Анатомия обмана - Наталья Андреевна Букрина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А каким образом сюда можно взобраться на спине? – прошипела она.
– Ты что, под мужиком ни разу не лежала? – цинично поинтересовался медик.
У Наташи покраснели даже икры ног. Из глаз полились слезы.
– Ты что ли первый раз на осмотре у гинеколога? – посочувствовал врач, помогая ей спуститься, и шепотом добавил: – Вообще-то нижнее белье нужно снимать.
– Зачем? – испугалась Наташа.
– Для осмотра гениталий, – на полном серьезе пояснил мужчина.
– Но я… но у меня… – давилась слезами Наташа.
– Только не говори, что ты еще девочка, – недоверчиво хмыкнул доктор.
– Девушка, – всхлипнув, поправила студентка. – Что в этом плохого?
– Ясно, – обреченно вздохнул медик. – Половых контактов, стало быть, не было?
– Как вам не совестно! – шарахнулась от него пациентка.
– И откуда ты только свалилась на мою голову, – врач что-то черкнул в журнале. – Ложись на кушетку и приспусти трусы, горе луковое, – он силком потащил девушку за ширму. – Аккуратно прощупаю, нет ли спаек или воспаления.
Наташа собралась с духом и закричала, что есть мочи: «Помогите!». Врач от неожиданности зажал ей рот и принялся успокаивать. Девушка в испуге, не понимая его намерений, стала отбиваться и укусила за руку.
– Дура! И это твой диагноз! – в сердцах заорал медик. – Никто на твою честь не претендует! Порядок такой!
– Что вам надо? – плача, забежала за стол Наташа, готовясь к обороне.
В кабинет заглянула пожилая дама в белом халате.
– Юрий Львович, у вас все в порядке? А то меня призвали на помощь пациентки.
– Хорошо, что призвали, – врач вытер пот со лба и облегченно вздохнул. – Как заведующая отделением осмотрите, пожалуйста, эту… – он подбирал и не находил нужного слова. – Ей требуется справка для выезда за границу, но мне она не дается.
– И не дамся, – категорично заявила Наташа. – Никому не дамся!
– Тяжелый случай, – с усмешкой согласилась женщина.
– Вот-вот, покажите ее психиатру! – порекомендовал коллега.
– Да как вам не стыдно? – возмутилась Наташа. – Я пока в своем уме!
– А я как раз очень в этом сомневаюсь!
– Юрий Львович, – укоризненно оборвала его дама, – держите себя в руках.
– А она прокусила мне руку, – продемонстрировал он кровоточащую ладонь.
– Он повел себя бестактно, – пояснила студентка.
– Ошибка природы! Ирония судьбы! – прокомментировал врач.
Юрий Львович, наконец, нашел для девушки точное определение, отчего его настроение заметно улучшилось. Заведующая попыталась скрыть улыбку.
– Пройдемте со мной, – предложила Наташе она.
– Куда?
– В психушку! – выкрикнул на прощание врач.
– Не волнуйтесь, я не его сообщница, а коллега, – заверила женщина.
– Учтите: она смотровое кресло в глаза не видела. Шла на него, как на амбразуру. Штурмовала, как Эверест! Она же дикая – нашли, кого за границу отправить!
– Разберемся, – пообещала заведующая, забирая карту пациентки и пропуская ее вперед. – Какими судьбами едешь за границу?
– На учебно-производственную практику. Проведу пару занятий в школе и вузе.
– Где, если не секрет?
– В Йене, в ГДР.
Женщина распахнула дверь своего кабинета и кивнула Наташе на стул.
– У тебя еще не было половых контактов? – вежливо уточнила она, делая запись.
– Куда мне спешить? Рано еще.
– А сколько тебе лет?
– Полных двадцать.
– Ну и умница, – врач включила воду и стала мыть руки. – А как его зовут?
– Кого?
– Того счастливца, для которого ты себя бережешь.
– Не знаю: я его пока не встретила, – пожала плечами Наташа. – Не размениваться же по пустякам.
Врач подняла глаза и задержала взгляд на и без того смущенной девушке.
– Ложись на кушетку и приспусти трусики: я тебя пощупаю. Самую малость. И не волнуйся: все, что бережешь, останется при тебе, никто не покушается на целостность твоего достояния, – пошутила она.
Поезд в Йену прибыл строго по расписанию. «Немецкая педантичность», – прокомментировала Ирина, припадая к окну. Наташа изучила перрон. Вокзал как вокзал – красивое здание, не больше.
– Интересно, какое первое слово услышим мы на немецкой земле? – поинтересовалась у подруг Татьяна.
– Меня больше волнует, все ли мы поймем, – призналась Наташа.
– Тебе-то чего бояться? У тебя единственной «дойч» на пять с плюсом.
– Это только на первый взгляд. Наверняка, жуткий акцент.
В купе заглянула взволнованная преподавательница:
– Девочки, организованно выходим из вагона!
Дружно поставили чемоданы и осмотрелись в поисках сопровождающего. Впереди маячила фигура высокого мужчины.
– А вот и наш немецкий провожатый, – обрадовалась дама почтенного возраста. – Он в прошлый раз привозил к нам немецких студентов, – пояснила она.
– Посторонись… твою мать, – где-то внизу крикнул железнодорожный рабочий, простукивающий колеса состава.
– А ты боялась, что потребуется перевод, – хихикнула Ирина.
– О, свои что ли? – удивился путеец и выразился еще крепче.
– Мужчина, не позорьте русский язык, – выговорила ему преподавательница.
– А не пошла бы ты, бабка, на… – четко указал направление рабочий, продолжая стучать по колесам. – Ездиют тут разные, работать мешают.
Педагог побагровела от возмущения. От взрыва эмоций ее удержал приход немецкого коллеги.
Башня Йенского университета поразила Наташу скоростными лифтами. С таким чудом техники ей пока встречаться не доводилось. При подъеме вверх кружилась голова. При спуске слегка укачивало. Но сильнее всего потрясли глубокие знания немецких студентов. По-русски они говорили с незначительным акцентом, а чужую классику знали едва не лучше советских гостей, читавших произведения Пушкина и Лермонтова с незапамятных времен.
– Ви корошо знает Пушкин, – после семинара похвалил Наташу молодой немец. – И много читает стихофф.
– Мне показалось, Томас, что вы знаете ничуть не меньше, – улыбнулась девушка. – А вообще-то это мой любимый поэт.
– И мой, – парень достал из портфеля томик стихов.
– Я это уже поняла, – протянула на прощание ладонь Наташа. – Продолжим наш диспут в понедельник. Тема – лицейская лирика Пушкина.
Она взмахнула рукой и побежала к лифту, где ее уже заждались подруги.
– Наташка, из-за твоих лямуров опоздаем на экскурсию, – пошутила Татьяна.
– Это был сугубо научный разговор – о поэзии Пушкина.
– Видели мы взгляд твоего ученого. Смотрел, как кот на сметану.
– Да ну вас, – отмахнулась Наташа.
В холле их встретила суетливая преподавательница:
– Девочки, прямо сейчас едем в Веймар, – радостно сообщила она.
Пантеон с могилами Гете и Шиллера утопал в цветах. Наташа присела и прикоснулась к каменной плите.
– Надеюсь, ваши будущие ученики будут благодарны нашему деканату за организацию познавательной практики, и вы сумеете рассказать им о творчестве великих немецких поэтов лучше сухих строк учебников, – высокопарно изрекла ученая дама.
– Конечно, Вера Назаровна, – в тон ей заверила Татьяна. – Мы обязательно донесем до наших учеников светоч гения классиков немецкой литературы.
Женщина настороженно всмотрелась в лицо девушки, но та ничем не выдала своей иронии. Дама укоризненно покачала седой, как лунь, головой:
– Гуляева, в вас жив бунтарский дух, а это вам создаст немало
