Училка и хулиган (СИ) - Шугар Мия

Наша дружная процессия остановилась в двух метрах от Альберта. Он внимательно осмотрел меня, слегка повел носом в воздухе, нахмурился и отвернулся.

— Я ошибся. Извини Женя, если напугал.

Сразу после завтрака, прошедшего как в тумане из-за напряжения, царившего за столом, Макс проводил меня в комнату и оставил одну. Пару часов я была предоставлена сама себе и развлекалась размышлениями на тему странности жизни среди оборотней. Все у них не как у людей. Я уже боюсь чихнуть лишний раз, чтобы не нарушить какое-нибудь важное правило. Нужно спросить у Виктора Эдуардовича, нет ли у него книги " Этикет оборотней для чайников".

В самый разгар размышлений, в дверь постучали и в комнату вошла оборотница.

— Женечка, смотри, что я тебе принесла.

Леа осторожно положила белое и воздушное, как молочная пенка, облако на кровать и заботливо расправила оборки.

— Что это? — я отложила расческу и повернулась в пол оборота к женщине.

— Платье для праздника.

Точно, сегодня же ночь на Ивана Купала, Макс говорил. А я, после всех переживаний, позабыла.

— Мне обязательно присутствовать?

Я вспомнила Кирилла, Егора, Романа, Альберта и засомневалась в том, что вечер закончится хорошо.

— Обязательно, Жень. — Леа загадочно улыбнулась, подошла и взяла в руки расческу. — Давай заплету тебя.

Женщина аккуратно отделяла прядь за прядью и замысловато вплетала в косу.

— Расскажи о празднике. — вздохнула я, смирившись с тем фактом, что пойти все-таки придется.

Леа вынула шпильку изо рта и ловко подколола непослушный локон.

— Праздник Купала очень древний, как ты знаешь. Корнями восходит аж к дохристианским временам. Мы его празднуем точно так же, как люди. Девки гадают на парней, плетут венки, гуляют по лесу, купаются. Парни удаль свою показывают. Как стемнеет, костры зажжем. Хороводы, песни, прыжки через костер — все, как обычно. Но есть и отличия, конечно. Например, сегодня любой волк может бросить вызов другому, чтобы решить спорный момент.

Леа замолчала и внимательно осмотрела получившуюся прическу, оценивая результат трудов.

— Я поняла, — грустно протянула я. — Под спорным моментом ты подразумеваешь меня? Максу придется драться с Кириллом?

— Не только тебя, Жень. К сожалению, у Макса накопилось много таких нерешенных споров и я даже не представляю, сколько вызовов ему сегодня бросят.

Я ошеломленно посмотрела в сочувствующие глаза Леи.

— Но его же не убьют?

Это мой голос так дрожит?

— Нет, конечно. Альфа не позволит.

Больше я ничего спрашивать не стала. Просто не решилась.

Время до вечера тянулось невыносимо долго. Я ходила по комнате из угла в угол, как раздраженный зверь, запертый в клетке. Видели, наверное, в зоопарке таких? Вот и я методично, раз за разом, перемеряла шагами пространство своей спальни и никак не могла успокоиться. Сунулась было из комнаты, в надежде найти Лею и помочь ей по хозяйству, чтобы отвлечься от дурных мыслей, но была остановлена незнакомым парнем, дежурившим в коридоре. Он вежливо, но твердо велел зайти назад и не выходить, пока не позовут. Мне такое предложение очень не понравилось, но, оказалось, что парень отирается возле моей двери по приказу Виктора Эдуардовича. С этим я уже ничего поделать не могла, пришлось смириться и вернуться назад.

Так и металась я несколько часов кряду, лишь изредка присаживаясь на кровать, чтобы через пару минут вновь подскочить и возобновить свое бессмысленное хождение.

Тревога за непутевого Макса полностью поглотила мысли. Вот казалось бы — сам виноват, натворил дел, так пусть расхлебывает. Мне-то какая печаль? Я его знаю без году неделю. Но нет же, глупое сердце то сжимается от страха, то бешено разгоняется в панике. Да еще Кирилл этот… Отчетливо помню, какие страшные раны он нанес моему волку. Эх…

— Жень, пора. — В приоткрытую дверь просунулась голова Леи. — Праздник скоро начнется. Давай, одевайся и выходи.

Я кинулась в ванную, на ходу стягивая сарафан. Быстро ополоснулась, вытерлась и надела приготовленное Леей платье. Мазнула по губам гигиенической помадой, поправила пышный подол и шумно выдохнула, пытаясь успокоиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В дверь постучали.

— Уже выхожу, — ответила я и повернула ручку.

Глава 20

Когда Леа говорила, что Купала отмечается оборотнями так же, как и людьми — она явно льстила последним. Мне, конечно, доводилось видеть купальские гуляния, но все они просто меркли перед тем праздником, который организовал Виктор Эдуардович.

На огромной поляне, скрытой со всех сторон лесом, уже заложили большой центральный костер и множество мелких. Девушки и женщины, все сплошь в светлых простых сарафанах и платьях, спешно заканчивали накрывать богатые столы. Детвора беспорядочно носилась и мешалась под ногами у взрослых. Мужчины среднего возраста вели степенные беседы, а молодежь уже вовсю шутковала — кто перетягивал канат, кто испытывал силы в армреслинге, а кто и боролся. На поляне царило веселье и предвкушающее оживление.

Мы с Леей и с сопровождающим нас оборотнем появились на поляне в момент, когда Роман Лисовец, наряженный в необычную холщовую рубаху, пытался сдвинуть с места Илью Митрофанова. Он уцепился за пояс Ильи и, покраснев от натуги, изо всех сил толкал его назад. Илья же только улыбался и стоял, как вкопанный. Вокруг мужчин собралась целая группа поддержки из девушек и задорно подбадривала соперников.

Едва мы вышли из-за деревьев на открытое пространство, как привлекли всеобщее внимание. Женская часть стаи с любопытством разглядывала меня, при этом не стесняясь тут же обсуждать с подругами увиденное. Мужчины были более сдержанны, но тоже не скрывали интерес.

Роман приветливо улыбнулся, махнул рукой и крикнул:

— Привет, Жень!

Митрофанов сдержанно кивнул, на секунду отвлекаясь от противника, чем Лисовец тут же и воспользовался — сделал подсечку и опрокинул Илью наземь под смех и улюлюканье болельщиков.

Я тоже не удержалась и захихикала. Очень уж обиженный и растерянный вид имел грозный глава Игнатовской службы безопасности, не ожидавший подлости от друга и соратника.

Мы с Леей прошли дальше, в самый центр поляны, на ходу здороваясь с многочисленными участниками гуляния. Нашей целью был, как оказалось, длинный стол, застеленный белой скатертью и плотно уставленный блюдами, подносами и тарелками с угощением. За столом никого не было и Леа, совместно с охранником Михаилом попытались усадить меня за него.

— Не хочу я сидеть одна! — возмутилась я и наотрез отказалась садиться, несмотря на уговоры.

— Ладно, стой здесь. И ни шагу в сторону, поняла? Мне нужно отойти на несколько минут.

Леа явно была недовольна моим неповиновением и укоризненно покачивала головой, пока не скрылась в шумной толпе. А я осталась на месте, изображая послушную девочку и не решаясь двинуться с места.

— Женя!

Я повернула голову и увидела Кирилла, неуверенно улыбающегося издалека. Миша, мой охранник, тут же шагнул вперед, закрывая спиной обзор, и вытянул вперед руку в запрещающем жесте.

— Стой, где стоишь! — жестко осадил он Кирилла.

— Миш, ты чего? Я ничего такого… Извиниться хотел..

— Кир, не подходи! У меня приказ альфы.

Растерянное лицо Кирилла вытянулось от удивления.

— Ну ладно… Жень! Ты слышишь?

Я выглянула из-за спины Миши и, на всякий случай, нахмурилась.

— Жень! Ты извини меня, пожалуйста. Я не должен был тебя втягивать. Макс козел, конечно, но ты-то не при чем. Извинишь?

Я фыркнула и спряталась назад за спину охранника. На Кира я все еще немного сердилась и прощать его не намеревалась.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Внезапно, толпа вокруг заволновалась и тут и там раздались приветственные крики.

— Альфа!

— Альфа пришел!

Михаил отошел в сторону и моему взору открылась торжественная процессия, возглавляемая Виктором Эдуардовичем. Спокойный и уверенный в себе, он смотрел на членов стаи с теплой улыбкой и едва заметно кивал каждому. За Игнатовым следовали его друзья альфы, приехавшие на праздник. Все они были одеты в светлые льняные одеяния, очень простые, но добротные. Альфы принесли с собой ауру силы, заставившую присутствующих почтительно склонить головы. На меня сила не особо подействовала, я просто сделала, как все, чтобы не выделяться.