Охотничьи угодья - Патриция Бриггз

— Что видели? — спросила Мойра.

— Точно, — сказал Алан Чу, пока переупаковывал аптечку, которую принес с собой. — Ангус указал пальцем, и я даже не заметил, как Чарльз пошевелился. Он просто стоял между своей парой и Ангусом. — Затем он продолжил бормотать уже на китайском.

И вдруг Анна поняла, что ей не нравится, что все они боятся Чарльза. Это причиняло ему боль, хотя он скрывал это от всех. Даже если так безопаснее для него, это нехорошо.

Ангус покачал головой.

— Вы видели морды некоторых волков, когда он разговаривал с ними сегодня? Я подозреваю, что они даже не знали, что он может выступать, не говоря уже о том, что в его словах было столько смысла. Это словно если бы акула заговорила на английском.

Том поднял голову и посмотрел на Ангуса. Алан тоже прервал свое китайское бормотание и уставился на своего альфу.

— На прекрасном английском, — сказала Анна с большей резкостью, чем собиралась. — И с Чарльзом все в порядке.

— Клянусь Богом, это не так, — возразил Ангус. — Я подумал про себя: «Ну, посмотрите на него. Он проводит собрание так же, как и все остальные. Возможно, другие слухи о нем тоже преувеличены». Но они не были преувеличены. Ни капельки. Мне совсем не хочется встречаться с ним, когда он в волчьем обличье и с выпущенными клыками и когтями.

— Если ты не заткнешься, — выпалила Анна, — тебе, возможно, никогда не придется беспокоиться об этом.

Ангус откинулся на спинку стула и удовлетворенно улыбнулся.

— Ну, теперь, — произнес он совершенно другим голосом, — может, и не буду.

Она посмотрела на Тома и Алана Чу. И поняла по морде Тома, что Ангус играл с ней.

— Зачем этот тест? — спросила она.

Ангус пожал плечами.

— Я знаю Чарльза долгое время. Видел, как он превратился из тихого мальчика в оружие, в котором нуждался его отец и все мы. То, что понимал необходимость этого изменения, не означало, что мне это нравилось. Я просто хотел убедиться, что ты смогла разглядеть человека за маской убийцы.

— Так ты специально его подстрекал?

Улыбка Ангуса превратилась в ухмылку.

— Когда указал на него пальцем? Когда он уже жаждал свежей крови, потому что тебе грозила опасность, а его охота прошла в пустую? Неужели я выгляжу настолько глупым? Нет, это получилось случайно.

Анна поерзала на подлокотнике кресла и слегка потерла обивку кончиком пальца. Теперь она чувствовала искренность Ангуса. Он беспокоился за Чарльза и что она причинит ему боль.

— Я знала, что люди боятся его, — сказала она. — Полагаешь, что они верят, что с Чарльзом что-то не так?

Ангус наклонил голову, но ответил Алан:

— В любом случае, с ним что-то не так. Не столько безумие, сколько… отличие от других. Бездушный убийца для своего отца, преданный марроку и никому другому. Каждое слово, слетающее с его губ, вложено туда марроком. Чарльз как кукла чревовещателя, только страшнее.

Анна подумала о споре между Чарльзом и Браном, в котором в конечном итоге Чарльз победил, и открыла рот, чтобы ответить. Но затем снова его закрыла. Если люди так думали, то это потому что Чарльз хотел, чтобы они так думали.

— Чарльз делает это намеренно, — сказал ей Ангус, пристально наблюдая за ней.

Она надеялась, что ничем не выдала себя, но его слова были так близки к ее мыслям, что поняла, ей это не удалось. Он нетерпеливо постукивал пальцами по подлокотнику своего кресла.

— Если все остальные волки боятся его, они не будут глупить и не вынудят его убить их. И они правы, знают они об этом или нет. Но что-то не так. Разве ты не заметила? Его волк полностью вышел из-под контроля. Это должно было превратить его в безмозглого убийцу, но этого не произошло.

Братец волк, подумала Анна.

— Как ты думаешь, почему это так? — спросил Чу.

Ангус поднял бровь и посмотрел на Анну, словно она может все объяснить.

За сегодняшним нападением на них стоял волк. И она знала, что Ангус им не враг. Он мог бы даже быть другом Чарльза, если верить ее нюху. Но она не собиралась делиться какими-либо соображениями о своей паре, даже если бы они у нее имелись, даже с Ангусом из стаи Изумрудного города.

Она посмотрела на него и расслабилась на подлокотнике кресла Чарльза, ожидая его возвращения.

***

Гнев.

Он так зол.

С Чарльзом все было в порядке на протяжении всего пути до ресепшена. Он сосредоточился на текущей задаче, снял второй номер, и все шло хорошо, пока не вернулся к лифту и не начал снова думать о нападении на Анну. Все старался нащупать какую-нибудь зацепку из рассказа Анны, какой-то намек на то, почему вампиры напали на них или кто это сделал.

Но его самоконтроль, казалось, таял на глазах. Он наблюдал, как чудовищно быстро мелькают цифры этажей на табло, когда ему нужно хорошенько подумать.

Два.

Тома чуть не убили. Если бы Чарльз отправил Анну с кем-нибудь из других волков Ангуса, а он мог бы это сделать, то потерял бы ее.

Три.

Шесть вампиров.

Четыре.

Если бы ведьма Тома была слабее, то Анну бы забрали.

Пять.

Если начнет постоянно ее опекать, то потеряет ее. Анна не была покорной, ей не нужно, чтобы за ней все время присматривали. По крайней мере, не таким образом. Ему достаточно поддерживать ее во всем и позволить ей летать.

Шесть.

И если он собирался это сделать, ему необходимо взять под контроль свой характер. Характер братца волка. Не только сейчас, сегодня, но и всегда. Он должен обуздать свою потребность оберегать ее и сделать счастливой.

Семь.

Однако сегодня она не исчезнет из его поля зрения.

Дверь лифта открылись.

***

Артур Мэдден отодвигал приборы подальше от