Планета Тивит - Александр Харламов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тот же миг прогремел гром. Ясное голубое небо разрезала вспышка золотистой молнии. Поднялся жуткий ветер, бросающий в лицо опавшие ветки яблони. Еву и Адама подняло в воздух и закрутило, подбрасывая все выше и выше. Широко раскрыв от ужаса глаза, кричал Адам, рядом рыдала Ева, но в шуме неожиданно поднявшегося урагана ее совсем не было слышно. Мелькнула огненная вспышка, и неожиданно все стихло. Первые люди на земле исчезли. Рай опустел.
– Зачем тебе это все? – обратился тогда Творец к Люциферу, дотоле стоявшему молча, склонив голову рядом.
– Я хотел тебе показать, что люди совсем не такие, как ты себе их представляешь,– рухнул он на одно колено перед Создателем,– долгое время я был в раю и наблюдал за ними, помогал им, чем мог, и сделал выводы, не позволяющие мне стать на колени перед этими существами.
– Кто ты такой, чтобы делать выводы? – прогремел Творец, от чего небо снова озарилось огненной молнией. Острый, холодный, как бритва взгляд пронзал Люцифера насквозь из-за насупленных бровей. Его крылья за спиной вяло трепыхнулись. Он знал, что сейчас произойдет. Терять ему было нечего…
– Я ангел, который служит тебе! Я твоя плоть от плоти, кровь от крови…А люди…Люди ужасны! Они хитры, завистливы, алчны, необъяснимо жестоки…Такое свое ты Творение готов назвать величайшим? – с вызовом бросил он, вставая с колена, прямо посмотрев на Создателя.
– Михаил! – коротко бросил Творец. Из-за спины Люциферы вышел ангел. В одно мгновение крылья ослушника оказались у него в руках, мелькнул нож.
– Неужели, твое самомнение и эти жалкие существа тебе дороже, чем истина и твой верный ангел? – брезгливо поджав губы, бросил провинившийся.
– Меня никто не смеет ослушаться! Ты нарушил мой запрет и появился на небесах, за это ты будешь лишен крыльев! Михаил…
Блеснул нож, и боль пронзила Люцифера с ног до головы. Он ощутил, как что-то горячее течет по его спине, капая на влажную землю. Раздался приглушенный шелест, и совсем рядом с ним рухнули его крылья. Толчком в спину Михаил отправил его на землю, прижав шею к песку. Ангел чувствовал себя беспомощным и несчастным. Ненависть вскипела в нем сумасшедшим всепоглощающим огнем, загоревшись пламенем в черных зрачках. С трудом он посмотрел в глаза Создателю.
– В наказание за обман Евы, ты будешь вечно жить на земле вместе с ними, ползая в облике змея, как ты и искусил ее, глотая прах людской и пыль от их сандалий, как наказание за то, что не поклонился им, умерив свою гордыню.
В тот же миг, тело Люцифера исказила страшная боль. Его вывернуло, он дико заорал, но нога Михаила крепко втаптывала его в песке. Он несколько раз судорожно дернулся и затих, прислушиваясь к своей трансформации. Кожа стала покрываться мелкими змеиными чешуйками, которые, словно татуировки, ровно ложились от запястья и вверх.
– И быть потому…– раздался гром. Люцифер изогнулся, почувствовав, что нога Михаила не давит на шею. За его спиной захлопали перепончатые зеленые крылья. Он презрительно улыбнулся, смело посмотрев в глаза грустному Создателю.
– Так знай, что нет у тебя с этого момента худшего врага, чем я, Творец! И всю свою вечность, проведенную в наказание на земле, среди людей я буду сеять самые жуткие, самые ужасные из их страхов и потакать их самым развратным желаниям, раз за разом доказывая тебе, что человек – это червь, не достойный твоего рая.
Люцифер медленно повернулся спиной к Творцу, кивнул Михаилу, замершему напротив с окровавленным ножом.
– Стой, Люцифер! – окликнул его Творец.
– Ты мне больше не Создатель! – брезгливо бросил через плечо падший ангел. – Я создам нечто лучшее, чем ты! Совершеннее…В то время, как ты будешь мучиться от того, насколько ужасны твою люди. Мои существа будут идеальны!
– Я тоже так думал…
– А я сделаю! – ехидно улыбнулся Люцифер, чуть приподняв верхнюю губу, из-под которой вылезли острые кривые клыки.
– Где ты это собрался делать?
– Ну, уж не на твоей земле, это точно…Мне нравится одна планета-призрак. Она перемещается из галактики в галактику, приближаясь к твоему творению лишь раз в тридцать три года. Я не претендую на масштаб, я претендую на качество…
– Люцифер…
– Что?
– Зачем тебе это все?
– Я назову планету…– он не слышал Творца. Все его мысли занимали гнев и ненависть, тугой петлей стянувшие его душу. Пепельно-серая пичуга перепорхнула с ветки на ветку, абсолютно не опасаясь страшное существо, стоящее перед Создателем на земле. – Тивит…– услышав птичий вскрик сообщил Люцифер. – Звучит заманчиво…
– Это плохая идея! – покачала головой Творец.
– Плохая идея была создать человека! – Люцифер расправил перепончатые крылья и взлетел, тут же спикировав вниз с небес, где виднелись среди облаков, далеко внизу человеческие города. На небесах спор занял всего лишь тридцать минут, а на Земле прошли тысячелетия. Планета была населена достаточно, чтобы падший ангел, которого впоследствии назовут дьяволом и порождением зла приступил к плану своей мести.
– Интересная версия! – похвалил я, когда Агриппина закончила чтение.
– Правдивая версия, – поправила меня ведьма.
– Пусть будет правдивая, – согласился я, – только непонятно, как это может помочь нам в поисках Красовской?
– Я не знаю…– пожала плечами ведьма. – Только это все, что у нас есть по планете Тивит…
– И на том спасибо, – вздохнул я. Мне оставалось надеяться лишь только на то, что Максу повезет больше, или необходимую информацию я отыщу в дневнике у Митусова.
17
Планета Тивит 2094 год
Тивитского летоисчисления
– А сейчас, Яна Викторовна, мы займемся вами…– глаза правителя Тивита повернулись к ней, буравя непроницаемым взглядом. Красовская испуганно отшатнулась, вжавшись спиной в какой-то шкаф. Убийство Координатора и то, с каким наслаждением он его принял, стали для нее чем-то напоминающим фильм ужасов. За время дружбы с Дворкиным она успела многое повидать, многое испытать. На ее глазах рвали на куски живых людей оборотни, вставали из могил живые мертвецы, бродили призраки, но такого ей наблюдать еще не доводилось, чтобы от одного прикосновения человек падал замертво.
– Не бойтесь…– спокойно промолвил с легкой усмешкой правитель Тивита. – У меня нет цели вас убить, да и не убийство это было, а всего лишь награда.
Этот
