Тихий омут. Том 1 - Джеки Дош
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Влад не запомнил, как они добрались до спальни. Он швырнул девушку на кровать. Приземлившись на мягкий матрац, Матильда даже и не думала поправлять вульгарно задравшуюся юбку. С видом художника, оценивающего свою работу, она смотрела на юношу, который к этому моменту остался в одних боксёрах. Владислав был сильно возбуждён, казалось, что даже воздух вокруг накалился, – это польстило лигрице. Прикусив губу, она зазывно провела рукой по груди, затем по животу, спускаясь всё ниже… Издав что-то похожее на рычание, Влад практически накинулся на Матильду, которая, ловко вывернувшись, каким-то невообразимым для парня образом, оказалась сверху. Посчитав, что пора бы и ей раздеться, Мати попробовала потянуть за собачку, но та не поддалась. По сему молния платья, с которой они оба пытались справиться ещё в гостиной, была варварским образом разорвана.
Наконец избавившись от ненавистного предмета одежды, девушка поцеловала Владислава сначала в губы, затем в шею… Опускаясь всё ниже, она специально держалась на таком расстоянии, чтобы её грудь касалась его кожи. Когда её губы коснулись живота, по телу Влада прокатилась лёгкая дрожь. Матильде нравилось играть с ним, чувствуя чужое желание, она возбуждалась всё больше. Она посмотрела на юношу и ехидно ухмыльнулась, встретившись с ним глазами. Зубами подцепив боксёры, Мати попыталась стащить их, но сообразив, что это не так-то просто, помогла себе руками и кинула бельё на пол.
– Иди сюда… – прошептал он, подтянув её за руку к себе, и, заключив в объятия, наконец перехватил инициативу.
9
Аморальные ценности
Взгляд Матильды
«Я проститутка… – первая мысль, посетившая голову Матильды после пробуждения, заставила сердце сжаться от отвращения. Проснувшись поздно ночью (или, вернее, очень рано утром), девушка, терзаемая жаждой, обнаружила себя в незнакомой комнате, на незнакомой кровати, зато рядом с очень (к сожалению) знакомым парнем. – Нет, я хуже проститутки, они хотя бы деньги за это берут, а я просто пьяная потаскуха!»
События прошлой ночи расплывались в памяти: вечер, ужин с Эдмоном, поцелуй. Ему понадобилось ненадолго уйти, а потом… а потом она зачем-то позвонила Владу и… вот так оказалась здесь.
«Чёрт! Что подумал Эд, когда вернулся в бар, а меня там уже не было?! Нужно будет извиниться, но сначала…» – Мати, стараясь не разбудить Владислава, тихо выскользнула из кровати и принялась быстро собирать разбросанную по полу одежду. В полумраке она обшарила всю комнату, но так и не нашла одного очень важного предмета гардероба – своих трусов.
«Охренительно! Мне что, так и идти?! – её взгляд упал на валявшиеся тут же боксёры Влада. – Ну уж нет! Лучше вообще без белья!» – но богатая фантазия тут же нарисовала серию комиксов под названием «Дорога домой»: вот Матильда идёт по улице, а ветер задувает прямо в междуножье, особенно сильный порыв задирает юбку… Вот она долго и безуспешно ловит такси, а вот поднимается по лестнице, и все, кто внизу, становятся свидетелями…
Поборовшись с собой секунд десять, она натянула боксеры, а за ними и остальную одежду. Тут её ждал ещё один неприятный сюрприз – молния на платье была вырвана, что называется, с мясом.
«Повезло ещё, что пальто взяла».
Пить хотелось нестерпимо: «Где здесь кухня? – пыталась сообразить Мати, покинув спальню. – Надеюсь, он не с родителями живёт…» – перспектива такого знакомства совсем не радовала.
С трудом ориентируясь в полной темноте, Матильда набрела на дверь. Решив попытать удачу, она тихонько повернула ручку. Оказавшись внутри, девушка сразу поняла, что ошиблась. Вместо кухни она забрела в чью-то спальню: просторная комната была отделана в светлых тонах, каких именно – не разглядеть. Тем не менее шторы на широких окнах были одёрнуты, и лунный свет проникал внутрь, частично освещая кровать. Глаза сразу же уловили на ней какое-то движение – кошка, видимо, разбуженная приходом незваной гостьи, приподняла голову, насторожённо прислушиваясь. Мати улыбнулась, она всегда чувствовала что-то вроде родства с этими животными. Однако улыбка сменилась выражением полнейшего ужаса, когда её взгляд наткнулся на окутанного светом луны, безмятежно спящего Принца. Мысль о том, что лучше бы это оказались родители, пронеслась где-то на заднем плане, когда Матильда, не помня себя от смятения и вмиг позабыв о жажде, трусах и порванном платье, понеслась к выходу.
Как добралась до дома, Мати помнила плохо. Едва оказавшись на пороге, она пулей метнулась в свою комнату. Скинув с себя одежду, Матильда не разбираясь запихнула её в стиральную машину, а сама залезла под холодный душ в надежде взбодриться. Результата это не принесло: постояв под струёй ледяной воды и окончательно замёрзнув, она сдалась и решила, что самое полезное сейчас – отоспаться.
«“Утро вечера мудренее”, и какой дебил придумал эту пословицу? Кто-нибудь, просто пристрелите меня!» – пара часов сна только усугубила ситуацию: Мати била мелкая противная дрожь, голова стала чугунной, а глаза… Впрочем, увидев себя в зеркале, Харкер удивилась, как они вообще открылись с таким-то отёком.
Изобразив poker face, она всё утро игнорировала Вэра, который из кожи вон лез, пытаясь узнать подробности прошлого вечера… Подробности, которые Матильда предпочла бы забыть.
«Как до такого дошло? – в голове поминутно всплывал один и тот же вопрос. – Вести себя так непозволительно… Говорить и делать подобное… Я будто свихнулась вчера».
В университете, прозанимавшись самокопанием всю первую половину дня, Матильда не заметила, как подошло время обеда.
– Здравствуй, пупсик мой прекрасный, что ты тих, как день ненастный, опечалился чего? – Ния догнала Мати в коридоре.
– Грусть-тоска меня снедает, – буркнула Матильда, которой совсем не хотелось играть сейчас в цитаты.
– Хандра… – Ли Уортли многозначительно приподняла бровь. – Чем лечить эти симптомы, я знаю, – схватив Мати за руку, подруга потащила её в сторону столовой.
После второго эклера жизнь стала налаживаться и Матильда почувствовала желание поделиться переживаниями с тем, кто не будет осуждать. Благо, такой человек как раз сидел напротив, попивая чаёк и разглядывая свеженький маникюр.
– Алкоголь – зло, – не зная, как лучше начать свою историю, произнесла Мати.
Ния аж чаем поперхнулась: – Я уже удалила то видео, как ты узнала?
– Какое видео? О чём?
– Проехали. Так почему алкоголь – зло? – председатель поспешила направить разговор в другое русло.
Выдохнув, как перед стопкой водки, Матильда затараторила и, опустив лишь некоторые постельные подробности, поведала о событиях прошлой ночи.
– И как оно? – спросила подруга, как только перестала давиться от смеха.
– Как оно что? – переспросила Мати с лёгким раздражением.
– Секс, конечно. Твой секс с Владом. Понравилось?
– Определённо нет, – отрезала Матильда, предательски краснея.
– Он настолько плох в постели?! Тогда это действительно проблема, – с наигранным негодованием покачала головой Ли Уортли.
– Я не об этом. Мне неприятна сама мысль… Будь я в здравом уме, я бы никогда… с Владом… – запинаясь на каждом слове, промямлила Харкер.
– А с Эдом? – перебила Ния, по обыкновению хитро щурясь. – Будь ты в здравом уме, разумеется, что насчёт Принца?
– Да, что насчёт Принца? – раздалось совсем рядом раньше, чем Мати успела ответить.
Группа из четырёх девушек стояла справа от стола.
– Какие у тебя с ним отношения? – спросила одна из них, скрестив руки на груди.
– Мы знакомы? – вопросом на вопрос ответила Матильда, по выражению лица которой было видно, что нет.
– Рыбка моя, это, если можно так выразиться, фан-клуб Эдмона. Самые ярые поклонницы, – прояснила ситуацию Ния, которая была в курсе всего, что происходило в университете. – Их объединяет надежда, что неприкрытое восхищение его персоной заставит Принца обратить внимание на одну из них, – председатель вздохнула и с наигранным сочувствием добавила: – В конце концов, девочки столько усилий прикладывают. Вот только Эдмон демонстрирует необычную заинтересованность в ком-то, кто в этой секте не состоит. И, мне кажется, это их расстраивает, – под конец она перешла на громкий шёпот.
– Слышь ты, овца, не лезь! У нас
