Открытый финал - Евгения Пастернак

Захар поперхнулся словом. «Джедаи» – обладатель выдающейся челки Никита и шустрый чернявый Денис – испуганно побросали «световые мечи».

– Ой! – сказал Никита. – А что, уже тренировка?

Денис попытался прошмыгнуть мимо Захара, но тот поймал его за шиворот.

– Ты где эту палку взял?

– Нашел! Там, – пацан описал рукой дугу, которая вмещала в себя пол-лагеря.

– А я свою возле столовой! – похвастался Никита.

– Ясно, – Захар отпустил добычу. – В зал. Пулей.

Мелкие унеслись, а Захар наклонился над арматуриной, которой только что фехтовал Денис.

Это была та самая палка Егорова, которую не мог найти следователь.

Лена грызла ногти. Вот уже четыре часа, как следователь увез Захара и «ключевую улику», – и до сих пор ни слуху ни духу. Она много раз звонила Кузнечику, но у него был отключен телефон.

За полчаса до ужина прибежал мелкий пацан и сообщил, что ее ждут на проходной. Лена решила, что это Захар, но на проходной стоял Паша и лучезарно улыбался. Лена разрыдалась.

– Так, сопли вытерла, – прикрикнул Паша и ткнул в Лену салфетками. – Или ты говоришь, что случилось, или я поехал.

Лена высморкалась и попыталась успокоиться.

– Захара увезли на экспертизу, и его нет уже полдня, – выпалила она.

– Садись, – сказал Паша и протянул Лене шлем.

– Зачем? – опешила она.

– Поехали в город, найдем твоего Захара и поговорим. Чего страдать-то?

– Но я же не знаю, где он…

– Сейчас позвоним и узнаем.

– Но я не знаю, куда звонить…

– Я знаю.

– Но…

– Слушай, – перебил ее Паша, – мы либо едем вместе, либо ты ноешь тут одна, а я пошел.

Лена всхлипнула и принялась вертеть шлем в руках, пытаясь сообразить, где у него перед.

И как раз в этот момент к проходной подрулили Захар с отцом. Лена чуть дверцу им не снесла, так рванула навстречу.

Рассказ Захара Пашка резюмировал через пять минут.

– То есть как была непонятка, так и осталась.

– Ну да, – подтвердил Захар. – А после того, как я опять этой же рукой долбанулся, вообще ничего сказать нельзя. Короче, зря день потерял.

Захар ушел отчитываться к Марине, а Лена осталась.

– Все было зря, – сказала она загробным голосом. – Прости.

– Ты чё, дура? – удивился Пашка. – Почему зря? Классно поныряли! И когда ты еще со мной полночи проспишь? У вас же заморочек целая куча, за тобой же еще ухаживать полгода придется… Поехали покатаемся.

Паша нахлобучил Лене шлем на голову и подтолкнул ее к мотоциклу.

– Но… – начала она.

– Сейчас мы всю дурь у тебя из головы выветрим. Сотня по шоссе, и через полчаса самый живописный закат в твоей жизни. Гоу!

Лена сама не поняла, как оказалась на мотоцикле, и через пару минут у нее из головы выдуло не только дурь, но и все остальное.

– Марина Викторовна, вы нас убить решили? – попытался пошутить Лев, но тренер была не расположена к шуткам.

Индивидуалка длилась уже полтора часа.

– Еще раз с последнего раскрытия, – скомандовала Марина. – Полина, четче повороты. А руки переводи плавнее. Поехали! Четыре-раз, два, три, четыре-раз… Так, Лев, это все-таки румба! Это латина, это страсть! А ты танцуешь, как с манекеном.

– Марина Викторовна, у меня на страсть сил нет, время почти десять вечера!

– А если конкурс с одной восьмой начнется? К финалу где силы возьмешь?

Лев шумно выдохнул и отправился к бутылке с водой, одним глотком выпил половину и завис у открытой двери на улицу.

– Полина, это румба, ты должна так танцевать, чтоб он глаз с тебя не сводил. Давай, соберись! Я музыку понежней поставлю.

Марина подмигнула Полине. Полина удивленно уставилась на тренера, та снова подмигнула – очень многозначительно.

Лев вернулся на паркет, Марина сменила мелодию, закрыла дверь в зал и притушила свет.

– Давайте! – скомандовала она. – Я вам все условия создала.

Поля начала двигаться и поняла, что ей неловко. Захотелось спрятать руки за спину.

– Еще раз, сначала! – приказала Марина. – Полина, смотри ему в глаза.

Полина подняла глаза и попыталась начать еще раз.

– Нет! – остановила ее Марина. – Партнер не стенка, он живой. Ты ему улыбнись…

Полина вернулась на исходную. Подняла глаза. Встретилась взглядом со Львом. С трудом улыбнулась, понимая, что улыбка получилась вымученная. Начала двигаться.

– Не терять зрительный контакт! – крикнула Марина.

Поля развернулась, заученно вильнув юбкой, и сделала три шага от партнера. Кажется, она поняла, к чему клонит Марина.

– Оглянись на него!

Оглянулась… В глазах у Льва полыхнуло. Полинино сердце стукнулось о горло.

– Давайте, давайте, не сбиваться с ритма! – обрадовалась Марина.

Поля плохо соображала, что и как нужно танцевать. Она вдруг услышала дыхание Льва, его рука начала прожигать дырку в спине.

– Отлично! И помните: глаза в глаза! – сказала Марина. – Я побежала мелких укладывать, вы тут сами дотанцуйте.

Марина вышла. Лев с Полиной продолжили композицию. Воздух искрил.

И тут Полина почувствовала румбу. Нужно опереться на взгляд партнера. Танцевать для него.

Техника – ерунда, шаги должны вытанцовываться сами собой, об этом вообще нельзя думать на паркете, а думать нужно о том, что рядом с тобой мужчина, которого ты никуда не отпустишь. Им Егоров этого не говорил, только презрительно цедил, что не доросли они еще до настоящей румбы. Но Полина слышала, как он бился с Леной и Федором.

– Она уходит, задержи ее! Взглядом держи, глазами! Всем телом держи! Лена, а ты замедляйся. Как будто резинка между вами натянута, и ты не можешь выйти за пределы круга. Играй, играй, заманивай его! Да что вы, как солдаты на плацу!

Полина почувствовала, как и их с партнером связала невидимая резинка. Всю композицию она то натягивалась до упора, то ослаблялась, превращая румбу в волшебную, но очень непростую историю любви.

«Как все, оказывается, просто, – пронеслось у Полины в голове. – Это ж надо так гениально композицию составить! Надо будет Захару объяснить!»

В полумраке зала Полина плохо различала черты партнера. Остались только руки, только плечи, только губы, когда композиция на самом пике позволила им соединиться…

Длился поцелуй часов пять – по внутренним часам Полины. Впрочем, вряд ли Лев смог бы обходиться без воздуха пять часов. А он реально не дышал…

А потом кто-то включил свет.

– Ни фига себе! – раздался голос Захара.

Лев отпрыгнул от Полины с резвостью кенгуру. Полина потеряла опору и чуть не грохнулась.

У входа стояли Кузнечик и Света. Захар раздувался от злости, бережно придерживая плечо, а вот Света… На ее лице зависло трудноописуемое выражение. Смесь восторга и задумчивости.

Лев не нашел ничего лучшего, чем спросить:

– Стучаться не учили?

– В зал?! – Захар разозлился еще сильнее. – Да кто ж знал, что у вас тут… брачные игры! В следующий раз табличку вешайте! «Не входить, сосемся!»

Лев сжал кулаки и шагнул на противника. Захар тут же сделал шаг навстречу.

– Ударить хочешь? – вид у Кузнечика был воинственный.

Лев глубоко вздохнул, выдохнул и сказал:

– Потом. Когда плечо заживет.

Тут оба изменились в лице и посмотрели на большие часы на стене. Повязку нужно было менять уже полчаса назад. Теперь Захар смотрел на Льва с растерянностью. «Может, Светку попросить бинтовать? – подумал он. – Нет, она не сумеет…»

– Пошли, – скомандовал Лев и направился к выходу.

Захар с облегчением двинулся следом.

– Вы куда?! – некстати ожила Света. – Мальчики, успокойтесь! Лев, у него рука!

Сообразив, что на нее не реагируют, Света бросилась к выходу и растопырила руки, как мать, не отпускающая сыновей на войну.

Парни вздохнули и попытались выйти в противоположную дверь, но Света забаррикадировала и ее.

– Свет, – сморщился Лев, – мы не будем драться, честно.

Света зажмурилась и замотала головой. Тогда Захар осторожно взял ее за плечи и попросил:

– Отойди, а?

Света обмякла и тихо спросила:

– Вы не драться? Обещаешь?

– Обещаю! – Захару стало тошно от собственной торжественности.

Света отодвинулась в сторону. Но при этом почему-то глаз не раскрыла – зато слегка подала вперед голову. Захар удивился и осторожно обошел Свету. Лев догнал его уже на улице.

– Плечо не затекло? – спросил он, глядя в сторону.

– Нормально.

Чтобы не тащиться до домика и назад, они пошли в корпус и заперлись в одной кабинке туалета. Было тесно, хотя оба старались вжаться в стену поглубже. Лев быстро размотал бинт.

– Вроде ничего, – сказал он, вглядываясь в слегка посиневшую кожу на плече.

Захар попробовал пошевелить плечом и кивнул.

– Спасибо, – и вдруг добавил. – А к Полине чтоб больше не лез!