Тротиловый эквивалент - Лев Пучков

Все дружно последовали примеру старшего.

Дух!!! – и правда, рвануло, и над головами что-то нехорошо этак просвистело.

– Тебе лечиться надо, Глебыч, – расстроенно заметил Иванов, вставая и отряхивая грязный бушлат. – И шутки у тебя – такие же.

– Такая тачка пропала! – сокрушенно вздохнул Петрушин, глядя на дымящуюся груду металла.

– Сулейман будет недоволен, – Глебыч кивнул на «рафик» и с благодарностью подмигнул мне. – Вот уж кто любил свою железяку!

– Кстати, насчет Сулеймана, – Иванов озабоченно посмотрел на часы. – Давайте-ка, хлопцы, грузиться и полетели отсюда.

– Думаете? – усомнился Петрушин, понятливо глянув в сторону посадок.

– Думаю, – Иванов кивнул летчикам. – Насчет «бросили командира» – это вы маленько погорячились. Может ведь получиться и по-другому. Если задержимся немного… как бы к нам сюда через часок весь его отряд не пожаловал, командира выручать.

– Они из посадок не вылезут – прямо на подходе в лапшу покрошат, – Петрушин кивнул на вертолеты. – Пусть прямо сейчас взлетают…

– «Стрелы», – опроверг утверждение младшего Иванов. – Это люди Сулеймана накрыли два последних борта. По оперативным данным, у него еще как минимум с десяток осталось.

– «Стрелы» – нехорошо, – озаботился командир первого экипажа. – А что ж они сразу не влупили?

– Сразу они с нами договариваться ехали, – пояснил Иванов. – И задача такая не стояла. А сейчас их командир у нас и сгонять за «стрелами» – только вопрос времени.

– Если подвезут – тогда вообще хоть не взлетай, – занервничал командир экипажа. – Давай, грузите своего пленного, да погнали.

– А ВОП? – напомнил Петрушин.

– Да, ВОП, – летчик почесал затылок. – Вроде как бросаем парней. Если эти сюда припрутся, достанется им…

Угроза и в самом деле была более чем реальная.

Получалась техническая «вилка». Если везти пленного колонной, даже имеющей в составе четыре «БМП» и при поддержке с воздуха, нельзя было исключать риск нападения. Если же просто транспортировать по воздуху, не исключено, что таких умных, как Сулейман, в его отряде не осталось… И кто-то может принять решение элементарно отомстить за потерю командира. Не повесишь же плакат на вертушки:

«Не стрелять, личный борт Сулеймана!»

– Никто не припрется, – заявил Иванов, немного поразмышляв. – Мы сейчас сделаем от обратного. Придется делиться…

– То есть? – вскинул бровь командир экипажа.

– Выдадим военную тайну, – подмигнул Иванов. – По всем каналам сообщим, что доставляем добычу бортом. И какую именно добычу. Да, надо обязательно уточнить: накачали снотворным, спит, безопасен… А то мало ли как они истолкуют его неподвижность при транспортировке… Они перехватят. Тогда нападать на колонну нет смысла. И – никаких «стрел».

– А если не перехватят? – усомнился командир ВОП.

– Перехватят, можешь не беспокоиться, – успокоил Иванов. – Дай команду, пусть вся твоя броня по бортовым то же самое передаст. И продублирует пару раз.

И не забудь: снотворное, спит, безопасен. Понял?

– Понял. Спит так спит.

– Ну вот. И собирайтесь потихоньку. Сколько надо?

– Как минимум часа полтора, – командир обвел рукой свое хозяйство. – Можно было бы быстрее… но жалко все бросать.

– И не надо бросать, – разрешил Иванов. – Через полтора часа будет тебе прикрытие с воздуха, я отвечаю. Как прилетим, сразу распоряжусь. Все, ребята, по коням…

Сулейман, как вы понимаете, летел отнюдь не в гордом одиночестве. Он же тутошний король, как королю без свиты?

В качестве свиты присутствовали следующие личности: Иванов, Глебыч, Вася Крюков, ваш покорный слуга, двое уиновских спецназовцев и их командир.

Приподборе свиты руководствовались исключительно здоровой целесообразностью.

Бойцы Минюста горели желанием окончательно разрешить неприятный вопрос с подменой и потому не отступали от пленного ни на шаг. На предложение садиться для большего комфорта в другой вертолет отказались. И вообще, мне показалось, что они бы всей кодлой залезли в первый, да кабина восьмиместная, никак не получится.

– Правильно, ребята, – бесхитростно одобрил Глебыч. – Это еще тот конь.

Вдруг спрыгнет по дороге…

Всем остальным было необходимо присутствовать при допросе. Иванов – основной разработчик, я – по профилю, Глебыч нужен был потому, что речь в первую очередь пойдет о саперах, а Вася лучше всех знает местность и виртуозно работает с картой. Ему нужно будет выдрать из контекста наиболее интересные точки на местности, которые назовет Сулейман, и тут же, по ходу, «набить» обстановку на карте.

Остальных оставили на ВОП, чтобы помогли военным собраться и сопроводили в обратный путь. Пара лишних пулеметов «бардака» да трое метких стрелков (Лиза в том числе) – это хорошее подспорье на марше. Там один Петрушин чего стоит. А то, не дай бог, случится что – потом ведь хоть вообще на люди не показывайся.

Скажут – парни там из-за вас торчали, а вы их использовали и бросили за ненадобностью…

Пока летели, мы с Ивановым наспех накидали вопросник. Сулейман вел себя вполне прилично, ругани и художественной прорисовки перспектив нашей безрадостной судьбы не было. Наверное, потому, что абреку было дурно после химии. Антидот ему ввели еще в машине, иначе бы загнулся. Сейчас, задним числом, можно и признаться: это ведь не какой-то медицинский препарат был, а самый натуральный яд растительного происхождения. Не вкололи бы антидот в течение десяти минут, загнулся бы абрек. А может, и раньше – пока антидот действовать не начал, он (абрек а не антидот) был синий и признаков жизни вообще не подавал.

Сулейман пока не отошел – даже шевелиться не мог. Он неотрывно смотрел на Глебыча мутным взглядом и тихонько икал. Лицо Глебыча выражало сочувствие. Он прекрасно знал, что это только цветочки: в ближайшие двое суток из пленника постараются выжать все, что он знает, и эксперименты с химией будут продолжаться до победного конца. Только с другой химией и до какого именно (или чьего именно) конца – пока не совсем ясно…

По прибытии на базу сразу отправились проводить допрос. Даже перекусить не заскочили, некогда было. Чем быстрее мы получим данные и начнем их активно использовать, тем больше шансов на успех. В идеале, разумеется, следовало бы начать работать прямо в джипе, пока бойцы мешки таскали. Потому что информация о пленении Сулеймана пройдет очень быстро, и ребята не замедлят принять меры, чтобы предотвратить последствия. Но в джипе все были немного не готовы. И мы и Сулейман. Поэтому теперь следовало торопиться.

Допрос проводили, по предварительной договоренности, в госпитале сорок второй дивизии. Там наличествовали для этого все условия.

Помимо нас и за вычетом бойцов Минюста – их попросили ждать за дверью ввиду конфиденциальности мероприятия, на допросе присутствовали следующие персоны:

– наш знакомый – первый зам УФСБ и пара сопровождающих его чекистов с камерами;

– начальник разведки группировки – с камерой;

– начальник контрразведки группировки и с ним паренек – с камерой;

– полковник Лаптев – знаете уже, кто такой, внешне камеры видно не было, но это не значит, что она отсутствовала;

– двое контрразведчиков из округа – с камерами и открыто лежащими диктофонами;

– анестезиолог и реаниматолог.

Как видите, толпа получилась приличная и записывающих устройств тоже хватало.

Следует заметить, что никого из этих товарищей мы не приглашали, кроме врачей. И в плане записи мы рассчитывали только на свою камеру и диктофон. Но Иванов правильно сказал, что придется делиться, когда давал команду открытым текстом сообщить по всем каналам, кого мы везем. Теперь на Сулеймана собрался весь цвет местных силовых структур, все горели желанием принять трепетное участие в нашем индивидуальном успехе и побыстрее сделать его общим достоянием.

Процедуру допроса приводить не стану, это целая история. Все было непросто и довольно долго, достаточно сказать, что оголодавший вконец Вася Крюков под шумок, с безупречной ловкостью спер у контрразведчиков еду (у них с собой бутерброды были, в пакете) и, методически грамотно расположившись за спинами присутствующих, тихонько пообедал. Контрразведчики пропажи не заметили – были увлечены процессом. Вася тихо икал (потому что жрал стремительно и всухомять) – но не так, как Сулейман в вертолете, а более жизнеутверждающе, и при нанесении обстановки оставил на карте несколько жирных пятен.

Сообщу о результатах. Присутствующий цвет тут же, на месте, наметил пять совместных крупномасштабных операций и определил восемь зарисовок для оперативных разработок. Это мне потом Иванов пояснил: общались они намеками и междометиями, так что непосвященному сразу и не понять.

Мы, несмотря на включенные средства аудио-и видеозаписи, исчеркали блокноты пометками и в результате пришли к выводу: теперь нам, команде номер девять, делать тут больше нечего. Потому что уже на первой фазе допроса явственно наметилась плавная передача полномочий.