Война послезавтра - Василий Головачев

— Нас уже отпустили. Я сейчас с девчонками съезжу в гостиницу…

— Мы отвезём, — перебил её Олег.

— Нет, я со всеми, если хотите — езжайте за автобусом. Нам привести себя в порядок нужно. Это не займёт много времени.

Афанасий, терзавшийся сомнениями, дарить или не дарить медальон, решил отказаться от намерения. Не хотелось показаться смешным, а ещё более — вторым.

Поскольку оба приехали на своих авто — у Олега был белый «Туарег», — то и к гостинице пришлось ехать вслед за микроавтобусом делегации по отдельности.

Гостиница, в которой поселили мастериц и мастеров из Костромы, оказалась частной, всего на семь номеров, и носила гордое название «Гросс-отель на Пресне». Старое пятиэтажное здание, один из подъездов которого и занимал отель, с виду было абсолютно непрезентабельным, однако внутренние его интерьеры смотрелись современно, все номера имели кондиционеры, а главное — здесь было тихо.

Дуне достался двухкомнатный эконом с двумя кроватями. На одной спала она, на другой ткачиха из Чухломы Вера Николаевна, милая, улыбчивая женщина лет пятидесяти.

— Как устроились? — спросил Олег, по-хозяйски осмотрев номер.

— Хорошо, — ответила Вера Николаевна, окая. — Я давно в таких хоромах не жила.

«Хоромы» были ещё те — пять на три метра, но Олег, к счастью, доказывать обратное не стал.

— Идём, подождём в холле, — потянул его за рукав Афанасий. — Пусть переоденется.

В крохотном, но уютном холле гостиницы они осмотрели интерьер с развешанными по стенам литографиями, дождались Дуню.

Она сбежала к ним по лестнице весёлая, и у Афанасия опять ёкнуло сердце: один её вид действовал на него как удар молнии.

— Куда едем?

— В «Циферблат», — сказал Олег, галантно распахивая перед ней дверь.

— Ты же говорил, поедем в «Зелёную дверь», — напомнил Афанасий.

— Я передумал. На Чистых прудах есть антикафе «Циферблат», где можно посидеть в уютной домашней обстановке, книги, пианино, кофе, кинозал.

— Ты и там успел след оставить?

— Я — нет, это сестра предложила, она рядом живёт и заглядывает в этот «Циферблат».

— Почему ты назвал его антикафе?

— Не я назвал, они так себя сами позиционируют. Сестра говорила, что платить там надо только за время пребывания, стоимость минуты — один или два рубля, не помню. Людям нравится, компаниями туда ходят. Кстати, там не курят и нет алкоголя, даже пива.

— В кафе уже давно не разрешают курить.

— Ты против?

— Нет.

— Дуня?

— Как скажете.

— Тогда поехали. Лучше на твоей машине, я свою здесь пока оставлю.

Хитрость Олега была очевидна, он хотел сесть рядом с Дуней, но высказывать свои подозрения вслух было бы непорядочно, и Афанасий согласился.

— Без проблем.

— Я вперёд сяду, можно? — спросила Дуня, глянув на кроссовер Афанасия, вымытый и вычищенный до блеска.

— Конечно, — распахнул дверцу Афанасий, косо глянув на вытянувшееся лицо Олега.

Сели, с трудом вырулили на стрежень улицы, ворочаясь в автомобильных теснинах как слон в посудной лавке.

Афанасий начал было рассказывать, мимо каких памятников старины они проезжают, но Олег посоветовал ему следить за дорогой и сам стал показывать гостье московские достопримечательности, всунув голову между спинками передних кресел.

Афанасий не стал возражать против такой рокировки, Москву он знал плохо.

— Дорогу указывай.

— Доедешь до Чистопрудного бульвара, а дальше я скажу, где поворачивать, — ответил повеселевший Олег.

Ехали по московским меркам недолго — с час, и уже в восемь вечера остановились у дома номер двенадцать на Покровке, где располагалось «антикафе». С парковкой повезло: только подъехали — буквально в десяти шагах от здания отъехал «Лексус», увозя компанию хохочущих девиц.

Прошли в зал, оказавшийся небольшим и действительно уютным, с ячейками, образованными белыми диванами и столиками на двоих посетителей. Зал был полон, лишь одна ячейка оказалась свободной. Очевидно, девицы, уехавшие на «Лексусе», сидели именно здесь.

Новых гостей усадили у окна, причём Афанасий оказался на одном диване, Олег и Дуня на другом. Разделял их низенький столик, что подчёркивало стиль заведения: сюда приходили не насыщаться, а беседовать, пить с друзьями напитки или работать. Афанасий заметил, что перед двумя-тремя посетителями стоят на столиках ноутбуки.

Подошла девушка-официантка в передничке.

— Что-нибудь закажете?

— Может, самим приготовить вкуснятинки? — предложил Олег, посмотрев в глаза Афанасия; его наивный взгляд говорил: не займёшься?

— У меня нет кулинарных способностей, — отказался Афанасий.

— Я могла бы… — нерешительно проговорила Дуня.

— Нет-нет, ты должна отдыхать после трудового дня, — поспешно отступил Олег. — К сожалению, я тоже не повар. Могу разве что яичницу пожарить. Закажем кофе?

— Чаю, — попросил Афанасий, — зелёного.

— Мне тоже чай, — подняла руку вверх Дуня.

— Тогда и я в вашу компанию. — Олег посмотрел на официантку. — Принесите чайник на троих и чего-нибудь сладенького. Дуня, посмотри меню.

— Тогда я принесу чай, а вы пока выбирайте. — Официантка ушла.

Пока Дуня с любопытством листала меню, Афанасий огляделся.

Атмосфера «Циферблата» ему нравилась. Сидели компаниями, беседовали, смеялись, но тихо, кто-то слушал музыку и тоже — тихую. Официанты сновали между столиками бесшумно, возникая в нужный момент в нужном месте. Мешали только звон ложек и ножей на кухне, и оттуда же, несмотря на вытяжку и кондишны, тянуло запахами готовящихся блюд. И смеялись там громче, нежели в общем зале.

Дуня выбрала тирамису (чего совершенно не переносил Афанасий), очевидно, купившись на название творожного торта.

Олег начал пространно рассуждать на тему отдыха за рубежом, перечисляя страны, где он, судя по всему, не был.

Дуня мило удивлялась. В отличие от Щедрина она посещала только Кострому, в чём простодушно призналась.

Афанасий отмалчивался, занявшись чаем, попросил принести лимон.

Мимо прошла пара: грузный толстяк с крашеными редеющими волосами, лет шестидесяти, и красивая длинноногая девица, лет на сорок моложе спутника.

Олег со смехом обозвал толстяка папиком, заговорил об эскорт-агентствах, выделяющих моделей для сопровождения бизнесменов, привёл в пример кого-то из знакомых.

— Но это уже не эксклюзив, — сказал он, забыв об остывающем чае. — Сейчас в моде аренда мужей и жён — на час и больше, в смысле — чтобы делали за тебя работу, а то и заказ бойфренда для старой леди, исполнение поручений посторонним людям сходить в школу на родительское собрание, вместо родителей, естественно, и так далее. Эта профессия так и называется — прокатчик.

— Откуда ты знаешь? — с любопытством спросил Афанасий, не ожидавший от друга таких познаний.

— Моя сестра делится опытом, — пожал плечами Олег. — Она не замужем, детей двое, вот и выкручивается.

— Я думала — ты шутишь, — улыбнулась Дуня.

— Есть ещё более экзотические новомодные профессии, — продолжал разглагольствовать Олег. — Зоопсихолог, к примеру. Если у тебя нервная собака, он поможет. А украинцы изобрели собутыльника напрокат, да ещё с разными склонностями: интеллигент, буйный, обнять и плакать, жлоб.

Афанасий не выдержал, засмеялся.

Дуня его поддержала.

— Вы столько интересного знаете, спасибо, что вытащили из гостиницы, не то третий вечер скучала бы. Мне сейчас так хорошо!

— Да уж, мы кое-что повидали на своём веку. В студенческие годы где я только не бывал, Таиланд там, Сейшелы, Крым. Раньше вообще всё было проще, а теперь я могу себе позволить заслуженный отдых только раз в неделю.

— И шесть раз в неделю — незаслуженный, — добавил Афанасий.

Дуня снова засмеялась.

— А чем вы занимаетесь? Олег говорил, что вы вместе работаете.

Афанасий поднял бровь, разглядывая лицо заёрзавшего друга детства.

— Служим.

— В этом… в Гор? Что это такое?

— Государственная охрана, — поспешил исправить оплошность Олег, оценив взгляд командира группы. — Сопровождаем важные грузы.

Афанасий скрыл улыбку, хотя в душе пообещал надрать майору уши. Делиться подробностями службы тот не имел права даже в суде.

Олег переменил тему, заговорив о недавнем запуске в космос с космодрома Восточный тяжёлого ракетоносителя «Енисей».

— Теперь мы скоро на Луне поселимся, — размечтался он вполне искренне. — Причём раньше американцев.

— Но ведь китайцы уже построили на Луне станцию, — робко сказала Дуня. — Я по телику видела передачу.

— То не станция — собачья конура! — презрительно фыркнул Олег. — Ребячья забава. В их станции только два китаёза и умещаются, да и то ростом с кошку.