Нефрит - Сергей Юрьевич Михайлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ну ладно, главное, я его увидел, а он, чую, еще меня не заметил. Думаю, раз ты без оружия, сейчас сделаю подранка, и ты нам потом все расскажешь, кто вы и откуда взялись. Так и сделал, выцелил ногу и прострелил. Он завалился, я подождал, он стонет, ну я и пошел. Хорошо, ствол из рук не выпустил, как чуял чё. Только я подходить стал, он затих, а уже метрах в десяти он вдруг руку вскидывает, а там пистолет, здоровенный такой, и стреляет очередью. Да, пистолет, стреляет как автомат. И тоже с глушилкой, звук такой, как из нескольких воздушек в тире быстро стреляют. И мне шею обожгло. Я как-то бездумно, уже не целясь, сразу всадил в него еще пулю, он захрипел и задергался.
Я подошел, у него рана в животе сквозная, не жилец, но помирать долго будет. Я насмотрелся на такое, иногда зверь, когда убегает, торопишься, и стреляешь, лишь бы попасть. Кишки продырявишь и потом ждешь полдня, пока он заляжет умирать. Человек слабее, но все равно несколько часов бы мучился.
Он тяжело вздохнул и сказал:
– Налей, Коля, еще.
Я плеснул в кружку.
– В общем, не выдержал я, ткнул его ножом в сердце и ушел.
Сказал он и быстро выпил. Я тоже не выдержал, налил себе и так же быстро заглотил противный теплый напиток. Все-таки мы не профессиональные киллеры.
Мы сидели и молчали. После рассказа Мишки говорить не хотелось, совсем не так я представлял себе свою будущую жизнь. Да, думаю, и Мишка тоже не мечтал о том, чтобы вместо охоты на зверя охотиться на двуногих. Нахрен я купился тогда в Москве на этот развод с деньгами, жил бы сейчас в большом городе и думать бы не думал о том, как отбиться от бандитов и опять поднять семью. Эх, дядька, был бы ты жив… Лежит сейчас в тайге, как и эти. Я подумал о двух мертвецах, лежавших где-то совсем рядом с нами. Тоже, наверное, не думали найти свой конец здесь, в тайге на берегу Витима. Хотя люди, убивающие за деньги, я думаю, всегда знают, что смерть стоит за их спиной – «работа» такая. Вроде бы все правильно, мы защищались – поделом им, как говорится, пусть не лезут. Но какой-то червячок в сердце грыз, что мертвые, валяющиеся неприбранными в тайге, – это неправильно. Мои мысли перебил тихий голос Мишки:
– Слышь, Коля, пойдем похороним этих. – Он кивнул в сторону леса. – Что-то у меня на душе как-то не так.
Он словно бы высказал мои мысли.
– Пойдем. – Я сразу вскочил. – Закончим с этим делом. Заодно и посмотрю, что это за спецы по нашу душу приходили.
Я сходил к лодке за лопатой, мы закинули за спину ружья и пошли. Первым хоронили того, которого Мишка убил сразу. Он так и лежал вниз лицом, держа в руках странную винтовку с оптическим прицелом и длинным глушителем. Смерть настигла его сразу, в одно мгновение – выходное отверстие от пули – слева под лопаткой – топорщилось рваным камуфляжем и почерневшей плотью.
– Видишь, этого я как в тире сделал.
Мишка присел и перевернул труп, потом стал разгибать закоченевшие пальцы, освобождая винтовку. Я глянул в мертвое лицо – обычный мужик, ничего выдающегося. За последние дни я уже притерпелся к трупам, так что сейчас почти ничего не испытал, ни сочувствия, ни злости, ни брезгливости. Сверху на куртке у него был надет такой же камуфляжный жилет, из кармана которого Мишка достал две нетронутых обоймы с патронами. Пули на них почему-то были разного цвета. В другом кармане нашлась металлическая бензиновая зажигалка, больше у него ничего не было, ни сигарет, ни тем более документов.
Сначала мы хотели закопать оба трупа рядом, в одной могиле, но тащить мертвого через лес заняло бы столько времени и сил, что легче было выкопать две ямы, а не одну. На похороны первого у нас ушел час с небольшим. Вырезав из молоденькой березки две палки, я связал их в подобие креста и воткнул в холмик. Не оглядываясь, мы пошли искать второго мертвеца. Не думаю, что кто-то еще, кроме нас, подойдет к этой могиле.
Когда мы подходили ко второму трупу, от него быстро шмыгнул какой-то зверек, скорей всего горностай, лесная живность уже почуяла даровое пропитание. Этот лежал, привалившись спиной к молоденькой лиственнице и свесив голову. Он попал на солнцепек, и вокруг запекшейся крови уже вился рой мух.
– Вот откуда они в тайге?
Зло спросил я, отгоняя противных насекомых рукой. Этот мужик был в такой же камуфляжной форме и в таком же жилете. Но кое-чем его экипировка все-таки отличалась – на груди, закрепленная на жилете, висела большая пластиковая кобура, а слева от нее были закреплены зеленые пластиковые ножны, из которых торчала черная ребристая ручка ножа.
– Блин, – удивился я. – Действительно спецназ какой-то.
– Это я еще пистолет и бинокль забрал, – подсказал Мишка, расчищая место под могилу. – Они в лодке лежат.
С этим мертвецом мы управились быстрее, всего за сорок минут.
– Был бы третий, мы его минут за двадцать прикопали. – После того как мертвецы были упрятаны под землю, Мишка ожил и даже начал шутить. – Профессионалами становимся.
Мне тоже словно бы стало легче, я быстро сделал очередной крест и воткнул его в низенький холмик.
– Все, Мишка, пойдем, надо вообще сваливать отсюда.
Орочон ходил вокруг разбитого мотора и ругался.
– И нахрен я их еще хоронил? Такой мотор загубили. Я на нем где только не ходил, и в верховья, чуть не до истока, и вниз, до самой Усть-Мары.
Я кивал, но хорошо помню, как он материл этот же старый мотор, когда он отказывался заводиться.
– Что будем делать? Я думаю, с него уже никакого толку не будет.
Я кивнул на мотор.
– Бросаем его здесь, дальше пойдем на трофейной лодке.
Дело это было решенное, вещи мы уже перегрузили, но Мишка никак не мог расстаться со своим мотором, поэтому я поторопил его:
– Мишка, кончай ты ходить вокруг него, как курица. Купишь ты себе наконец новый, нормальную «Ямаху», вон как на той посудине. Главное, лодка цела. Хотя со своими бабками ты можешь позволить себе и лодку новую.
Он горестно махнул рукой.
– Поехали.
Мы столкнули лодку с косы, запрыгнули и разошлись по своим местам: я сел к
