Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник) - Найо Марш

– В классной комнате.

– Могу ли я подняться к вам? – спросил глубокий мужской голос.

– Это Аллейн, – сказал Генри.

– Поднимайтесь, мистер Аллейн, – позвала его Дина.

Глава 18

Таинственная леди

– Садитесь, мистер Аллейн, – предложила Дина. – Боюсь, правда, что все стулья в этой комнате очень неустойчивые. Вы знакомы с Генри, не так ли?

– Да, немного, – ответил гость. – Я сяду сюда, если вы не возражаете. – Он сел на низенькую скамеечку для ног прямо у камина.

– Я рассказала, как была невежлива с вами, – сообщила девушка.

– Это нехорошо, – заметил Генри. – Но прошу вас простить ее, Дина еще очень молода и неопытна.

– Располагайтесь поудобнее и расскажите нам что-нибудь об этом преступлении, – попросила Дина.

– Боюсь, что не получится. Расслабиться здесь было бы восхитительно, но нам нельзя на работе заводить дружеские отношения. До вечера мне нужно проделать очень большой объем работы.

– Вы собираете улики? – спросил сын эсквайра. – И надеетесь, что это вам поможет?

– Мы собираем мусор, сортируем его и пытаемся в этом увидеть рисунок.

– Полагаю, что пока у вас его нет?

– Должен быть. Это вопрос уборки мусора.

– И до сих пор нет даже очертаний?

– Есть, но не очень четкие.

– Вы подозреваете кого-нибудь из нас?

– Не особенно.

– Хорошо. Мы ничего не совершали, – сказала Дина.

– Отлично.

– Случаи убийств, – заметил Генри, – существенно отличаются от любых других преступлений, особенно в сельской местности. Здесь вы имеете дело не с обычными типами преступлений.

– Точно подмечено, – поддержал его Аллейн. – Я часто имею дело с людьми вроде вас, которые очень откровенны до определенного момента. Такие люди, как вы, очень умело утаивают главное. Например, мне доподлинно известно, что в вашей встрече с мисс Прентис в пятницу есть нечто большее. Но беседовать на эту тему с вами не имеет смысла. А в остальном у меня на вас ничего нет.

– Именно это я и имел в виду, – сказал Генри. – Однако вы всегда можете допросить мою кузину Элеонор.

– Да. Видимо, придется, – согласился Аллейн.

– Но надеюсь, вы не будете верить во все, что она говорит, – предупредила Дина старшего инспектора. – Иначе у вас в голове возникнет путаница.

– Хотелось бы предупредить, что она несколько неадекватна, – добавил Генри. – Загадка в том, кто из них более невменяем: Элеонор или Кампанула.

– Плачевно, – туманно резюмировал Аллейн. – Мистер Джернигэм, это вы ставили ящик снаружи, под одним из окон ратуши, после половины третьего в пятницу?

– Нет.

– А что особенного в этом ящике? – спросила Дина.

– Не имеет значения. Теперь об инструменте. Когда появились эти горшки с геранью?

– Они были там утром в субботу, – ответила дочь священника. – Я хотела попросить кого-нибудь убрать их оттуда. Мне казалось, что они скрывают сцену от зрителей. Думаю, что девушки поставили их туда в пятницу, после моего ухода.

– Тогда получается, что Джорджи нужно было отодвинуть их, чтобы установить свой пистолет.

– А убийца, – отметил Генри, – должен был поставить их снова.

– Да.

– Интересно, когда?

– Мне тоже интересно. Мисс Коупленд, вы видели мисс Кампанулу вечером в пятницу?

– В пятницу? Я видела ее на собрании книжного кружка в нашей гостиной.

– А не после этого?

– Нет. Как только я вышла оттуда, она сразу же здесь появилась и отправилась в кабинет к папе. Я слышала ее недовольный голос.

– Кабинет находится как раз под этой комнатой, не так ли?

– Да. Я хотела поговорить с отцом. Но ждала, пока она и другой человек уйдут.

Аллейн замолчал на секунду, а потом переспросил:

– Другой человек?

– В кабинете с мисс К. еще кто-то был. Не могу перестать ее так называть. Мы все ее так называли.

– А как вы узнали, что там еще кто-то был?

– Ну, потому что он ушел после мисс Кампанулы, – нетерпеливо объяснила Дина. – Но это была не мисс Прентис, потому что как раз в это время она звонила из Пен-Куко, и Мэри позвала меня к телефону. Предполагаю, это могла быть Глэдис Райт, руководительница нашего книжного кружка, которая живет у дороги. Думаю, она вышла через окно, так как было слышно, как скрипнула калитка, ведущая именно на дорогу.

Аллейн подошел к окну. Оно выходило на посыпанную гравием дорожку, на лужайку и едва заметную тропинку, ведущую к покосившейся калитке и, видимо, продолжавшуюся за ней, проходя через небольшую рощицу к дороге.

– Полагаю, вы всегда ходите в ратушу этим путем? – поинтересовался Аллейн.

– О да. Это намного короче, чем проходить через весь дом и выходить из парадной двери.

– Пожалуй, – согласился старший инспектор. – Вероятно, так и есть.

Он задумчиво смотрел на Дину и спросил:

– Вы слышали голос второго человека?

– Нет, не слышала, – ответила девушка. – Спросите об этом отца.

– Вы правы, – заметил инспектор, – надо спросить.

Аллейн не стал спрашивать пастора, но, прежде чем уйти, обошел посыпанную гравием дорожку и прошел через лужайку к калитке. Она действительно громко скрипела. Это была старомодная калитка с прибитой дощечкой внизу в виде порога. Видимо, этой тропинкой пользовались очень часто. Не было никакой надежды найти что-нибудь полезное на ее твердой скользкой поверхности: после вечера пятницы прошло уже много дождей. Но все-таки рядом с калиткой инспектор нашел два размытых, но четких углубления. Подковообразные ямки диаметром два дюйма были наполнены водой. «Каблуки, – подумал Аллейн. – Но невозможно определить, чьи. Женские?» Он постоял здесь, глядя на дом. Ему было видно, как пастор наклонил голову к камину.

– Ну что ж, – произнес Аллейн и углубился в рощицу. – Ничего относящегося к делу. Ничего.

Совсем близко инспектор увидел ратушу – там, где тропинка выходит на дорогу. Он вернулся и обошел дом пастора, прекрасно понимая, что Дина и Генри наблюдают за ним из окна классной комнаты. Как только инспектор сел в машину, Генри открыл окно, выглянул наружу и закричал:

– Эй!

– Не кричи! – попросила Дина, стоя позади него. – Не надо, Генри.

– Что случилось? – спросил Аллейн, выглянув из машины.

– Ничего, – ответила Дина. – Глупости, вот и все. До свидания.

Голова юноши исчезла, и окно захлопнулось.

«Удивительно, – подумал Аллейн, – а что, если мистеру Генри пришла в голову та же мысль, что и мне?»

В отеле «Герб Джернигэма» инспектор нашел Найджела, но Фокса еще не было.

– Куда вы собираетесь? – поинтересовался журналист, когда Аллейн направился к машине.

– Посетить одну леди.

– Возьмите меня с собой!

– С какой стати?

– Я не буду заходить вместе с вами, если вы возражаете.

– Само собой. Хорошо. Это внесет какое-то разнообразие.

– О господи! Вы меня заинтриговали, – заметил Басгейт, садясь в машину. – Итак, кто эта дама? – осведомился он. – Говорите же, любезный.

– Миссис Росс.

– Таинственная незнакомка.

– Почему вы ее так называете?

– Это роль, которая была у нее в пьесе. У меня есть программка.

– Все верно, – согласился Аллейн.

Инспектор повернул на Вейл-роуд и начал размышлять вслух. Он перечислил все события, начиная с полудня пятницы. Описал поступки мисс Кампанулы и всех остальных членов труппы. Аллейн проанализировал их передвижения и передал журналисту хронику их действий, которую набросал в своем блокноте.

– Как же я все это ненавижу, – проворчал Найджел. – Это убивает мой интерес к делу и напоминает мне Брэдшо[10], в котором ничего нельзя понять.

– Тем хуже для вас, – сухо заметил Аллейн. – Взгляните на список внизу страницы.

Басгейт прочитал:

– «Пианино. Дырки от булавок. Автоматический пистолет. Ветка. Лук. Палочки для еды. Ключ. Письмо. Скрипучая калитка. Окно. Телефон».

– Спасибо вам, – с улыбкой поблагодарил Басгейт. – Сейчас, конечно, все встало на свои места. Все ясно как божий день. Особенно то, что касается лука. А относительно булавок – странно, что я сразу не понял их тонкий смысл и назначение. – Он вернул записи Аллейну. – Продолжайте, – едко попросил Найджел.

– У вас есть факты, Найджел. Вам знакомы мои методы. Как насчет маленьких серых клеточек в голове? Вот и Клаудифолд, – продолжил Аллейн. – Холодно, не так ли? Термометр в кафе прошлой ночью показывал минус двенадцать.

– Как же вы меня удивили!

– Вон там находится коттедж миссис Росс.

– Можно я войду в качестве вашего сценографа?

– Очень хорошо, смогу отправить вас с поручением в деревню.

Дак-Коттедж стоял на повороте дороги, недалеко от того места, где они подходили к Клаудифолду. Это был типичный дорсетский дом с простым фасадом, с правильными пропорциями, холодного серого цвета, пострадавший от непогоды. Миссис Росс привела его в порядок. Оконные рамы, подоконники и парадная дверь были выкрашены в ярко-красный цвет. Такого же цвета кадки стояли по обе стороны у входной двери, выходившей на дорогу.