В поисках цели - В. В. Миргородов

мужиком ведь блин! Носок только в трусы запихать надо, а то они мне тоже, немного не в размер, и делают рельеф органа полового, но не мужского.

Ладно, если так подумать! То не все уж столь печально! И я умею скрывать свою перекаченность — просто позировать не надо, и естественная прослойка пусть и тонкого, но жира, скроет большую часть рельефа до уровня не бросаемого в глаза с наскока. А то такая статуэтка — пигалица перекаченная" и правда выглядит наверняка погано. Наверно даже омерзительна.

— Хочу загар — сказал я, и снял купальник.

Верхнею его часть.

— Саша! — возмутилась мама где-то через час.

Разбудив меня, спящего рядом на песке, обнаружив отсутствие купальной принадлежности. О чем тут же и «намекнула», я в ответ лишь отмахнулся, на живот перевернулся.

Ну а ближе к вечеру — пошли купаться.

— Вода как парное молоко! — сказала мама, и я с ней целиком и полностью согласен.

Блаженство!

— Магмойды? — проснулся я среди ночи в холодном поту.

Я их чувствую! Рядом! Совсем рядом! Ужасно рядом! Всего два километра на восток...

Соскочил, выбежал из домика в одних трусах — Туда! — определился с направлением, и сиганув через низенький заборчик отделяющий двор от улицы, припустил по дороге в нужном направлении.

Надо успеть! Надо... пока они не размножились! Пока их не стало слишком много! Быстрее! Быстрее! Еще быстрее! — оторвался от земли, и понесся уже по воздуху, скользя как на коньках. Тело мне за это потом выскажется на непечатном, и отпуск я проведу под флагом стиснутых зубов, но разве может быть сейчас до подобного хоть какое-то дело? Разве могу я сейчас волноваться об собственной шкуре? Когда магмойды, твари...

Свет призрачных коньков пропал, и я, пролетев мордой вперед еще несколько метров, впечатался всем телом в абразивный грунт, на самом краю обрыва. Разодрал себе наверное ВСЁ! И стискивая зубы до скрипа, от мгновенно прилетевшего отката за столь резку остановку, и закрытие краника уже во всю хлестающей Силы. Но зато застыл как раз на самом краешке, что только нос за грань крутого склона выпирает.

Нет, вообще-то я мог бы и сигануть с него! С этого пятидесятиметрового обрыва! Туда, вниз, на каменистый пляж, где злые мужики развоплощают огненных големов друг за другом.

С глухими хлопками, махмойды лопаются как шарики воздушные. С такими же хлопками, неведомые снаряды покидают железные трубки дюжины солдат, что тварей упокоевают. Один, второй третий... еще выстрел, и вот последний и самый большой, разлетелся на куски.

Правда ноги... а нет, пацаны ученые, и добили и их, чтоб те не решили сформировать меленьких големчиков, и начать бегать по округе, поджигая все. Осталось только лужа лавы, от всего вторжения, нередко губившего миры.

А, ну вон там еще воронка есть, уже наполовину затопленная морем и давно остывшая. И след на камнях гальки, как будто кто-то накакал, приняв предварительно порцию пургена. Неее! Мне тут делать нечего! Я только па... а почему собственно это все скрывают?

Над головой пролетел вертолет.

Пофиг! Надо валить! Пока отцепление не выставили. Встал — зашатался, приподнялся над землей — офигел от скрутившего все тело неконтролируемого спазма. Ну нафиг! Ногами! И без всего! Не то я до дому доеду по частям. Если повторить сею ночь — уж точно.

Обратно бежал существенно дольше, рассуждая почему, зачем и для чего. Да и к тому же — постоянно осматривался! Чтобы не нарваться на какой-нибудь патруль в лунном свете полной луны — тут ночь как день! Ну, почти. Или просто на случайного прохожего, что решил погулять теплой летней ночью. Я бы и сам погулял! Да предпочту стонать где-то «дома» и в подушку, чем тут и под кустом. Тело требует отдыха, небольшой разминки, что я выполню уже перед сном, ну и, возможно, массажа.

А еще молока. Очень много молока! И хлеба. И сала. И просто ЖРАТЬ! Я за час сжег столько калорий, сколько некоторым хватает на день! А то и на неделю. А при моем весе... теперь просто адски хочется кушать.

Терпи казак! — и я перепрыгнул через заборчик обратно во двор со снятым летним домиком. Выполнил обещанную разминку, забрел домой пошатываясь. Разбудил ненароком маман:

— Саш, ты че не спишь?

— В туалет ходила.

И упал на свой «диван». Все! Спасть! И пока враги не начнут штурмовать этот дом — меня не кантовать!

Нда, отпуск для меня походу кончился — внутренне простонал я, на утро осматривая собственную грудь.

И тут же плюхаясь на кровать, притворяясь спящим, так как в избушечку вошла мать.

— Саш, ты еще спишь?

— Угу. — угукнул я в подушку, ворочаясь.

— Давай вставай! Солнце уже встало! Пора идти на пляж загорать! — проговорила она жизнерадостно.

А мой мозг отчаянно заработал на тему, как сделать так, чтобы туда идти не пришлось! Или вернее — чтобы мать не увидела моё отоваренное шрапнелью брюхо

Придумал!

— Хорошо, уже встаю... — проворчал, вновь ворочаясь, и выискивая месторасположение одежды глазами.

Нашел!

— Вставай! — смахнула с меня мать простынь, что выполняла роль одеяла.

— Ладно. — поднялся, спиной к матери, пользуясь тем, что тут