Южная Грань - Мария Версон

Дримен уже прижался к стенке, а Амит сообразить не успел, как случилось следующее: под ударом невесть чего, дверь слетела с петель и впечатала медиума в стену, спиной к которой он стоял. Рефлексы сработали хорошо, а потому ни одна кость на его теле не сломалась, но ушиб, особенно головы, сделал свое дело, и перед глазами поплыло. Быстро как смог, Дримен расщепил в металлическую пыль основную часть двери, но раньше, чем освободить Амита, нечто схватило его за горло и впилось в него заостренными, пахнущими пылью и гарью когтями.

- Стихийник, - услышал он голос в своей голове, - живой. - Нечто сжало его шею и швырнуло в противоположном направлении. - Ученик Линео, малыш Дримен. Я удивлен, но рад знать, что ты жив. Эй! - Крикнул он корчащемуся на полу Амиту. - Ты не дергайся: ушибы от удара такой дверью могут привести к очень плачевным последствиям.

Дримен шлепнулся на круглую ячеистую платформу, подсвеченную зеленым. С трудом приподнявшись на колени, он попытался вздохнуть полной грудью, но изо рта полилась невидимая жидкость, обжигающая горло сильнее кипящей воды. Вместе с кашлем вырывались кровь и мелкие куски плоти.

- Помню, когда тебе было лет одиннадцать, и ты впервые услышал моё магическое прозвище, - говорил Каиль Савас, - Тебе было крайне интересно, что же это такое - жидкое пламя? Что ж, сейчас ты на себе ощущаешь что это. Правда, пока не в полной мере. Знаешь ли, когда кровь кипит не в фигуральном смысле - это весьма скоро может привести к летальному исходу.

Закатывались глаза, и с каждой секундой монах приближался к бездне безсознания. Тело не шевелилось совершенно, и всё, что мог позволить себе Амит - это чуть переместить подбородок, чтобы увидеть корчащегося на полу мага, плюющегося собственной кровью.

- Я не стану наказывать вас за разрушение лаборатории. - Магистр все ещё не показался. - В ней нет ничего ценного. Все проведенные здесь исследования не дали нужного результата: не удалось получить чистую энергию риджи. Не стоит. - Его рука прижала мага лбом к полу, когда тот попытался поднять голову. - Я знаю, что ты хочешь сказать, но пойми меня правильно: заряжать кристаллы риджи собственной силой, как по мне, является потолком безрассудства. Как мы можем творить заклинания и держать их в рабочем состоянии, если в нас останутся жалкие крохи энергии? Ты хоть знаешь, сколькими кристаллами ежегодно заправляют генератор осей, который держать остров Орана в воздухе? Э-н не, малыш Дримен, нужен альтернативный источник энергии.

Маг больше не мог держаться и упал в лужу собственной крови, смешанной с его же плотью. Бессилие было столь велико, что в голове не рождались слова, которые он захотел бы сказать магистру Савасу, ведущему разговор и без чьего-либо участия:

- Риджи - не минерал, малыш. Риджи, как и генератор осей Ораны, - это нечто, что было создано столетия, а может и тысячелетия назад, задолго до падения Северной Звезды, на которой мир буквально помешался. - Черные ботинки с тяжелыми металлическими вставками ходили мимо Дримена взад вперед, а вслед за ними волочились полы черной, будто бы гнившей целую тысячу лет, мантии. - Ты же не только оружие массового уничтожения, малый, но и ученый. - Он присел рядом на корточки. - Как и ты! - Крикнул в сторону Амита, в чьих глазах голубела пустота. - Вы же должны понимать, что и до падения Северной Звезды, до "первой" точки отсчета была цивилизация. И ты, - он указал корявым, уродливым пальцем на медиума, - должен знать это лучше нас всех. Не одна сотня историков нашего мира сложила головы только чтобы узнать, что же было тогда, до появления Богини, до четырнадцати осколков, до основания Монтеры. То, что ты обнаружил в Кор-Неиле, Лоури. Тот резервуар с водой. На какой глубине он находился? Под невероятной толщей песка. Я знаю, что ты хочешь мне сказать: "Он был соединен тоннелем с Одиннадцатой Святой Церковью". Да, соединен! Но мы знаем, что в известной нам истории нет даты возведения этой церкви, и что подземный Храм, где вам с Теоллусом удалось побывать, много старше шестьсот тридцати шести лет известной нам истории. Создания, жившие тогда, те, кого мы называем магами и инженерами, которые подняли этот клок земли в воздух, - он говорил об островах Ораны, - создали большинство известных нам магических артефактов и магически рун, в особенности завязанных на магии тверди.

Амиту удалось пошевелить мизинцем и безымянным пальцами левой руки. Фузу никак не мог замолчать: без остановки тараторил, выкрикивал, пытаясь побудить своего хозяина к действию, но тело медиума отказывалось внимать. Второй раз за этот день он жалел, что не родился с духом целителя.

- Здесь, - продолжал свой монолог высокий, черноволосый Каиль, прятавший лицо под капюшоном, - мы пытались воспроизвести создания кристаллов риджи, расщепляя чистейший источник магической энергии - душу человека. Нет, мы не люди, мы - маги. Расщепив душу мага, мы надеялись собрать энергию, выделившуюся при расщеплении... И собрали же! И это была жизнь!

Он утер лицо рукой, и по той потекли капли чего-то густого и маслянистого.

- Дримен, - магистр снова присел рядом с ним, - ты должен нас понять. В современности нет ничего ценнее энергии. Даже старшие лучи, хотя, как по мне, они не намного умнее деревенского ребенка, понимают это. И они-то нашли способ добывать энергии мелкими порциями. Этого пока хватает.

Каиль схватил Дримена за ворот, проволок несколько метров и швырнул спиной к стенке. Тот наконец смог сидеть и открыл глаза, чтобы увидеть магистра таким, каков он есть на самом деле:

- Ну ты и урод, - без лишнего подхалимства молвил Дримен, как-то не подумав о вспыльчивом... легко воспламеняющемся характере Каиля. Но, к его удивлению, это источающее смрадное масло существо, с тонкой склизкой кожей, весьма спокойно отреагировало на это высказывание, и ответил:

- Для такой силы, это - не слишком высокая плата. - Он приблизился к лицу мага на опасно близкое расстояние, так что тот мог чувствовать ужас его дыхания. - Я - то, что подливают в огонь, дабы он ярче пылал, малыш. Стоит кому-то чикнуть спичкой, как эта искорка превратится в извержение пламенем. А я, ко всеобщему сожалению, ещё и маг огня...

- Можешь усиливать собственные чары...

- Могу усиливать свои же заклинания...

Проговорили они одновременно. На лице Каиля появился оскал, показавший его зубы, через один-два неравномерно заостренные, после чего он опустил голову и устремил свой взгляд на шею мага, где серебрилась белая, прочная цепочка. Не церемонясь, магистр краем когтя приподнял её, и с нешуточным изумлением во взгляде посмотрел на маленькую, с ноготь, риалроновую подвеску в форме лепестка, чью форму не спутать ни с чем: