Дорожные работы - Стивен Кинг

— И все-таки, Том, это все из-за меня…

— Я не хочу об этом говорить, Барт, — перебил его Том. — Это твое личное дело. Вернее, твое и Мэри.

— Ну ладно.

— А ты… э-ээ… С тобой все в порядке? Есть на что жить?

— Да, вполне. И кое-какие задумки имеются.

— Рад слышать. — Том приумолк. Молчание так затянулось, что он уже хотел поблагодарить Тома за звонок и распрощаться, когда Том заговорил вновь. — Стив Орднер звонил, — промолвил он. — Тобой интересовался.

— Вот как? И когда же?

— На прошлой неделе. Он до сих пор не может успокоиться. Все спрашивает, не знает ли кто из нас, почему ты саботировал сделку с Уотерфордом. И не только это. Его еще многое другое интересует.

— Например?

— Не таскал ли ты чего с работы. Не брал ли из кассы наличность, не оставляя расписки. Не отдавал ли в стирку собственное белье за казенный счет. Спросил даже, не было ли у тебя тайной договоренности с владельцами мотелей.

— Ну и гаденыш, — покачал головой он.

— Просто Стив пытается найти на тебя хоть какой-то компромат, Барт. Хочет придумать предлог, чтобы упрятать тебя за решетку.

— Ничего у него не выйдет. Дело чисто семейное. А семья распалась.

— Семья давно распалась, — уточнил Том. — Еще со смертью Рэя Таркингтона. Кстати, Орднер единственный, кто рвет и мечет из-за тебя. Компаньонов интересует только одно: доходы и убытки. Про наши дела они ничего не знают, да и знать не хотят.

Он не нашелся что ответить.

— Что ж, — вздохнул Том. — Тогда это все, что я хотел тебе сказать. Ты ведь, наверное, уже знаешь про брата Джонни Уокера?

— Про Эрни? Нет, а что?

— Он покончил с собой.

— Что?!

Том шумно, со свистом, вздохнул.

— Приладил шланг к выхлопной трубе автомобиля, просунул его в окно своего дома и плотно запер окна и двери. Его нашел почтальон.

— О Господи! — прошептал он. Потом вспомнил, как Эрни Уокер сидел рядом с ним в больнице и мелко-мелко дрожал. — Кошмар просто!

— Да. — Снова тяжелый вздох. — Ладно, Барт, до скорого.

— Да, Том. Спасибо, что позвонил.

— Не за что. Счастливо.

Он медленно положил трубку. Из головы не шел образ Эрни Уокера, как тот привстал и выкрикнул, увидев священника:

— О Господи! Он с требником. Вы видели?

— Черт знает что, — сказал он себе под нос. Слова растворились в пустоте, а он пошел в кухню, чтобы приготовить себе коктейль.

Самоубийство.

Слово это вырвалось с шипением змеи, пытавшейся протиснуться в слишком узкое отверстие.

Самоубийство.

Наливая дрожащей рукой «Южный комфорт», он неловко стучал горлышком о край стакана. Почему он так поступил, Фредди? Ну жили они вместе — и что из того? Господи, ну почему люди так поступают?

Впрочем, ему казалось, что ответ ему известен.

18 — 19 декабря 1973 года

Он добрался до прачечной в восемь утра — работы по сносу начинались в девять, — но зрителей было уже много; они стояли на морозце, упрятав руки в карманы, а изо ртов вырывались затейливые облачка пара — точь-в-точь как картуши со словами у персонажей рисованных комиксов. Он узнал Тома Грейнджера, Рона Стоуна, Этель Даймент, девушку-гладильщицу, которой не раз случалось перебрать во время перерыва на ленч, после чего клиентам доставались сорочки со спаленными воротничками. Были там также Грейси Флойд со своей кузиной Моринг и еще человек десять — пятнадцать.

Здание было уже обтянуто по периметру желтыми лентами, а перед ним торчали оранжевые щиты, на которых жирным черным шрифтом было написано:

ОБЪЕЗД

Стрелы указывали направление объезда. Огражден был и примыкающий к прачечной тротуар.

Завидев его, Том Грейнджер помахал рукой, но подходить не стал. Остальные лишь мельком посмотрели на него и тут же принялись шушукаться, время от времени поглядывая в его сторону.

Мечта параноика, Фредди. Интересно, кто первый подскочит ко мне и начнет выкрикивать в лицо обвинения?

Но Фред на связь не выходил.

Примерно без четверти девять подлетела новехонькая «тойота-королла», из которой вылез Винни Мейсон, облаченный в теплую куртку и кожаные перчатки. Выглядел он преуспевающим и уверенным в себе. Винни метнул на него уничтожающий взгляд, после чего прошагал к Рону Стоуну, который стоял вместе с Дейвом и Поллаком.

Без десяти девять подкатил кран с огромным металлическим ядром, которое болталось впереди на тросе, как гигантский сосок, срезанный с груди эфиопки. Чудовищная машина медленно подползала к прачечной, оглушая округу ревом могучего двигателя. Из-под брони выбивались коричневые клубы выхлопов.

С тех самых пор, как он, припарковав свой фургон в трех кварталах от прачечной, пришел сюда, его преследовало странное призрачное чувство — сравнение, которое никак не укладывалось в голове. И вот теперь, глядя на зловещую машину разрушения, остановившуюся напротив грузового люка, он наконец осознал его смысл. Разворачивавшаяся у него на глазах картина точно сошла с последних страниц детективного романа Эллери Куина, когда все действующие лица собрались, чтобы выслушать объяснение всех подробностей преступления и узнать, кто убийца. Вскоре кто-то — скорее всего Стив Орднер — выступит из толпы, укажет на него пальцем и завопит:

— Вот он! Барт Доус! Это он уничтожил «Блю Риббон»!

Тогда он вытащит пистолет, чтобы пальнуть в своего обличителя, но тут же падет, изрешеченный пулями полицейских.

Мысли встревожили его. Пытаясь рассеять неприятные ощущения, он кинул взгляд на дорогу, и… сердце его оборвалось. Прямо за желтыми ограждениями остановилась бутылочно-зеленая «Дельта-88» Стива Орднера, стреляя дуплетом из обеих выхлопных труб.

Сам Стив Орднер спокойно разглядывал его сквозь затемненное ветровое стекло.

В эту минуту тяжеленное ядро, описав первую длинную дугу, с грохотом врезалось в кирпичную стену и гулко прошло насквозь, словно бронебойный снаряд. По толпе собравшихся прокатился вздох.

К четырем часам дня от «Блю Риббон» осталась лишь бесформенная груда кирпичей и битого стекла, из которой, точно позвонки доисторического ящера, торчали покореженные обломки несущих конструкций.

Следующий свой поступок он объяснить не мог никак. Он был из той же серии, что и покупка двух ружей, совершенная месяц назад в оружейной лавке Гарви. Только сейчас ему не пришлось пользоваться выключателем — Фредди упорно хранил молчание.

Он подкатил к бензоколонке и заправил «ЛТД» самым чистым бензином. Небо над городом заволокло тучами, а диктор по радио предвещал метель — по прогнозам синоптиков, уровень выпавшего снега составит от шести до десяти дюймов.

Вернувшись домой, он поставил фургончик в гараж и спустился в подвал.

Под лестницей стояли две здоровенные картонные коробки, наполненные пустыми бутылками из-под пива и минералки; верхние ряды покрывал толстенный слой пыли. Некоторые бутылки хранились здесь уже лет пять. Мэри давно про них забыла и за последний год ни разу не приставала к нему с требованием сдать их. Впрочем, в большинстве магазинов посуду уже не принимали. Теперь пустые бутылки предлагалось выбрасывать. Черт знает что.

Он погрузил обе коробки на тележку и отвез в гараж. Потом вернулся в дом, взял нож, воронку и ведро. Тем временем начался обещанный снегопад.

Он зажег свет в гараже и снял со стены зеленый пластмассовый шланг, который висел там с конца сентября. Отрезал наконечник, который бессмысленно клацнул о цементный пол, затем отрезал примерно трехфутовый кусок шланга. Пинком ноги отпихнув остаток шланга в сторону, он задумчиво уставился на зажатый в руке отрезок зеленой пластмассы. Потом отвинтил крышку бензобака и осторожно, почти любовно, просунул шланг внутрь.

Ему не раз приходилось прежде видеть, как выкачивают бензин, и он знал, как это нужно делать, хотя сам проделывал эту процедуру впервые. Заранее настроившись на мерзкий вкус бензина, он взял в рот свободный конец шланга и втянул в себя воздух. Поначалу он ощутил лишь невидимое вязкое сопротивление, но уже в следующее мгновение рот наполнился жидкостью — такой холодной и непривычной, что он поперхнулся и едва не проглотил ее. Сплюнув с гримасой отвращения, он подставил под конец шланга ведро. Бензин заструился в него с таким звуком, какой обычно можно услышать в общественных писсуарах.