Твоя родословная - Кей Си Кин

не моргаю, показывая ему, насколько я серьезна. Если Уэст хочет защитить меня, как он утверждает, он может сделать это, предоставив мне все необходимые детали, чтобы покончить с ними.

— Принял.

Вот так просто. Он встает, зная, что больше сказать нечего, но на мгновение замирает, и я мгновенно понимаю почему.

Поднимаясь на ноги, я киваю, что заставляет его обнять меня покрепче.

Он был значительной частью моего детства и вернулся в мою жизнь, когда мне было четырнадцать. Ни разу за последние четыре года я не проявила к нему никакой настоящей заботы. И все же он защищал меня в детстве и оплакивал мою смерть. Должно быть, это было тяжело для него, для них обоих.

Я не могу обнять его в ответ, мои руки прижаты к телу.

— Ты останешься со мной, несмотря ни на что, Мун. Если этот сопляк или кто-нибудь другой выйдет из-под контроля, просто дай мне знать, — шепчет он мне на ухо, прежде чем отойти от кабинки и покинуть кафе.

— Ты в порядке? — Роман спрашивает на удивление спокойно, вытянув руки вдоль задней стенки кабинки. Если бы он спросил меня об этом неделю назад, я бы выпотрошила его ножом и потом облизала лезвие, наслаждаясь вкусом его боли.

Сейчас?

Он мой Туз, как бы сильно я это ни ненавидела и как бы меня это ни пугало. Я хочу просто позволить себе иметь это с ним, со всеми ними. Игры нависают над нашими головами. Рико, Вероника и Дитрихсон все затевают какое-то безумное дерьмо. Я и так имею дело с большим количеством проблем, чем хотела бы. Я хочу доверять своей интуиции насчет него, но ему нужно будет сделать нечто большее, чем съесть меня в "Rolls-Royce".

— Честно? Я не знаю. Я хочу доверять тебе и хочу попробовать, но ты жестко облажался. Точно так же, как и все остальные.

— Я могу это понять, принцесса. Чего бы это ни стоило, я в деле. — он мягко улыбается мне, и мои плечи расслабляются.

— Роман, если ты еще когда-нибудь что-нибудь от меня утаишь, пути назад уже не будет. Я также хочу быть в состоянии доверить тебе несколько вещей, которые мне нужно уладить, но ты должен показать мне, что ты не позволишь никому другому диктовать, что происходит между нами. Мне также нужна твоя помощь со специальным агентом, у меня на это не хватает времени.

Я смотрю ему в глаза, пытаясь позволить ему увидеть боль, которая не проходит, чтобы убедиться, что он знает, что я не потерплю от него ничего меньшего.

— Я обещаю, принцесса, — говорит он, вставая из-за стола и останавливаясь передо мной. — Я буду рядом, несмотря ни на что, Луна. Мы все будем.

Он поднимает руку, чтобы погладить меня по щеке. Нежные моменты с ним вызывают у меня мурашки, обычно мы слишком вспыльчивы, чтобы ценить такие моменты, как этот.

— Давай вернемся, чтобы перевести Джесс в "Туз" и немного расслабимся.

Я киваю в знак согласия. — Может, возьмем всем чего-нибудь выпить?

— Определенно, мне нужен еще один фруктово-розовый напиток с плавающими кусочками. Он вызывает привыкание. — его глаза комично загораются, когда он облизывает губы. Заставляя меня хихикать, он тянет меня за собой.

Рядом с ним я теряюсь, чувствуя себя обычной восемнадцатилетней девчонкой, даже если это всего на минуту.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

(Луна)

— Богом клянусь, Оскар. Прекрати рыться в моих вещах! — Рыжая кричит из другой комнаты, и я не могу не покачать головой. Все, что они делали все это время, — это ссорились, помоги им бог теперь, когда они живут по соседству друг с другом.

— Ну, мне нужно убедиться, что ты не пытаешься заманивать парней, потому что это произойдет не в мое дежурство, — возражает он в ответ.

Мы в новой комнате Рыжей, и я приятно удивлена тем, насколько она хороша. У Рафа нет вкуса, поэтому я знаю, что это не его рук дело, скорее всего Джулианы. Планировка точно такая же, как у меня, только меньше по габаритам без комода.

Гостиная оформлена почти в деревенском стиле. Светло-серые стены с коричневыми кожаными диванами и кремовой мебелью делают ее по-настоящему уютной. Есть даже электрический камин, который только дополняет атмосферу. Ее спальня вся в сирени и цветах, для меня слишком девчачья, но Рыжей она подходит идеально. Ванная белая, я имею в виду все. Я съеживаюсь при мысли о том, что придется ее чистить, я имею в виду, удачи с этим Рыжая.

— Убирайся, Оскар! — вслед за ее криком раздается грохот, и Оскар выбегает из ее спальни.

— Оскар, оставь ее в покое. Почему бы тебе не заказать что-нибудь поесть, а мы придем к тебе в комнату, когда закончим здесь? — говорит Кай, прежде чем он успевает продолжить спор.

— Она только что запустила в меня книгой. Разве ты не должен спрашивать, все ли со мной в порядке? — он скулит на Кая, прежде чем повернуться ко мне. — На ней стринги, Луна. Стринги. Я не могу с этим смириться. Тебе нужно поговорить с ней о птичках и пчелках, а также об опасностях, связанных с похотливыми мужчинами, или это сделаю я. — его руки маниакально размахивают во все стороны, когда он пытается объяснить свое разочарование, игнорируя то, что только что сказал Кай.

Мне кажется, кто-то воспринимает атмосферу большого брата слишком серьезно. Я обращаюсь к Каю за помощью, но он просто пожимает плечами и отворачивается от нас. Спасибо, «Тузовая задница».

— Оззи, она большая девочка. Ты не жалуешься на мой выбор нижнего белья, и технически она старше меня. А теперь, пожалуйста, не мог бы ты расслабиться? — я стою, уперев руки в бедра, пытаясь сохранить невозмутимое выражение лица, пока мы обсуждаем здесь стринги.

Он шагает ко мне, на его лице все еще написано недоумение.

— Да, но детка, это же ты. Джесс другая, я пытаюсь защитить ее невиновность здесь, и не называй меня Оззи. Мне это не нравится. — его руки ложатся мне на плечи, как будто это мне нужно вбить в них немного здравого смысла.

— Прошу прощения, а как же моя невиновность? — как у этой «Тузовой задницы» хватает наглости?

— Детка, мы оставили твою невинность на пляже, помнишь? Когда я проделывал это своим языком, а ты…

— Теперь никакого секса для тебя, Оззи! — кричу я, пытаясь заставить его замолчать.

Я обращаюсь за помощью к Паркеру, но он слишком занят, пытаясь не рассмеяться вслух над нелепостью Оскара. Открывающаяся входная дверь заставляет меня повернуть голову