Сладкая месть - Роберта Джеллис

Уолтер безмолвно уставился на Джеффри, затем на какое-то время перевел взгляд на огонь. Наконец, он снова взглянул на Джеффри, улыбаясь уголками губ.

– Я хочу Сибель. Я возьму ее, чего бы это мне ни стоило!

– Ах да, – начал Джеффри. – В этом месте следует второй удар. Вам придется самому заполучить Сибель. Я не могу отдать ее. Позвольте мне поставить вопрос ребром. Я могу ручаться, что не приму иных предложений на ее брак. Я отклоню любые другие предложения. Однако я не вправе заключить брачное соглашение. Поскольку наследством Сибель является Роузлинд, только леди Элинор может заключить это брачное соглашение, а моя жена должна одобрить его. В конце концов, какое бы приданое ни досталось Сибель, оно ей достанется из наследства Джоанны.

– Я же сказал, что возьму ее без приданого, – рассердился Уолтер.

– Но Сибель никогда не согласится выйти замуж на таких условиях, – мягко напомнил ему Джеффри, – и я уже говорил, что не стану приказывать ей.

– Это безумие, – вскипел Уолтер. – Для того чтобы получить Сибель, я должен сначала обхаживать ее мать и бабку!

– Нет-нет, – засмеялся Джеффри. – Зная положение дел, я бы никогда не позволил зайти этому столь далеко, если бы Элинор и Джоанна были бы недовольны. Сибель – вот кого вы должны убедить.

Уолтер закрыл глаза и сморщил лицо.

– Думаю, что у меня сегодня что-то не в порядке со слухом или головой. Учитывая, что Сибель является подопечной своей бабки и матери, а я их вполне устраиваю, почему же тогда мы не можем заключить брачное соглашение? При чем тут еще Сибель? Я представлю состояние моих дел леди Элинор и леди Джоанне и расскажу им, что я могу предложить в качестве завещания. Я понимаю, что мой дар будет пустяком по сравнению с собственностью Сибель, но...

– Ни в каком завещании нет нужды, – перебил его Джеффри. – Это будет нелепо. Ваши земли должны полностью перейти к вашему сыну. Брачные соглашения всегда таковы: то, что принадлежит вам, – ваше, то, что принадлежит женщине, – ее. Обычно все земли, приобретенные во время брака, оставляются для второго или третьего сына или добавляются к наследству старшего, если младшие вступят в богатый брак. Но вы упускаете самое главное: замужество Сибель зависит только от самой Сибель.

– Что?! – вернулось к Уолтеру его смешанное со злостью изумление. – Сибель всего лишь девушка! Бог ее знает, какого глупого щеголя, который будет льстить ей из желания заполучить богатство, она может выбрать. Я готов принять решение ее матери и бабки, но чтобы глупая девчонка...

– Сибель – не глупая девчонка, – резко на этот раз перебил его Джеффри. – Почему, по-вашему, она в свои шестнадцать лет до сих пор не замужем? Из-за недостатка предложений? Да мне отбоя не было от подобных предложений с самого ее рождения, а в последние четыре года эта проблема стала ощущаться еще острее. Вы не первый, кого Элинор и Джоанна были готовы принять во внимание. Именно Сибель, не задумываясь, отвергала каждого предложенного ей мужчину.

– В таком случае, – парировал Уолтер, – она наверняка глупа. Кто знает, какую мечту она себе придумала? Может быть, с этой мечтой не схож ни один мужчина.

Джеффри пожал плечами.

– Вы увидите, что она не слишком-то предается мечтаниям. Я могу кое-чем приободрить вас, хотя моя жена рассердилась бы, если бы узнала об этом. Сибель – не кокетка. Она никогда не подстрекает мужчин. Если она дала вам основания думать, что вы нравитесь ей, то существует реальная надежда, что она воспринимает вас серьезно. Теперь будьте внимательны к тому, что я скажу. Неважно, нравится ли вам тот факт, что она вольна сама делать свой выбор. Такова реальность. Если вы хотите жениться на Сибель, вы должны заставить ее захотеть выйти за вас замуж.

Уолтер понял, что таково последнее слово. Снова он безмолвно глядел на Джеффри.

– От такого соглашения можно очень много выиграть, – спокойно сказал Джеффри. – Вы говорите, что желаете Сибель. Скажем, она выйдет за вас замуж по моему приказу либо по приказу матери или бабки, даже если вы ей будете безразличны. Возможно, она сможет полюбить вас; возможно, что и нет, и всегда будет вам оказывать лишь унылое, ворчливое послушание. Вам бы хотелось этого, Уолтер?

– Нет! – не подумав, выпалил Уолтер под воздействием яркого образа смышленой, озорной Сибель. Сменить такое на утомительную покорность... Уолтер пожал плечами.

– Таким образом, если она согласится, вы будете знать, что она желает вас. Вам никогда не придется сомневаться в ее любви. Сомневаться в любви жены – неприятная штука.

В голосе Джеффри чувствовалась нотка глубокой искренности. Уолтер был озадачен, ибо Джеффри с равной глубиной чувства удовлетворения отзывался и о своем браке. На языке у Уолтера вертелось два вопроса – первый касался последнего замечания Джеффри, а второй мучительный вопрос был: «Что же мне делать?» Но ни один вопрос так и не был задан. В этот момент зашла Джоанна и, извинившись за вторжение, сообщила, что Ричард собирается к завтраку и хотел, чтобы Уолтер объяснил принцу Ллевелину, что произошло под Монмутом.

Поскольку Уолтер еще не был одет, времени для дальнейшего разговора не оставалось. Все, что он сказал, так это:

– Не принимайте предложений других поклонников Сибель. Я буду готов на любые условия.

Это было абсолютной правдой, но Уолтер явно не знал, как действовать дальше. Он отлично поднаторел в искусстве соблазна женщин, на которых он не хотел жениться, но подобные штучки казались полным абсурдом в отношении жены. Жена являлась собственностью мужчины; за ней не было надобности ухаживать. Уолтер также знал, как нужно вести себя с невестой после помолвки, но они с Сибель не были обручены. По крайней мере, мрачно думал Уолтер, одеваясь, он – был, она – нет.

С такими мыслями он вошел в большой зал. За высоким столом сидели рядом друг с другом принц Ллевелин и граф Пемброк, но глаза Уолтера не задержались на этих людях. Они совершенно невольно выделили Сибель, которая стояла, разговаривая с Саймоном и Рианнон, и каким-то образом ноги понесли его именно в этом направлении.

Однако он не дошел до них. Стоило Уолтеру достигнуть середины зала, как его окликнул принц Ллевелин, и Уолтер увидел, что Ричард жестами призывает его присоединиться к ним. Долг оставался долгом, и Уолтер тотчас же изменил курс, но глаза его на мгновение задержались на Сибель. Услышав его имя, она подняла глаза; взгляды их встретились, и озлобленность на то, что он был помолвлен, а она нет, улетучилась сама собой.

Странно, но Уолтер не чувствовал разочарования из-за отсрочки встречи с Сибель, не чувствовал он и облегчения, как ожидал этого всего лишь несколько минут назад, когда вошел в зал. Он был полон ощущения благополучия, сладостного предвкушения, не переставая твердить себе, что это явилось следствием заметного улучшения его физического спокойствия. Хотя его до некоторой степени раздражала левая рука, приспособленная к телу так, что он не мог двигать ей, облегчение боли в плече было более чем достаточным вознаграждением. Ко всему прочему, к левому колену почти вернулось прежнее состояние. Леди Джоанна поставила на него припарку, которая, похоже, всосала в себя всю боль в течение ночи. Оно все еще оставалось одеревенелым и не повиновалось, когда он сгибал его слишком сильно, но ноющая мучительная боль прошла.