Летопись Чертополоха - Дмитрий Захаров

– Камень Света? – утвердительно спросила девушка.

– Яволь, прекрасная чуня!

– А если мы откажемся? – задиристо спросил граф.

– Ваше право. Я даже не предприму попыток убить вас, хотя это несложно сделать. Нынче же сюда ворвутся рыцари, жаждущие крови под предводительством дона Касселя. Он умеет развязывать язык. Заберет и камешек и Летопись.

Земфира внимательно смотрела в глаза одомиту.

– Я чувствую твои мысли в своей голове, чудесная девица! Это очень возбуждает! – улыбнулся колдун.

– Он врет, – убежденно заявил Тощий Ром. – Блеф!

– Нет. Не похоже… – Земфира с сомнением покачала головой. – А где гарантия, что ты не кинешься по нашим следам в поисках Летописи Чертополоха?

– Мне нужны Камни. С Вашей реликвией у меня их будет шесть штук. Я найду способ отобрать последний Камень у мальчишки. В Нижнем Мире эти побрякушки не имеют силы, я унесу их с собой в Вотчину. Мы честно поделим два мира, вам, унтременшам, и падшему одомиту достанется Нижний Мир, населенный фенами. При помощи Летописи вы здесь не то, что новый порядок наведете, вы себя новыми богами объявите! Разве это плохо? Вас как раз трое, добрая традиция местных религий возобновится! А я с помощью семи Камней Света получу власть в Зеленой Стране. Скажи, Земфира, я сейчас лгу?! – он широко распахнул глаза, и раздвинул в разные стороны руки, мысленно сняв оберег и защиту.

Черные зрачки женщины расширились, так что огромные глаза застила мрачная пелена, она подалась вперед грудью, жадно открыла рот, слизнула капельку пота с верхней губы. Громмель отшатнулся, будто получил удар в переносицу, бронзовый загар на его лице уступил место мертвецкой бледности.

– Очень… Очень сильный дух у жалкой потомки чуни! – едва слышно прошептал он. В зале воцарилась тишина, было слышно только сопение рома, знатный граф страдал насморком, и Лука пыхтел как небольшой паровоз.

– Довольно! – девушка опустила веки, колдун медленно приходил в себя.

– Давно я так никому не открывался! – он перевел дыхание. – Ты меня чуть не убила, чертовка!

– Слово в радость! Гальфрид, дай свой кинжал!

Рыцарь неуверенно протянул ей оружие.

– Ты уверена, что он нам не лжет?

– Уверена. Я только что читала его мысли. Ты – редкостный лжец, дон Громмель, но сейчас ты говорил правду. – она сняла колпачок, венчающий рукоять ножа, и достала из тайника небольшой серый камушек. – Возьми! Надеюсь, больше мы не увидимся.

– Увы! – Громмель бережно положил реликвию в мешочек к прочим Камням. – Встретимся, у фенов, и тогда каждый заберет то, что ему причитается. Я – Камень, вы – Летопись. Постарайтесь там обойтись без лишнего кровопролития, фенам и так предстоит нелегкая жизнь. Я покидаю вас, уважаемые унтерменши. Надобно еще зайти в аптеку, купить партнеру воротник Шанца. Рад, что нам удалось договориться!

– Слово в радость! – кивнула Земфира.

– Слово в радость, честь заговорщикам! – он поднял кулак в фирменном приветствии одомитов, и пятясь спиной вышел из магазина. Возникла пауза. Спустя несколько минут звякнул колокольчик.

– Кого там еще нелегкая несет! – недовольно заворчал Тощий Ром, как голодный пес, у которого отнимают сладкую косточку. Он был недоволен тем, что Камень Света так легко оказался у одомита, хотя и понимал, что Земфира приняла верное решение. Соблазн выступить в роли божества у примитивных фенов был чрезвычайно велик. Оставалось только заполучить Летопись Чертополоха. И сделать это надлежало в ближайшие сутки. Раздражало то, что шлюха без труда заняла позицию лидера в их союзе. Но это временно…

– Местные колдуны! – рассмеялась девушка. – Фены называют их экстрасенсами…

ГОРОДСКОЙ ВЕСТНИК.

«Похоже, наш город займет этим летом лидирующие позиции в мире по количеству аномальных явлений! Десятки граждан сегодня утром могли наблюдать уникальное природное явление на пересечении улицы Садовой и Подьяческой. Ранним утром на голубом небосклоне объявилась небольшая грозовая туча. Она остановилась возле здания, на уровне пятого этажа. Трижды вспыхнула молния, при этом грозовые раскаты свидетели не слышали. Все происходило в полной тишине. Затем туча растворилась в воздухе. Очевидцы жаловались на заложенность в ушах, и легкое головокружение.

Криминальные новости.

«…В 8.35 утра в районе набережной реки Фонтанки был задержан бегущий голый мужчина. Им оказался Лейкин С.Б. Бизнесмен, разыскиваемый по подозрению в совершении убийства антиквара Зайковского. Попытки допросить Лейкина, не увенчались успехом, после чего он был отправлен психоневрологический диспансер, для тщательного обследования…»

УТРО. 09.35. Набережная реки Карповки.

Надя припарковала «тойоту» возле дверей. Они расстались с Сорокиным в РУВД, условившись, что он будет ждать возвращения майора. Игорь бережно положил пистолет начальника в карман. Надежный парень… – Подумала Надя. – Такой не подведет. Больше всего ей не хотелось встречаться сейчас с докучливой Вдовой. Она сжала руку Ратибора, следом шел долговязый профессор Штрудель. Он двумя руками прижимал к груди заветную папку. На зеленой лужайке развалились два огромных пса. Черный, с обрубленным правым ухом кобель, и рыжая девочка с белой грудкой. Собаки проводили мальчика умными взглядами, он помахал им рукой, животные радостно улыбались, скаля желтые клыки.

Незамеченные бдительной старушкой люди проскользнули в кабину лифта, поднялись на третий этаж, и только оказавшись в своей квартире, Надежда Петровна вздохнула с облегчением. Смертельно хотелось немедленно отправиться в душ и завалиться в кровать, но она отправилась на кухню готовить завтрак. Ратибор вознамерился поднять бунт, требуя чудесного нектара, но получил банку сгущенного молока, и категорический отказ от любого спиртного. Сгущенка мальчику так понравилась, что он требовал добавки, и не успокоился, пока не умял три банки кряду. Он сонно хлопал глазами, и женщина насильно уложила ребенка в кровать, получив в награду нелестный эпитет «хитрой ведьмы». Профессор оказался сговорчивым человеком, он удовольствовался яичницей с колбасой, и клевал носом над рукописью. Нашлось место для ночлега и ему. Они не могли расстаться ни на минуту, страшась грядущего дня, как приговоренные к смертной казни. Надя отправилась в ванну, и десять минут стояла под горячими струями воды, ни о чем не думая. Просто наслаждаясь журчанием обычного водопровода. Она запахнулась в халат, зашла в спальню, Штрудель издавал богатырский храп, папка лежала распахнутой в его изголовье. Пестрый листок выпал наружу, неровная поверхность изобиловала смешными закорючками. Девушка сунула документ на место, ей почудилось, что листок источает голубой дымок. Она вышла в гостиную, прилегла рядом с мальчиком. От него даже во сне пахло цветущим жасмином. Девушка думала, что не сможет заснуть после всего, что навалилось на нее за последние сутки. Она крепко зажмурилась, и перед глазами объявился широкоплечий, улыбчивый Дима. Так похожий на французского актера Жан Поль Бельмондо. Женщина всхлипнула, протянула к нему руки, но мираж исчез. Голубой дымок заполнил комнату, граница между сном и явью стерлась. У стены, вместо бабушкиного комода, стояло огромное одноглазое чудовище, с длинным рогом, торчащим изо лба, и светящимся желтым глазом посередине. Сон оказался настолько похож на реальность, что женщина закричала, но не услышала своего крика. Она спала…

Не тот человек была Лидия Семеновна, чтобы прозевать соседку, да еще в такой компании! Вдова изнывала от безделья, сидя подле распахнутого окна. Не тот нынче пошел сосед, совсем не тот! Вот были времена, когда Витька из двенадцатой квартиры каждую пятницу исправно напивался вдрызг, и гонял свою неверную женушку по двору! То в одном халате, то в драной ночной рубашке, а как то зимой и вовсе голяком! Было о чем посудачить… А еще раньше, в седьмой квартире повесился отставной полковник. Пил безбожно после смерти любимой жены! Герой афганской войны, надел парадную форму начистил сапоги, написал предсмертную записку, мол де никаких претензий не имеет, все приготовил честь почести, мерзавец! Рассказывали, что даже успел свою квартиру детскому дому завещать, а потом вдел петлю в крюк от люстры, и вздернулся, болезный! Вдова оказалась на месте трагедии чуть ли не быстрее милиции! Да хоть бы совсем недавно, на первом этаже наркоманы проживали. Муж с женой. К ним за полночь в окошко стучали, такие же худые, мрачные как и они сами. Лидия Семеновна донесла в срок. Когда хату накрывали, они с подружками самые счастливые часы своей жизни переживали. Парень дурной был, под кайфом, из обреза молоденького участкового порешил…. Весь подъезд был кровушкой залит! А теперь ни о чем и поболтать на досуге! Конечно, история с голым мальчиком, и потаскухи из двенадцатой квартиры заслуживала внимания, но была в ней пакостная деталь, гадкая чревоточинка, которая в корне меняла драматургию. Миловидный татарчонок настолько уверенно сообщил дату ее смерти, что мурашки по коже побежали. Надо было его подробней расспросить, Вдова хоть и носила простенький серебряный крестик на цепочке, и в церковь ходила, но в приметы и пророчества верила больше чем в Господа Бога.