Дело о черной вдове. Записки следователя (сборник) - Александр Ковалевский

– Ты полагаешь, что моя версия выглядит для следствия неубедительно и меня могут закрыть?

– Для меня – убедительно. Но нельзя недооценивать противника. Если «Игрок» выбрал ваш «Щит» для прикрытия, то найдет и способ, как закрепить подозрения против вас. В общем, моя интуиция мне подсказывает, что сейчас тебе появляться в УБОПе нельзя. За убийством владельца рынка, очевидно, стоят очень большие деньги, и если тому же доблестному УБОПу закажут тебя посадить, они заказ выполнят. Ну не мне тебе о нашей системе рассказывать, но, как работник прокуратуры, я, разумеется, постараюсь не допустить этого.

– Вот это я влип так влип, – озадаченно произнес Михаил.

Обсудив незавидное положение задержанных УБОПом детективов, они составили план своих дальнейших действий. Зоя должна была разузнать в прокуратуре все, что известно следствию по заказному убийству Баранникова, а Михаил заняться розыском убийцы Риммы. Раз она впустила убийцу в свою квартиру, значит, была с ним знакома, но если Римма, как рассказывал ее сосед, была девицей легкого поведения и вполне могла водить в свое «любовное гнездышко» первых встречных клиентов, тогда искать убийцу среди ее знакомых – дохлый номер.

В практике Черкасова, как и у любого опера, было немало «глухарей» – преступлений, раскрыть которые не представилось возможным, и сыщицкое чутье подсказывало ему, что убийство Риммы было классическим «глухарем», но не сидеть же сложа руки, дожидаясь, пока УБОП с прокуратурой повесят на него всех собак?

При раскрытии убийства уголовный розыск первым делом устанавливает возможных свидетелей, для чего оперативники должны опросить всех соседей потерпевшей, а при необходимости и всех жителей соседних домов. «Но если на роль убийцы в прокуратуре назначили меня, то, понятное дело, никто не станет утруждать себя поквартирным обходом. Хорошо еще, что «Игрок» не додумался подкинуть труп мне в квартиру, тогда бы ни один судья не поверил бы в мою невиновность, а так мы еще посмотрим, кто кого», – с оптимизмом думал Михаил, направляясь на своем внедорожнике «Тойота-Прадо» к дому Риммы. Когда тебя объявили в розыск, разъезжать по городу на собственном автомобиле было весьма неосмотрительно с его стороны, но Черкасов воспринимал историю с ордером на его арест временным недоразумением, которое с помощью Зои намеревался разрешить сегодня. К сожалению, старший следователь городской прокуратуры Василевская ничем порадовать его не смогла. Присланная ею sms’ка: «Твой Еремин в УБОПе дал признательные показания» – была громом среди ясного неба. Через минуту он получил от нее еще одно сообщение: «Не звони мне и свой телефон отключи. Подробности вечером».

То, что Зоя посоветовала ему отключить мобильный телефон, по которому спецслужбы могли вычислить его местонахождение, означало одно – за ним началась охота по всем правилам. Чтобы не остаться без средств связи, Черкасов приобрел у торгующих возле входа в метро лоточников себе новый телефон недорогой модели и новую сим-карту. Номерные знаки на джипе тоже следовало бы поменять, но Михаил решил, что такая конспирация может ему только навредить. Если его задержат с «левыми» номерами, то это ухудшит его и без того сложное положение. Зная, какие «орлы» работают в УБОПе, Черкасов не спешил осуждать Еремина за то, что под угрозой пыток тот мог подписать все, что ему инкриминировали.

Практикуемые в УБОПе и в уголовном розыске методы выбивания показаний способен выдержать лишь тот, кто готов умереть, но не расколоться. Если же человек невиновен, но в силу сложившихся обстоятельств не может убедить в своей невиновности мастеров заплечных дел в милицейских погонах, подозреваемому проще оговорить себя (что Еремин, очевидно, и сделал), чем потерять на «допросе с пристрастием» здоровье, а случается, что и жизнь. Показания, данные под пытками, можно потом опровергнуть в суде, и тогда твои палачи могут поменяться с тобой местами на скамье подсудимых. Такое, правда, случается крайне редко. Правоохранительная система своих не выдает. И тем, кого система уже заглотнула, и обвиняемым месяцами, а то и годами без всякого приговора сидящим в СИЗО, судьи весьма неохотно выносят оправдательные вердикты.

Искать же неопровержимые для суда доказательства своей невиновности лучше на свободе, так что совершенно права Василевская, отговорившая его вчера от визита в УБОП, из застенков которого он мог уже и не выйти, а Зоя знала, что бывшего замначальника угро Черкасова в УБОПе не очень-то жалуют. Убоповцы, основной задачей которых была борьба с организованной преступностью, всегда свысока относились к своим коллегам из уголовного розыска, замордованных валом нераскрытых преступлений. Если оперсостав УБОПа может годами разрабатывать одну преступную группировку, то на каждом розыскнике УР висит по нескольку десятков нераскрытых краж и грабежей, потому в угрозыске не принято считаться с личным временем. Благодаря литературе и кинематографу служба в угрозыске окутана ореолом романтики – погони, перестрелки, засады, разоблачение хитроумных планов преступников. На самом деле раскрывать убийства, разбойные нападения, грабежи и квартирные кражи – это ежедневная и в основном рутинная работа: долгий и изнурительный опрос всех, кто что-то когда-то мог увидеть, множество бумаг, которые нужно просмотреть, хотя рабочий день уже давно закончился.

По своему роду деятельности УБОП отличается от уголовного розыска тем, что УР работает «от преступления», УБОП же – «от группировки». Если для УР сразу включается «счетчик» отведенного времени на раскрытие преступления, то УБОП находится в свободном плавании, ни за что при этом не отвечая, и может годами разрабатывать ту или иную преступную группировку, с нулевым результатом на выходе. Накатанная схема «заработка» УБОПа – закрытие уголовных дел против богатеньких коммерсантов, которые сами же и возбуждали. Ладно бы кормились убоповцы со своих оперативных разработок, но зачастую УБОП, когда собранные иными милицейскими подразделениями материалы пахли большими деньгами, всеми правдами-неправдами забирал «хлебные» уголовные дела на том якобы основании, что речь идет об организованной преступной группе. После того как материалы попадали в УБОП, борцы с организованной преступностью продавали фигурантам дела вещдоки, а само уголовное дело после этого благополучно закрывалось ввиду невозможности что-либо доказать без вещественных доказательств.

Что касается основного направления своей деятельности – борьбы с организованной преступностью, УБОП вел эту борьбу весьма избирательно: «крышевал» преступные группировки, с которых убоповцы имели постоянный доход, а для картинки успешной борьбы с преступностью изобличал в основном те ОПГ[9], которые плохо контактировали с правоохранительными органами.

По статистике у нас ежегодно разоблачают не десятки, а сотни и тысячи организованных преступных групп и группировок. Другой вопрос, что это за группировки? Собралась, например, троица алкоголиков, и, дабы излечиться от тяжкого похмелья, ограбили они пивной ларек. Их тут же поймали. Вот и готова «галочка» для УБОПа – раскрыта и задержана организованная преступная группа: украли ящик пива.

Честных оперов уголовники уважали, хотя и ненавидели. Продажных же ментов воры презирали и ненавидели вдвойне. Черкасова обвинить в продажности не мог никто. Он был из тех «последних могикан», кто пришел в милицию по призванию и смысл своей профессии видел в бескомпромиссной борьбе за восстановление справедливости.

Отработав более двадцати лет в уголовном розыске, Черкасов заимел себе по долгу службы врагов не только в криминальном мире. За принципиальный характер его не жаловали ни коррумпированные судьи с прокурорами, ни собственное милицейское начальство.

Поскольку прожить на одну милицейскую зарплату, не говоря уже о том, чтобы прокормить на нее семью, невозможно даже чисто теоретически, Михаил Черкасов не вставал в позу оскорбленной невинности, когда заявители хотели материально вознаградить его за оказанную им помощь. По сути, такие неофициальные вознаграждения квалифицировались как взятка, поскольку он был должностным лицом, но разница между «премиальными» и банальной взяткой все же есть. Если опера раскрыли, к примеру, квартирную кражу и вернули хозяевам похищенное или нашли угнанную машину и «терпила» сам захотел отблагодарить ментов определенным (им самим) количеством денежных знаков – это скорее чаевые, чем взятка. Вот если мент по собственной инициативе затребует сумму желаемого «поощрения», это будет, безусловно, вымогательством взятки. Черкасов и сам не вымогал, и того же требовал от своих подчиненных. Принцип тут был простой и понятный: решил человек отблагодарить оперов материально – никто не упрекнет их за то, что они взяли честно заработанные ими деньги. Но мент-вымогатель – преступник уже по определению, такой «оборотень в погонах», если ему хорошо заплатят, предаст интересы службы не задумываясь, и потому к уличенным в вымогательстве коллегам Черкасов был непримирим. А что касается «премиальных», то в уголовном розыске он получал «чаевые» от тех, кому помог по долгу службы благодаря своему профессионализму, а не служебному положению.