Николай II. Расстрелянная корона. Книга 2 - Александр Тамоников

– А вы, Сергей, куда? По-моему, с вами мы еще до конца не определились.

– Да? А я посчитал, что все решено. Быть постоянно на связи, принимать доклады, собирать информацию, передавать ее вам или капитану Фролову.

– Останьтесь!

– Слушаюсь. – Подпоручик вернулся на место.

Покровский проводил Лыкарина, Соловьева и Дольского, устроился напротив Кириллина.

– А теперь, Сергей, поговорим предметно о вашей задаче. Получение информации от наших офицеров – это только часть ваших новых обязанностей. Мы с Дмитрием Владимировичем получили задание императора, об исполнении которого обязаны доложить лично ему. Но может сложиться такая ситуация, когда выйти напрямую на государя нам не удастся. Тогда я либо Дмитрий Владимирович будем связываться с вами. Это гораздо проще. Если императору докладывать я должен только устно, то вам могу отправить телеграмму.

– Вы считаете возможным воспользоваться телеграфом для передачи секретной информации?

– Да, но, естественно, в закодированном виде. Вы же при получении телеграммы, подписанной словом «князь», обязаны сообщить о ней в Царское Село или в другую резиденцию, где будет находиться государь, полковнику Григорьеву Павлу Владимировичу. Он определит ваши дальнейшие действия и уведомит меня ответной телеграммой, что информация передана по назначению. Это страховочная мера. Скорее всего, мы никогда не прибегнем к ней, однако иметь резервный канал связи необходимо. Запомнили, кому следует передать телеграмму?

– Так точно, Алексей Евгеньевич, полковнику Григорьеву Павлу Владимировичу.

– Или человеку, которого он пришлет. В этом случае вы должны убедиться, что данное лицо направлено к вам именно полковником Григорьевым.

– Как это осуществить?

Покровский улыбнулся:

– Телефон – вполне подходящая для этого штука. Не представляю, как люди раньше обходились без него. Вы все поняли, Сергей Викторович?

– Так точно!

– Предупреждаю, о ваших новых обязанностях не должен знать никто. Если во время доставки вам донесения с фронта или тем паче телеграммы от меня или капитана Фролова рядом вдруг окажется постороннее лицо, то потрудитесь сделать так, чтобы оно не стало свидетелем получения информации.

– Кого вы подразумеваете под посторонним лицом, князь? Я живу один, прислуги не держу.

– Известно. Но вы молоды, подпоручик, не обделены женским вниманием. Нет ничего странного в том, что в вашей холостяцкой квартире вдруг окажется дама.

– Вам известно о моих отношениях с Лизой?

Покровский сделал удивленное лицо:

– А кто это?

– Елизавета Андреевна Ступина.

– Впервые слышу это имя. Вы завели роман?

– Я просто влюбился, князь, и вы должны об этом знать.

– Почему? Нет, мне, конечно, небезразлично, как сложится ваша личная жизнь, но вмешиваться в нее я не собираюсь. Надеюсь, вы когда-нибудь познакомите боевых товарищей со своей избранницей?

– Непременно.

– Ну и хорошо. Вопросы ко мне есть?

– Мне не надо обозначать себя полковнику Григорьеву до вашего отъезда?

– В этом нет необходимости. Я сам сообщу ему, кто оставлен в Петрограде для запасной связи.

– Тогда разрешите откланяться?

Проводив подпоручика, Покровский присел в кресло за рабочим столом, взглянул на Фролова:

– Не выпить ли немного коньячку, Дмитрий Владимирович?

– С удовольствием, князь!

– Но сначала один звонок. А вы пока достаньте из шкафа бутылку и рюмки.

Покровский прошел в кабинет, поднял трубку и вскоре услышал:

– Григорьев, слушаю вас, князь!

– Я по поводу поручения императора. В Петрограде на связи остается подпоручик Кириллин Сергей Викторович. Вот его адрес и номер городского телефона…

– Хорошо. Что-нибудь еще?

– Остальное по плану.

– Удачи.

– Благодарю.

Покровский вошел в гостиную:

– Дмитрий Владимирович, у вас все готово?

– Так точно, Алексей Евгеньевич. Вот только закуска?..

– Обойдемся.

Они выпили по рюмке коньяка.

Фролов поднялся:

– Мне утром прибыть сюда?

– Я заеду за вами. Будьте готовы к семи часам.

В шесть утра князь был уже на ногах, привел себя в порядок, оделся в штатский костюм. Он долго возился с галстуком, никак не мог завязать нужный узел. Через двадцать минут на улице просигналил автомобиль. Утро выдалось прохладным, поэтому Покровский захватил с собой пальто.

В семь он забрал из дома капитана Фролова, и к восьми часам они были в Петергофе, у пристани, где стоял морской боевой катер. Такие использовались для установки мин или проведения торпедных атак. Сейчас же на нем не было вооружения и боеприпасов.

Прибывших встретил молодой подтянутый человек в форме морского офицера.

– Капитан-лейтенант Слепцов, – представился он Покровскому. – Я в вашем распоряжении.

– Вам известно, что надо делать?

– Так точно. Доставить вас к острову Херсен, обеспечить переход на немецкую яхту «Юрген», в дальнейшем ожидать.

– Все верно. Сколько займет путь до острова?

– Примерно шесть часов.

– А если на море разыграется шторм?

– По данным метеорологической службы, шторм в районе Херсена не ожидается. Для вас подготовлена каюта. Конечно, весьма скромная, но выбирать не приходится.

– Понятно. У вас на катере чай есть?

Капитан-лейтенант улыбнулся:

– Есть. Завтрак и чай будут поданы сразу же по отплытии.

Переход до острова Херсен занял пять с небольшим часов. Капитан-лейтенант доложил Покровскому о прибытии на место назначения.

Генерал-майор взглянул на часы:

– Четырнадцать десять. Почти час ждать яхту. Сообщите, когда она появится.

– Конечно.

Не прошло и получаса, как капитан-лейтенант доложил:

– Вижу яхту, она в двух кабельтовых от нас. Немцы пунктуальны, идут строго по графику.

– Да, пунктуальности у них не отнять.

В 14.50 яхта пришвартовалась к катеру. Покровский и Фролов перешли на немецкое судно, где их встретили двое мужчин в дождевиках.

Старший из них без труда опознал главу российской тайной миссии и представился:

– Барон Генрих фон Вейсе. Со мной капитан Отто Куглер.

– Генерал-майор князь Покровский Алексей Евгеньевич. Это капитан Фролов Дмитрий Владимирович.

Вейсе представлялся на русском языке, Покровский – на немецком.

– Прошу в салон, – сказал барон.

Покровский обернулся.

Капитан-лейтенант Слепцов козырнул и заявил:

– С вашего разрешения, князь, я ухожу за остров. Как закончите, подайте сигнал, и я тут же подойду.

Барон Вейсе сопроводил гостей в салон. Следом вошел капитан Куглер и закрыл массивную дверь.

В салоне было уютно. Бросалась в глаза немецкая аккуратность и практичность. Даже мелкие металлические детали были начищены до блеска. На окнах – бордовые занавески, на полу ковер, небольшие кресла вокруг столика, покрытого белоснежной скатертью.

Мужчины сняли верхнюю одежду, развесили ее в шкафу, встроенном в стену, и расселись вокруг стола. Куглер выложил на скатерть блокнот и самопишущую ручку.

– Барон, ваш офицер намерен стенографировать наш разговор? – поинтересовался Покровский.

– Вы против этого?

– У меня строгие инструкции. Никаких записей, протоколов, другой документации. Переговоры только с вами.

– В таком случае помощники нам не нужны. Отто, пройдите, пожалуйста, с капитаном Фроловым в соседний кубрик и займите гостя.

– Слушаюсь!

Куглер и Фролов ушли.

– Не желаете ли кофе, князь? – спросил Вейсе. – Я взял с собой прекрасный бразильский. Дивный вкус, неподражаемый аромат.

– Что ж, можно и кофе. Не мешает взбодриться после перехода.

– Минуту. – Вейсе подошел к тумбе, на которой стоял телефон внутренней связи, повернул ручку, получил ответный сигнал и приказал: – Ганс, два кофе в салон! Черный, без сахара и сливок. Жду!

Матрос вскоре принес поднос с двумя мизерными чашками.

Вейсе улыбнулся:

– Я бывал в России. Вы предпочитаете чай из блюдца, вприкуску.

– У каждого народа свои традиции.

– Вы правы.

– Хороший кофе, – оценил Покровский. – В Петрограде мне такого пробовать не приходилось. Я готов выслушать вас, барон!

– Хорошо. Давайте немного поразмышляем.

– На тему?..

– Русско-германских или германо-русских отношений, как угодно.

– Если у вас есть такое желание, то я не имею ничего против.

Вейсе наклонился к Покровскому:

– Скажите, князь, как вы думаете, случилась бы большая война в Европе, если бы в свое время Россия и Германия заключили военный союз?

– Я считаю, что в этом случае шансов сохранить мир было бы больше.

– Прекрасно. Если бы был заключен этот союз, то сейчас Россия продолжала бы жить мирно.

– А Германия все же атаковала бы Францию, не так ли?

– К сожалению, это неизбежно. Французское правительство не устраивал итог франко-прусской войны. Оно стремилось вернуть Эльзас и Лотарингию. Любыми средствами. Да, мы начали бы войну с Францией. Напряжение в отношениях между нашими странами достигло критической отметки. Нам пришлось бы вести войну и с Англией, но, заметьте, без участия России. Берлину было довольно и вашего нейтралитета. Вспомните франко-прусскую войну. Тогда вы тоже стояли на пороге войны. Наполеон Третий неоднократно обращался к Александру Второму с просьбами о помощи. Но российский император проявил мудрость, не позволил втянуть страну в войну, по сути дела стал союзником Германии. И что в итоге? Рейхсканцлер Бисмарк помог добиться отмены Парижского мирного договора от тысяча восемьсот пятьдесят шестого года, по которому Россия не могла иметь своего флота в Черном море. На данный момент вы, оставшись нейтральными, по меньшей мере отстояли бы свои интересы и на западе, и на востоке. Особенно на востоке. У царя появилась бы уникальная возможность взять реванш за поражение в русско-японской войне, которого не было бы, не вмешайся в дело Североамериканские Штаты. Ведь именно они выступили инициатором заключения мирного договора с Японией. Русскому царю должно быть известно, что в этом посредничестве была прежде всего заинтересована именно Япония. Она выигрывала сражения, но не могла продолжать войну. Не вмешайся Америка, победа была бы в руках императора Николая. Но что случилось, то случилось. Повторюсь, сейчас, при условии соблюдения нейтралитета в европейской войне, Россия взяла бы у Японии реванш и получила бы назад не только Порт-Артур, но и весь Китай вместе с Кореей. Кроме этого, вы защитили бы свои интересы на Балканах. Берлин имеет влияние на Вену…