Насмешки судьбы (СИ) - "Arne Lati"

      - Че? - какие к ебеням глазки? Я НОРМАЛЬНЫЙ пацан! Ну трахнул меня один долбоеб, я же не получил от этого сказочного удовольствия, лишь тошноту и боль в чудом не порванной заднице. Ну поцеловался с мужиком... тут обрываю мысль, стараясь не думать об этом. Ну разглядываю постороннего мужика, причем настолько пристально, что начинаю бесить сам себя. Это же ни черта не значит. Я не педик! Мне бабы нравятся.

      - Вот это взрыв эмоций, - ухмыляется и внимательно на меня смотрит, изучает повадки, поведение, как в лаборатории, блядь. А мне так нестерпимо захотелось дать ему по наглой ухмыляющейся морде, выбить из него все эти мысли, которые я даже к себе в голову не пускаю, а еще лучше убить, дабы больше никогда не видеть эту рожу и все остальное к ней прилагающееся.

      - Ты слишком громко думаешь, - как же он меня бесит.

      - Ты несешь бред, - пытаюсь защититься, развожу руками в стороны, насколько позволяет мое положение, в попытке выглядеть легкомысленным, отказываясь понимать, вообще слышать, что он говорит, но дрогнувший голос предательски срывается на хрип.

      - А ты пытаешься понять смысл моих слов? Ты безнадежный кретин, - качает головой, снимает шапку, убирает ее в карман и снова молчит.

      - Можно вопрос? - в голосе столько яда, что удавиться хочется.

      - Валяй, - дает позволение, теснее вжимая меня в свою грудь. От него веет холодом, слегка потряхивает, эта дрожь передается мне и только сейчас, вернувшись в реальность, понимаю как мне неебически холодно. По полу тащит сквозняком так, что не спасает даже теплая одежда, изо рта валит холодный пар, и ужасно хочется спать. Да мы так замерзнем к ебаной матери, пока дождемся положенного срока и сдохнем здесь же, как два голубка, прижимаясь друг к другу.

      - Холодно, - говорю чуть слышно, понимая, что начинаю засыпать.

      - Жить хочешь? - немного отстраняет меня, расстегивая свою куртку, то же делает с моей, вжимает себе в грудь и, запахнув свою куртку на мне, затихает. Киваю, сил говорить почти нет. - Тогда не спи.

      Так сидеть стало теплее. От его груди отходит едва ощутимое тепло, которое с жадностью хочется впитать в себя, чтобы отогреть онемевшие пальцы, чтобы почувствовать хоть что-то. Голова безвольно лежит на его плече и все кажется таким привычным, правильным, что это чувство, тайком пробравшееся в мое сердце, вынуждает меня зло распахнуть глаза.

      - Расскажи о себе, - прошу, понимая, что вырубаться никак нельзя, а измученный организм постепенно отключается.

      - Родился, жил, умер - остальное сам додумай.

      - А если не плеваться ядом? - предлагаю как вариант, с трудом оторвав голову от теплого плеча.

      Вздрагиваю от неожиданности, когда встречаюсь с ним взглядами. Он все так же пристально на меня смотрит, будто что-то ищет или, быть может, сравнивает, не пойму, но он точно все это время на меня смотрел. Становится не по себе. Мне одного извращенца хватает выше крыши, еще и этот все в те же голубые дебри лезет. И кто это говорит? Человек, который чуть ранее сам его разглядывал. Вот же ж херня.

      Дальше мир начал замирать прямо у меня перед глазами. Не в силах отвести от него взгляда, так и продолжаю смотреть в его завораживающие холодом глаза, пока он медленно подается ко мне. Смотрит, склоняется все ближе, словно ждет чего-то, а быть может дает мне время одуматься, самому принять решение... А я, сука, моргнуть не могу, не то, что отклониться в сторону. Он подавляет меня. Здесь. Прямо сейчас. Сидя рядом со мной и ведя равный диалог, он подминает меня под себя и я ни черта не могу с этим поделать. Меня ломает рядом с ним, и я борюсь, сопротивляюсь, не в силах захотеть изменить себя.

      Его дыхание на моих губах, глаза в глаза, хватка на спине становится более жесткой, и как взрыв, как маленькая смерть - касание его холодных искусанных губ к моим. Распахиваю глаза, не от удивления, нет, мать вашу, я знал, что он это сделает, и где-то на задворках чудом не выбитой памяти хотел этого. От неверия... Я до последней секунды не хотел верить, что он решится... захочет. Но сейчас, ощущая его теплые прикосновения, жаром разливающиеся по венам, расползающиеся по каждому капилляру, теплом окутывая все тело... сам приподнимаюсь, насколько позволяет неудобное положение, углубляю поцелуй, зло, порывисто, все так же глядя ему в глаза, давая понять, что хочу. Возможно через пару секунд, когда это безумие прекратится, я буду жалеть о содеянном, но сейчас я этого хочу. Он не отталкивает меня, наоборот удобнее приподнимает и, не перехватывая инициативу, на равных отвечает на поцелуй... Все иначе, совсем иначе. Нет дикой затопляющей страсти, желания, есть лишь одно, небольшое, а может огромное, что-то теплое, такое родное между нами, зарождающееся в этот самый момент, и не уверен, что смогу изгнать из себя воспоминания этого мгновения. Возможно самого яркого и значимого в моей жизни. В его руках легко забыться, и я эгоистично ныряю в этот ураган, напрочь забыв о реальности.

      Он отстраняется первый, большим пальцем вытирает у меня влажный след на губах и вновь погружается в раздумья, будто и не было ничего. Не наблюдаю в его действиях особой нежности, и благодарен ему за это. Еще мне не хватало в розовых соплях захлебнуться.

      - Не боись, мелкий, твой Отелло не узнает, - ухмыляется, видя мою заминку, когда случайно, непроизвольно вспоминаю Зверя.

      - Он не мой, - рычу в ответ, дергаюсь, злюсь и на полном серьезе пытаюсь вырваться. Захотелось уйти, отдалиться, остаться одному.

      - Да ну? - издевка задевает меня до самых глубин моего подсознания. Интонация, манера поведения, даже искривленные в злой усмешке красивые губы... все это отдаленно напоминает ревность. Хотя... бред конечно. Этот человек по природе своей не умеет ревновать или вообще чувствовать хоть что-то. - Да не дергайся ты, я только согрелся, - рычит и грубо сдавив мои ребра, вынуждает затихнуть и застонать от тянущей боли.

      - Ты все еще хочешь узнать обо мне? - спрашивает как-то неуверенно, на что, не сдержавшись, хмыкаю вполне обидно.

      - Хочу, - соглашаюсь, теперь хмыкает он, потому что из-за сорванного хрипящего голоса таким эротизмом повеяло... - Про Альку расскажи? - прошу, пока он настроен на беседу.

      - Я просто сейчас вырублюсь, так что если затихну, пинай меня, но бережно, а то пиздюлей выпишу.

      - Да-да, - отмахиваюсь и приподнимаю голову, желая видеть его глаза, когда он будет рассказывать, но по-идиотскому устройству организма начинаю позорно краснеть, стоит только пересечься с ним взглядами.

      - Ты краснеешь как красна-девица после брачной ночи. Я тебя поцеловал, а не трахнул, так что расслабься, - вот после его слов совсем не расслабляется. Убью гада. - Короче, в незапамятные времена, когда на земле жили драконы...

      - Прекрати паясничать, - прошу на полном серьезе, откидываюсь ему обратно на плечо и очень стараюсь не заснуть, что получается паршиво. Ровный, убаюкивающий и до безобразия спокойный, даже отрешенный, голос вгоняет в некое подобие транса, а сам факт его порыва, желания посвятить меня в нюансы своей жизни, приятной вибрацией отдается в душе.