Золотое руно (сборник) - Сойер Роберт

Участок бурлил активностью — у одного стола регистрировали окровавленного чернокожего мужчину; у другого — двух проституток, белую и азиатку, трое чёрных подростков четырнадцати‑пятнадцати лет, по‑видимому, члены банды, дожидались своей очереди. Дэйл посмотрел на них и покачал головой.

Они тоже смотрели на него, на его костюм за три тысячи долларов, его золотые запонки и цепочку карманных часов. «Орео»[210], — сказал один из них другому, когда Дэйл проходил мимо. Дэйл вспыхнул, но не стал оборачиваться. Он продолжил свой путь к двери, которая была ему нужна. На прикреплённой к ней металлической табличке было выгравировано «Х. Перес». Под табличкой была приклеена скотчем картинка, изображающая стог сена и старика с плюшевым Котом в Шляпе. «Хэй» + «Сьюз» — получается похоже на Хесус — имя Переса.[211]

Орео, чёрта с два, — подумал Дэйл. — Зовите меня Дядюшка Ребус.

Он постучал в дверь. Перес буркнул что‑то из‑за двери, и Дэйл вошёл.

— Господин адвокат, — сказал Перес, не поднимаясь со стула. — Давненько не виделись.

— Лейтенант, — поздоровался Дэйл. За этим словом, сухим и формальным, скрывались десятилетия истории.

Перес ткнул пальцем за дверь кабинета.

— Не думаю, чтобы кто‑то из той мелкоты мог себе позволить ваши услуги.

— Мой клиент — Хаск.

Перес кивнул.

— Я слышал. Чем он вам платит? Слитками латинума[212]?

— Чего?

— Да так, забудьте. — Перес помолчал. — Вы упустили возможность поучаствовать в процессе Симпсона, так что теперь вместо процесса столетия участвуете в процессе Центавра[213]. — Детектив хихикнул над собственной шуткой. — Очень жаль, советник. У вас была внушительная победная серия.

— Почему вы думаете, что я не собираюсь победить и в этот раз?

— Вы шутите? Ваш приятель мистер Спок прикончил мегапопулярного парня из телевизора. Это Симпсон наоборот: жертва‑знаменитость и никому не известный обвиняемый.

— Хаск и сам знаменит, как тысяча чертей.

— К чертям он и отправится.

Райс вздохнул.

— Вы хоть пытались искать других подозреваемых?

— Конечно. Но там особо не разбежишься. Доступ в общежитие в тот вечер имели двадцать пять человек — вернее, восемнадцать человек и семеро тосоков. В случае с людьми самый большой вопрос — это мотив. Кто мог захотеть убить Колхауна? И кто бы убил его таким жутким способом?

— Как вы, несомненно, знаете, это мог быть кто‑то, желающий подставить тосоков — возбудить к ним ненависть. И если это так, то мог иметь место сговор двух и более человек — и тогда тот факт, что кто‑то видел кого‑то другого тогда‑то, ничего не сто́ит.

— Сговор!

— Почему нет? Я думаю, вы должны быть счастливы от того, что кто‑то предлагает вариант со сговором вне полиции Лос‑Анджелеса.

Перес пронзил Дэйла уничтожающим взглядом.

— Группа видных учёных вряд ли стала бы подводить инопланетянина под обвинение в убийстве.

Дэйл устал ждать, когда ему предложат сесть, и уселся сам. Стул на металлической раме, слишком маленький для него, протестующее застонал под его весом.

— Я бы не был так уверен. Зависть среди учёных цветёт пышным цветом. Эти джентльмены сражаются за всё уменьшающиеся гранты и трудятся в безвестности, когда какой‑то тип из Пиджин‑Фордж, штат Теннесси, делает миллионы и ручкается с Джем Лено[214]. Они думают, что никто не сойдёт с ума настолько, чтобы арестовать пришельца — они не знают, насколько Монти Эйджакс жаждет власти. По их мысли, это станет идеальным преступлением; Вашингтон, несомненно, заметёт дело под ковёр…

— Что он таким образом и пытается, по‑видимому, сделать, — сказал Перес. — Нет, господин адвокат, мы взяли того… мы взяли то существо. Это точно был тосок.

Очередь Дэйла пронзать уничтожающим взглядом.

— Я думал, лейтенант Перес, что вы в своей жизни натерпелись достаточно от подобного образа мыслей, чтобы не практиковать его самому. Это точно был тосок. Это наверняка латинос. Это был какой‑то чёрный парень — о, глядите, вон там какой‑то чёрный, должно быть, он.

— Не обвиняйте меня в этом, советник. Не смейте меня в этом обвинять.

— Почему нет? Это точно был тосок. На Земле семь тосоков. И если только вы не сможете доказать, что это был именно Хаск — Хаск и никто другой — мой клиент выйдет на свободу.

— Нет, ну конечно же это Хаск.

— Вы не сможете этого доказать.

Перес улыбнулся.

— Увидите.

*12*

Фрэнк и Дэйл встретились за завтраком в ресторане отеля «Юниверсити‑Хилтон», на противоположной стороне Фигероа‑стрит от университетского кампуса. Завтрак Фрэнка состоял из пшеничных хлопьев с обезжиренным молоком, половинки грейпфрута и чёрного кофе. Дэйл ел бекон, яичницу из двух яиц, огромный тост — казалось, в половину буханки — с апельсиновым мармеладом, и запивал целым кофейником кофе со сливками и сахаром.

— Вся планета требует интервью с вашим клиентом, — сказал Фрэнк.

Дэйл кивнул и глотнул кофе.

— Я знаю.

— Мы им разрешим?

Дэйл перестал жевать и задумался.

— Пока не знаю. На широкую публику нам плевать. Нам интересны только те двенадцать человек, что окажутся в составе жюри. И вопрос в том, пойдёт ли нам на пользу, если потенциальные присяжные будут знать Хаска. В конце концов, мы ведь не собираемся выставлять Хаска в качестве свидетеля, так что…

— Не собираемся?

— Фрэнк, никто никогда не выводит подзащитного свидетельствовать, если этого можно избежать. Так что да, интервью может быть нашим шансом познакомить с Хаском людей, которые могут оказаться в составе жюри, дать им шанс узнать и полюбить его. С другой стороны, это очень необычное преступление, и если они решат, что Хаск — просто какой‑то странный чудик, то вполне могут вообразить, что он его и совершил.

— Так что же нам делать?

Дэйл вытер лицо салфеткой и сделал знак официантке принести ещё кофе.

— Мы разрешим одно интервью — с кем‑нибудь из крупняков. С Барбарой Уолтерс, к примеру. Или Дайаной Сойер[215]. С кем‑то их уровня.

— Что, если оно пройдёт неудачно? — спросил Фрэнк. — Вы сможете потребовать переноса слушаний в другое место?

— В какое? На обратную сторону Луны? Вам не скрыться от новостей о процессе такого масштаба.

Лицо Барбары Уолтерс демонстрировало её любимое выражение заботливого внимания.

— Сегодня у меня в гостях Хаск, — объявила она, — один из семи инопланетных гостей Земли. Хаск, как поживаете?