Мутная вода (СИ) - Крапивенцева Екатерина

Не знаю, совершил ли я ошибку, решив открыться Муту… Однако, своей реакцией на слова Бочки товарищ окончательно развеял мои сомнения. У этого паренька твёрдые принципы и стальной характер, скрытые за внешней неразговорчивостью. Он мягок в общении с людьми, но твёрд в суждениях. Думаю, на него можно положиться. В конце концов, он с самого Кордона нянчится со мной, помогая бескорыстно. Ведь что можно взять в Зоне с новичка?

Люди в Зоне не верят в совпадения. И, кажется я попадаю под их суеверное влияние.

Это напарник, который не предаёт. Он не бросит своих, даже если они накосячили. Это ниже его высокой планки принципов. А уж человек я — проницательный. У меня «нюх» на хороших людей. И в этом мы с Мутом крайне схожи.

Поэтому, отбросив последние сомнения, я не стал «юлить» и отдал напарнику КПК Филонова вместе со странной шифровкой, предварительно рассказав полную историю его стремительного превращения в «жмурика».

Мут лишь присвистнул.

— Угораздило же тебя, мамкин "шпиён".

Я лишь развел руками пошире, выражая полноту своего негодования:

— Там много пометок на полях. Написано, что Пуля — это сталкер. Знаешь такого?

— А, вот знаю, как ни странно, — задумчиво ответил Мут. — Это местный подпольный барыга. Шатается то тут, то там. Промышляет по мелочи. Сбытом краденного, продажей информации. Лично мне он всегда казался не надёжным, и даже околокриминальным человеком. Но «Долг» не гонит его с территории. Даже после того, как из-за его «инфы» завязалась массовая драка в баре. К слову, сведения были на 100 %-в правдивыми. Надо отдать ему должное — в информационных подлогах его не замечали. Но род занятий Пули, в принципе, вызывает у меня ощущение лёгкой брезгливости. В сталкерских кругах он известен как личность, способная достать всё. Бродяги, да и сами «долговцы», что странно, частенько пользуются его услугами. А сам он кочует по Зоне, в зависимости от рода своих интересов. Чаще всего появляется на «Ростке» и «Скадовске» — это палестинки, да и аудитория на них тусуется обширная. Сталкеры смотрят на его делишки с широко закрытыми глазами. Никто, как будто не замечает, что Пуля — пройдоха, каких поискать… И, вроде бы, он ни разу никого открыто не кидал, но вопросы свои обстряпывает сомнительными путями — то ли, через наёмников, а, может, через «бандосов». Эту информацию он успешно держит в тайне долгие годы. Но вольные особенно не интересуются. Просто пользуются благами от знакомства с Пулей. И не любят его, по-моему, лишь жлобистый Бармен, чувствительный к конкуренции; да прожжённый, но честный торгаш — Сидорович… Ну, и я. Остальных он расположил к себе. И даже Петренко, активно борющийся с «пацанством» в Зоне, лоялен к его серым делюгам. Есть целый список не чистых на руку сталкеров, кому проход в «Бар» давно заказан. Но только не Пуле. Не ясно, с чего. Вместо того, чтобы гнать его взашей, искореняя чёрную торговлю на «Ростке», как было со многими до него, Петренко уходит с ним в глубокий рейд под Припять… Возвращается, по словам Бесо, озадаченным. Они с Ворониным надолго закрываются в кабинете последнего и что-то живо обсуждают вдвоём, вызывая к себе поочерёдно то высшее командование группировки, то Бармена, то самого Пулю, как будто сверяя показания очевидцев некой истории. Все разговоры происходят по отдельности, как при допросах. А Бесо не будет врать. Мы с ним очень сдружились в той ходке с чехами. Поддерживаем связь. Если уж и связывает Пулю с «Долгом» какой-то секрет, то мелкие командиры точно не в курсе. Нужно удить информацию в пруду покрупнее: у полковника или у самого генерала… В твоей шифровке черным по белому написано: «Пуля летит в Бар». На мой взгляд, это означает, что сталкер тесно связан с группой Калаша, раз его имя упоминает Филонов в своих заметках. Каким образом, пока не известно. Возможно, по роду своей деятельности… А может, ещё как. Теперь Петренко собирается догнать Калаша на «Выжигателе». Тоже очень мутно, потому что Пуля имеет некие дела с высшим командованием "Долга". И все они объединены какой-то общей тайной. Нутром чую. Воронин с Петренко вряд ли просто так выложат её рядовым сталкерам, да еще не входящим в состав группировки, таким как Бочка. Но так как ты — непосредственный участник этих сомнительных событий, попытать счастье и отправиться к генералу все же стоит. Бочка пишет, что Петренко готов нас принять не позже семи утра в своём кабинете. Предлагаю прикорнуть. Часа четыре у нас в запасе есть. А завтра мы попытаемся напроситься в рейд, пользуясь протекцией Бочки и Бесо. Сегодня я узнал от него, что желающих идти к «Выжигателю» категорически не хватает. Но абы-кого Петренко с собой брать не хочет — только проверенных сталкеров. Поэтому было принято рискованное решение — идти очень малой группой и соединиться с бойцами «Долга», засевшими на «Радаре». И далее — преследовать группу Калаша совместными силами.

— Чего же такого наделали Калашников с Филоновым? — Вслух призадумался я. — Что сумели заинтересовать и "Долг", и "Наёмников". И ещё чёрт знает, кого. Помнишь, ты рассказывал о флешке с информацией, которая позарез требовалась Камраду? Может, она ещё у Калаша. И теперь "Долг" вступил в охоту?

— «Долговцы» не работают с наёмниками, — возразил мне Мут. — И разбой — в принципе, не их метод. Убеждение, да. Давление на высшие идеалы. Редко — подкуп, предложение дружбы. Воронину вряд ли нужна информация… Ей он владеет в избытке, так как завязан с учёными и военными. К тому же, на "Долг" работает целая агентурная сеть. Это военизированная группировка, не то что, раздолбаи из "Свободы"… Думаю, дело в другом. А вот где псевдособака зарыта — завтра и попытаемся выяснить… Кстати, насчёт листочка с шифром… Думаю, его стоит показать самому Воронину. Он в этой истории информирован явно глубже нас. А доверять «Долгу» можно, уж поверь. Если и есть в Зоне те, кто не растерял ещё высоких идеалов, так это «долговцы». А теперь — спать. — Мут быстрым движением потушил керосинку и комната погрузилась в густую, спасительную тьму.

Глаза мои слипались… День, перенасыщенный впечатлениями, и так непростительно затянулся. Зевнув пару раз так глубоко, насколько позволяла мне челюсть, я провалился в сон.

Сегодня мне виделись благостные сны — с запахами луговых трав, цветами и песчаными тропами. Никакой Зоны с её монстрами, тревожностью и тлетворной вонью колодцев… Только чистый воздух, наполняющий тело желанием жить, как можно дольше и краше. Тугие пчёлы, несущие мёд в улей. Ощущение полной свободы быть тем, кем я хочу… Кем я должен быть… И ароматы медовых сот, забытые с детства.

Зона больше не "говорила" со мной во сне. И я был крайне рад такому "бойкоту", хотя бы на время…

***

Проснулся я раньше напарника и долго лежал, не решаясь нарушить безмятежность весеннего утра. Тишина за окном, благодать. Солнце чуть слепит глаза, пробиваясь сквозь в бреши потрёпанной занавеске. Прохладный, лёгкий ветерок разносит по комнате еле различимый в утреннем тумане дымок ночного кострища.

Мут безмятежно похрапывал у окна, вдыхая ароматы майского утра. Лицо его было спокойным и бледным.

Для начала я сладко потянулся, чувствуя каждой клеточкой расслабленность и спокойствие. Странно, но встреча с высшим командованием «Долга» не вызывала во мне ни тени тревоги. Как будто все было предопределено заранее и шло по накатанной колее.

Я прибыл в нужное место, в правильное время и теперь клубок событий раскручивается без моего участия, но это не пугает, а завораживает любопытного подростка, притаившегося где-то глубоко внутри меня.

Наверное, так себя чувствовала Алиса, провалившись в кроличью нору. Эдакая гремучая смесь из любопытства и предвкушения, от которого не «сосёт под ложечкой». Разум принимает чувства без протеста, потому что «так и должно быть».

И если в начале ты, будто летишь с горки на чистейшем адреналине, то постепенно организм свыкается с этой данностью "переменчивой реальности Зоны". Её не предугадать, не осмыслить. Уж лучше отключить свой разум там, где он бессилен и прислушиваться к интуиции — она не обманет.