строить из себя недотрогу. Чувствовала, как по ногам скользнуло её бельё, а умелые пальцы Хантера тут же накрыли клитор, безошибочно находя самый центр разливающегося по нервам кипятка.

Да пусть всё горит в аду, но терпеть это невозможно, она не железная!

Со свистом втянув сквозь зубы раскалённый воздух, Гвен со всей возможной силой развернулась в его руках. Короткое потрясение в серо-голубых глазах сменилось азартной искрой, когда он понял, зачем: не чтобы сбежать, а чтобы перехватить инициативу. Впился в зовущие его губы, жадно и влажно.

Нет, десерт ничего не изменил, она всё равно медово-терпкая, сладкая. Невероятная девочка, взрывающая внутри шквал эмоций: от желания грубо поиметь до стремления просто впитать её в себя, слиться так тесно, чтобы не смогла оторваться. Чтобы больше не исчезла и не оставила в недоумении задыхаться чёртовой лавандой. Всё это вылилось в поцелуе, становящемся всё жарче и безумней. Сгорали мысли, пеплом осыпались любые моральные принципы, и была только она. Сегодня такая смелая, как будто наконец-то приняла и осознала, что им друг от друга нужно. С первой встречи. Первого взгляда. Первой едкой фразы.

Её ногти впились в твёрдые плечи, а зубы оттянули его губу, принося ещё больший контраст ощущений.

И тут где-то в коридоре раздались неторопливые шаги, явно угрожающие происходящему. Услышав их лишь каким-то инстинктом, Хантер едва не зарычал от досады. Но остановиться уже невозможно, и он не прерывая поцелуя толкнул Гвен в ближайшую кабинку, резко прижимая к холодной стене.

Похрен, что под раковиной осталось её белье, а на стойке сумочка Вирджинии. Главное, скрыты от чужих глаз, и если будут вести себя тихо, то есть шанс, что никто ничего не заметит.