Смертельный номер - Ирина Волкова

Вход был таким низким, что забираться внутрь Стародыбову пришлось согнувшись. Отделившая его от внешнего мира каменная кладка создавала приятное ощущение покоя и защищенности. Василий свернулся калачиком на полу — вытянуть ноги мешали стены, — и мгновенно провалился в сон.

Марат Багиров упругим шагом поднимался по склону холма. Свидерский отставал от него не более чем на пару шагов. Марат считал пешие прогулки полезными для здоровья и несколько раз в неделю совершал "марш-бросок по окрестностям". Руслан, не разделявший любви шефа к подобным моционам, вынуждено составлял ему компанию.

Тяга Марата к пешим прогулкам особенно обострялась в моменты, когда ему надо было обдумать какой-то вопрос или принять важное решение. Так случилось и в этот раз.

Несколько часов назад Багиров получил шифровку от генерала Бакунги, из которой следовало, что груз уже в пути, а время и место его получения будут сообщены дополнительно. Получение контрабандного груза было делом вполне рутинным, и Марат не стал бы нервничать, если бы не три обстоятельства: во-первых, менялось место доставки, во-вторых, эта партия алмазов была самой крупной за все время его сотрудничества с Уртамом Бакунгой и Мауйей Джагнотой — примерно на двести миллионов долларов, и, в-третьих, крупная партия оружия уже была доставлена в Либерию и Сьерра-Леоне в качестве аванса за алмазы.

Причины для изменения процедуры расчетов с африканскими партнерами были достаточно вескими: при совершении последнего обмена алмазов на оружие, происходившем в территориальных водах Испании неподалеку от Канарских островов, люди Багирова едва не были схвачены катерами береговой охраны. Только благодаря густому туману и внезапно разыгравшемуся шторму им удалось уйти от преследователей в нейтральные воды. После этого Марат решил изменить процедуру обмена.

Впервые груз алмазов доставлялся не на Канарские острова, а в окрестности Барселоны, впервые оружие на сумму в семьдесят миллионов долларов было отправлено в Африку в качестве предоплаты. Это было рискованно, но Багиров сознательно пошел на риск — африканцы могли найти себе другого поставщика.

Мобильник в кармане Марата выдал короткую трель и затих. Багиров остановился, жестом предложив Руслану присесть на траву. Как он и ожидал, сообщение касалось поставки. В зашифрованной форме оно указывало время и место встречи.

Марат сложил мобильник и огляделся по сторонам. Убедившись, что вокруг никого нет, он опустился на землю рядом со Свидерским. Находясь в помещении, Багиров не мог избавиться от ощущения, что его окружают спрятанные в стенах или под обивкой мебели подслушивающие устройства, исправно транслирующие в эфир каждое его слово. Ежедневно он проверял дом на наличие "жучков", и, несмотря на то, что приборы указывали на отсутствие прослушивающей аппаратуры, был настороже, опасаясь появления новых, более совершенных микрофонов, не регистрируемых приборами обнаружения.

Только в холмах, на открытых пространствах Марат избавлялся от тягостного ощущения, что за ним следят. Местные жители были слишком ленивы, чтобы гулять по окрестностям. Даже если бы ветер случайно донес до них обрывок разговора, они бы не поняли русскую речь.

На всякий случай Марат еще раз огляделся. В сгустившихся сумерках убежище пастуха казалось естественно вписывающимся в пейзаж валуном. Равнодушно скользнув по нему взглядом, Багиров повернулся к Руслану. Он хотел обсудить с ним полученное сообщение.

Василию Стародыбову снились кошмары. Его "сеат" с сидевшей на водительском месте коми-пермяцкой гадалкой Марфой Симаковой взрывался с оглушительным грохотом. Злорадно хохочущая старуха, стремительно увеличиваясь в размерах, возносилась вверх на языках пламени. Восседая в позе лотоса на верхушке атомного гриба, Марфа раз за разом выкрикивала пронзительным голосом: "каменный мешок, сокровища и смерть…" и горстями швыряла вниз драгоценные камни и золотые монеты.

Василий наклонялся, чтобы подобрать сокровища, но, оказавшись у него в руках, рубины, сапфиры и изумруды обращались в цветные пластмассовые пуговицы.

"Смерть… каменный мешок… смерть…" — звучало в ушах в Василия.

Тамбовский Красавчик проснулся в холодном поту, дернулся, упершись ногами в каменную кладку и, не сразу сообразив, где он находится, чуть не заорал от страха. От крика Василия удержал инстинкт самосохранения. После испуга, пережитого прошлой ночью и жутковатого предсказания гадалки тореро боялся малейшим звуком выдать свое местонахождение, тем более, что до его ушей доносилась русская речь.

Когда смысл разговора дошел до сознания окончательно проснувшегося Василия, его тело покрылось гусиной кожей — на сей раз не из боязни, что его обнаружат, а от ужаса перед тем, что он сам собирался сделать.

Коми-пермяцкая гадалка оказалась права насчет всего — и насчет сокровищ, и насчет взлета, и насчет того, что следует использовать выпавший тебе шанс. Если бы она не упомянула о смерти, Тамбовский Красавчик чувствовал бы себя более спокойно. Впрочем, Марфа сказала, что смерть может быть и не его. Наверняка умрет кто-то другой. После всех свалившихся на его голову несчастий ему должно, наконец, повезти. Его ожидает взлет. Взлет и несметные богатства. Судьба вознаградит Василия за испытанные им страдания. Тореро стиснул зубы, зажмурился и поклялся самому себе, что не упустит свой шанс. В этот раз он рискнет и сыграет ва-банк. Он похитит у мафии прибывающий из Африки груз алмазов.

Информацию о том, где и когда будет производиться передача алмазов, Михаил Батурин получил почти одновременно с Тамбовским Красавчиком. Михаил не знал, возымела ли действие его молитва, или обстоятельства сложились в его пользу волею случая. Впрочем, это было и не важно. Судьба подносила ему на блюдечке груз стоимостью в двести миллионов долларов. С его связями реализовать камни он сможет в течение недели, от силы двух. Двести миллионов, с учетом срочности и конфиденциальности сделки он, разумеется, не получит, но и со ста пятьюдесятью лимонами на счете в оффшорном банке тоже можно неплохо прожить. Новая внешность, новые документы и, — наконец, — новая жизнь. Хватит быть мальчиком на побегушках.

Осталось лишь спланировать операцию. Один он может не справиться. С другой стороны, если брать группу поддержки, придется ликвидировать всех. В таком деле оставлять свидетелей нельзя. Мера неприятная, но, увы, необходимая.

Достав из кармана плоскую пластмассовую коробочку, Михаил вынул из нее две таблетки и положил их под язык. Препарат, разработанный еще в лабораториях КГБ резко усиливал умственную деятельность. Выждав пять минут, необходимых, чтобы таблетки начали действовать, Батурин приступил к разработке плана. Плана, который не должен был содержать ни малейшего просчета.

То ли в этот день туристы были не в настроении, то ли танец живота вышел из моды, то ли просто это был не ее день. Облаченная в топик с блестками и прозрачные восточные шаровары Крусиграма битых два часа проторчала на Рамбле, вращая под тягучую арабскую музыку бедрами, грудью и прочими частями тела.

Туристы останавливались, щелкали фотоаппаратами, мужчины отпускали сальные шуточки и норовили хлопнуть ее по заду, а в стоящей на асфальте жестянке из-под леденцов монет было совсем немного. Костюм Марии пропитался потом, ныл позвоночник и плечи. Два часа работы — и жалкие пять с половиной евро. Да она в электричке за четверть часа больше собирала, причем без всяких мышечных усилий.

Проклиная Совка, мафию вообще и русскую мафию в частности, Крусиграма собрала свои пожитки и отправилась домой. Там она приняла душ, поела и задумалась о том, что через три дня надо будет платить за аренду квартиры. Танцем живота она скорее заработает радикулит, чем на жизнь. На панель она не пойдет принципиально. Может, рискнуть и еще немного поработать в электричках? Хотя бы несколько дней, чтобы рассчитаться с хозяйкой квартиры, а там она что-либо придумает, например, раскрутит на бабки ненормального испанца, который то убегает от нее сломя голову, то распевает под ее окном куплеты сомнительного содержания. Чем черт не шутит, может, еще и замуж выйдет за обладателя испанского гражданства…

Мария достала из шкафа наряд цыганки. Еще несколько минут она прикидывала, насколько велик риск встретить в поезде Совка.

"Наверняка он оказался в электричке случайно, — мысленно успокаивала себя хохлушка. — Отдал машину в ремонт, поехал на поезде, случайно увидел меня и прицепился. А, может, у него дом на побережье, как у прочих бандюков. Надо просто выбрать другую линию, подальше от моря. В электричках, идущих до Вилафранка де Панадес вечером полно народу, и Совка я там точно не встречу."