Цветы в Пустоте - Александра Сергеева

　　 Человек, стоявший над ним, надавил на курок. Значит, промах этот будет последним в жизни Сильвенио Антэ Лиама…

　　 Он не успел ничего осознать. Не успел даже испугаться. Одновременно прозвучали выстрел, чей-то короткий вскрик и судорожный вздох самого Сильвенио. А через мгновение он уже был прижат к чьему-то сильному телу, обдавшему его волной знакомого внутреннего жара.

　　 — Сир?..

　　 До этого момента он, оказывается, даже не подозревал, как бешено бьётся его сердце — того и гляди, выскочит из груди. Его неподдельно трясло, и он всё никак не мог разобраться, что же произошло, голова кружилась, а перед глазами от столь резкой смены положения в пространстве безудержно прыгали цветные пятна. Но один факт не поддавался никаким сомнениям: он всё ещё был жив и невредим. Жизнь продолжалась. И это было… восхитительно. Несмотря ни на что.

　　 — Тихо, тихо, Лиам. Всё в порядке. Я вовремя их разгадал.

　　 Немного успокоившись, Сильвенио решился оглядеться. Выяснилось, что Аргза притянул его к себе лесками одной рукой. Другая рука в то же время поразила того, кто держал ружьё — теперь он валялся с перерезанным острой леской горлом, в луже собственной крови, и выстрелившее в последнюю секунду в воздух ружьё лежало там же бесполезной грудой железа. Кучку замотанных в обноски людей окружили солдаты Аргзы, нацелившие на них уже свои собственные оружия. Никого из тех, кто посмел его когда-либо обмануть, Аргза Грэн в живых не оставлял.

　　 Сильвенио закусил губу и посмотрел на своего хозяина. Да, его веру в людей опять жестоко подорвали; да, ему преподали очередной урок выживания в этом мире. Но он всё ещё не мог допустить, чтобы эти люди погибли. В конце концов, они были последними из исконного местного народа, он прочитал это в их мыслях, в их глазах, и на этот раз это был не обман. Их действительно угнетали много лет, истребили почти всю их нацию, превратив их родную планету в прибыльную туристическую зону. И — они всего лишь хотели выжить. Кто их мог в этом обвинить?

　　 — Не убивайте их, сир, не надо… Они просто запутались. Они не придумали лучшего пути… Дайте им шанс. Пожалуйста, дайте им шанс…

　　 Аргза посмотрел на него в ответ сверху вниз, и в его взгляде не было ничего, кроме презрения — но совсем не к нему. Сильвенио тщетно старался найти в его ледяных тёмных глазах хоть каплю сочувствия и жалости.

　　 — Я уже дал им шанс, — отрезал пират жёстко. — И в результате они чуть не угробили не только меня, но и тебя. И больше я никаких шансов им давать не собираюсь. Огонь!

　　 Отчаявшись, Сильвенио кинулся в сторону тех, кого пират приговорил, надеясь спасти хоть кого-то, надеясь спасти хотя бы того ребёнка… А тот стоял и просто смотрел на него своими ничего не выражающими голодными глазами, этот странный ребёнок, даже не пытающийся убежать или заплакать…

　　 Треклятые лески опутали его снова, на этот раз целиком, связывая по ногам и рукам. Он упал на землю, вскрикнув, и тут же над его головой зазвучал оглушительный грохот шквального огня. Сильвенио кричал, пытался дёрнуться, извивался всем телом, а лески лишь сжимались крепче, резали ткань и нежную кожу. Его крики тонули в выстрелах и зверином вое приговорённых пиратом к казни.

　　 Когда всё кончилось, он уже не мог сдерживать дрожь. Почувствовав, что путы опали, он нерешительно вскинул голову: его глазам предстала гора трупов из десяти человек, и маленькая ручка так запомнившемуся ему молчаливого ребёнка свисала из-под какого-то тела подобно немому укору.

　　 Задрожав сильнее, Сильвенио в ужасе вскочил на ноги и, круто развернувшись, чтобы не видеть этого кошмара, нашёл глазами Аргзу. Бросился к нему, ища хоть какой-то защиты и утешения от представшей его глазам тошнотворной картины. И Аргза обнял его, обнял так крепко, что на целых несколько блаженных мгновений он действительно ощутил себя в безопасности. В безопасности от предательства и обмана. От злого внешнего мира. От собственной совести.

　　 От Аргзы пахло дымом и кровью, но больше это Сильвенио не пугало. По крайней мере, не пугало относительно этого конкретного человека.

　　 — Пойдём, — сказал пират, утешительно гладя его по волосам. — Здесь нам ловить нечего.

　　 Позже Сильвенио сидел в каморке у Джерри, запивая потрясения успокаивающим зелёным чаем, и, как обычно, рассказывал обо всём пережитом. Это стало в некотором роде их особой традицией — разделять на двоих и страх, и боль, и обиду на людей.

　　 — Ты не мог спасти всех, — механик пожал плечами.

　　 — Я знаю! Знаю, что не мог, но… я ведь даже не попытался! Если бы я удосужился узнать их получше, если бы я не позволил себе потерять бдительность и так увлечься идеей найти тот артефакт… может, тогда я бы…

　　 Тень, вышедшая прямо из стены, приняла облик Аргзы и подошла к ним. Джерри сразу же благоразумно сделал вид, что ему срочно надо найти какой-то запасной ключ. Аргза упёрся ладонями по обе стороны бёдер Сильвенио, который сидел на столе, так как больше сидеть здесь было негде, и внимательно заглянул ему в глаза. У пирата вообще в последнее время появилась странная привычка — появляться всегда вовремя. В самый нужный момент.

　　 — Твой дружок прав, Лиам. Мы пираты, и пора бы тебе уже давно свыкнуться с мыслью, что я не собираюсь спасать всех униженных и оскорблённых на своём пути. Я не герой-освободитель, я не странствующий благородный рыцарь. Я — пират. И мне плевать, если кто-то ожидает от меня помощи. Тебе должно быть плевать тоже, раз ты со мной.

　　 — Теоретически я понимаю, сир, но…

　　 Горячие пальцы варвара сжали его подбородок, заставляя посмотреть на себя. Улыбка Паука была нехарактерно тёплой, это была та самая улыбка, которую он демонстрировал исключительно ему одному. Ну, или Хенне, когда они оба были в хорошем настроении.

　　 — Нет, ты не понимаешь. Я привык к подобным трусливым шакалам, ты — нет. И, может быть, если бы они тронули только меня, кто-то из них и выжил бы. Но они посмели посягнуть на тебя, Лиам, а этого я простить уже не могу. Никогда и никому. Никогда и никому я не позволю тебя тронуть. Слышишь, Лиам? Никогда. Никому.

　　 Тон его, вместо прежних стальных, приобрёл какие-то странно-мурлыкающие нотки. Ни дать ни взять — довольный хищник. Разве у пауков бывает такой ласковый голос?..

　　 [Запись в бортовом журнале номер LZ0JK58232_888:]

　　 "Мартин хотел спасти меня. Я хотел спасти тех людей. А теперь мне вдруг пришла в голову мысль… Можно ли спасти его? Аргзу Грэна?"